К моему облегчению, Геката задает тот же вопрос:
Что же ты спрашивала, раз видела все это?
Не вовремя вспоминаю, что тот, кто проводит ритуал, чувствует отголоски воспоминаний вместе с вопрошающим. Интерес вдруг берет верх над здравомыслием, но, не успев придумать способ, чтобы узнать это, я слышу ответ:
Ты хотела узнать, что с тобой происходит? уточняет Геката.
Да Именно этот вопрос крутился в моих мыслях, но еще отвечает Персефона и хмурится, копаясь в себе. И с болью в голосе шепчет: Наверное, я все же думала о том, что не заслужила такой участи. Я хотела нет, требовала у судьбы показать мне, почему именно я! За что на мою голову свалилось такое наказание? Что плохого я сделала, раз заслужила подобное?!
И это поражает меня в самое сердце. Значит, она меня ненавидела все это время? Но как же то, что она говорила потом? Разве могла она так сильно изменить свое мнение о том, кто ее похитил и лишил выбора?
Я закрываю карту воспоминаний и снова смотрю в небо. Дождь прекращается, и я вижу звезды. Они настолько яркие, но такие холодные. Для меня увидеть их равносильно чуду. Долго смотрю вверх, пытаясь унять сильную боль в сердце.
Я ведь действительно полюбил ее. И в глубине души знал, что все равно прощу ее, даже если бы она выпила Зерно Граната ради власти и силы. Но сможет ли она простить меня, когда я вернусь?
Отряхиваю полы пальто от капель и невесело усмехаюсь. «Вот и узнаем». Пора возвращаться домой.
Глава 6
Персефона
Приземлившись, Питер чувствует боль во всем теле, голова кружится от удара, но он упрямо пытается встать. На шатающихся ногах он двигается к девушке.
Мила шепчет он, чувствуя, как по губам течет кровь. Питер не ощущает боли. Шок и желание спасти любимую затмевают все остальные чувства. Он подходит к лежащей девушке и дотрагивается до ее плеча.
Мила вновь повторяет он и переворачивает ее лицом к себе. Видит дрожащие ресницы. И девушка немного приоткрывает глаза.
Питер хрипит она, и парень облегченно вздыхает. С воздухом из него выходит еще больше крови, и он уже не может ничего ответить. Голова начинает кружиться, и густая тьма накрывает парня, оставляя последнюю мысль в голове: «Это конец».
Картина прошлого исчезает, оставляя лишь призрачную, едва мерцающую пыль в воздухе. Парень бросается к тому месту, где еще мгновение назад видел свою девушку. Глупо шарит руками по пустому полу, пытаясь вернуть видение, но, когда ничего не получается, падает ниц. Его спина сотрясается в беззвучных рыданиях, а я долго всматриваюсь в его нить. Она становится все слабее, и если сейчас не принять решение, то скоро будет уже поздно.
Встань, Питер! окликаю я парня.
Тот поднимает покрасневшие глаза и медленно, словно теряет силы с каждой минутой, встает на ноги.
Я понимаю твои чувства. Но и ты должен понять: если ты попал в это место, то пути назад уже нет.
О Пресвятейшая, я умоляю вас практически шепотом просит парень. Можно мне вернуться и спасти ее? А дальше делайте с моей душой что хотите!
Мы не заключаем подобных сделок
Я оглядываю судей, и они благоразумно молчат, дожидаясь моего слова. Только теперь до меня в полной мере доходит, что такое власть. В руках хорошего правителя это оружие истины и справедливости. Но стоит дать слабину и все пойдет прахом. Мне очень хочется отпустить парня к любимой; этого требует все мое естество. Но что будет, если я позволю жалости взять верх над справедливостью? Не станет ли это ошибкой? Ведь наши судьбы это причудливые узоры из жизненных событий, и даже таким богам, как Аид, неизвестен весь замысел творца.
Имею ли я право вмешиваться?
Ох, Аид ты бы и мысли не допустил о подобном попущении. Ведь парень может вернуться и рассказать обо всем людям. Заставить усомниться в справедливости высшего суда. И тогда начнется хаос. Будет ли любовь Питера так же сильна всю жизнь? Или в какой-то момент, разочаровавшись в ней, он обвинит во всем нас? Будет ли он в таком случае неправ в своих обвинениях?
Я понимаю, что за размышлениями потеряла несколько ценных мгновений. Если я не озвучу вердикт сейчас же, парень никогда не сможет вернуться. А светлая часть моей души прямо кричит о том, что я должна отпустить его на Землю. Тьма же почему-то вообще притихла. Решаю довериться этому знаку и дать свое согласие:
Питер, мы не можем тебя отпустить, но я здесь хозяйка, и я решила, что
Так ли это? раздается до боли родной голос у входа в зал. Хозяйка ли?
Аид проходит к нам и, хитро улыбаясь, оглядывает меня с ног до головы.
Невероятная шепчет он беззвучно одними губами и резко поворачивается к парню.
Ты можешь быть свободен! Я отпускаю тебя на Землю. Однажды я сделал нечто подобное бросает быстрый взгляд на меня, но и по сей день сожаления не коснулись меня.
Питер снова падает на колени и горячо благодарит. Я замираю с открытым ртом, с трудом осознавая, что происходит.
Аид он пришел! Вернулся! Я представляла нашу встречу каждую ночь. Думала, как поведу себя, что скажу. Но сейчас я просто смотрю в его глаза цвета расплавленного железа и не могу произнести ни слова. Он отвечает мне, и сколько всего я вижу в его взгляде: восхищение, тоска, боль, скрытая за усмешкой, настороженность и наконец желание.
Харон! не отводя от меня глаз, взывает Аид в пустоту. И возле нас тут же появляется старик в лохмотьях. Его лицо скрыто за серым капюшоном и склонено в покорном поклоне. Проведи молодого человека обратно на Землю!
Старик кивает и дотрагивается до Питера. Они тут же исчезают, оставляя только отголоски благодарностей парня.
«Пусть у него все будет хорошо» мысленно желаю парню и возвращаюсь к суду.
Души возобновляют свое шествие через арку, а я встаю с трона. Медленно спускаюсь к Аиду, плавно покачивая бедрами, и с каждым моим шагом улыбка его становится наглее, а в глазах появляются озорные огоньки.
Ты вернулся! говорю я, осматривая мужчину.
Он изменился. Глаза будто стали светлее и глубже. В них плещется практически человеческая гамма чувств. Знать бы, что он думает в этот момент. Это становится прямо-таки навязчивой идеей. Хорошо, что я вовремя прикусываю язык и сдерживаюсь, чтобы не задать этот слишком личный вопрос.
Как видишь шепчет он и оглядывается по сторонам. Не ожидал, что все здесь останется как прежде
Думал, что без твоего присутствия все придет в упадок? Что все мы погибнем без тебя? гордо вскидываю бровь, но имею в виду другое. Он рассчитывал увидеть меня убитую горем, разбитую на части, а не полноправной правительницей подземного царства.
А ты изменилась Персефона тянет он с грустью в голосе.
Мне пришлось! с излишней жесткостью отвечаю я. А теперь, раз уж ты соизволил вернуться, позволь пройти.
Я пытаюсь протиснуться мимо него, но мужчина хватает меня за кисть.
Персефона нам нужно поговорить.
Нам есть о чем разговаривать? По-моему, ты уже все сказал, когда уходил
Все это похоже на семейную ссору, а взгляды окружающих направлены на нас двоих. Даже души притихли, наблюдая за разногласиями богов. Аид тоже это замечает и, хватая меня за руку, буквально тащит на выход.
Как только мы оказываемся за дверью зала суда, я вырываюсь из его захвата и шиплю:
Что ты себе позволяешь?
Я злюсь. Но не знаю, на кого сильнее: на него, что так долго отсутствовал, или на себя за проявленную слабость. Мне не нужно было показывать свои чувства. Я должна была уйти, как только заметила его на пороге. Вместо этого начала зачем-то выяснять отношения прямо при всех.
Перси, успокойся Аид протягивает ко мне руку, но я отпрыгиваю назад, будто ошпаренная.
Я спокойна! слишком громко отвечаю я.
Тогда давай просто поговорим. Ты не можешь спорить с тем, что нам действительно есть что обсудить.