V.
Ну давай рассказывай, как жизнь, братец? взяв кружку пива, начал Зендей.
Потихоньку. Лисан вечно обижается, что я на службе пропадаю. Говорит, мол, грустно ей и одиноко! А я вот начинаю волноваться, ибо чувствую, будто она от меня отдаляется А впрочем, может, мне и кажется, да и объяснить это я не смогу. Вечная проблема.
Эти женщины Терпеть я их не в силах. Если с какой я больше, чем на одну ночь, то уж весь дрожать от гнева начинаю. Тем и кончается, как правило. Зендей сделал глоток. Говорят, с тобой многое приключилось с нашей последней встречи. Смотрю, ты и звание поднял. Офицер! Достойно. Когда мне было девятнадцать я только получил звание лейтенанта вспоминал Зендей. Эх, помню ты ещё совсем мальчишкой был, я за тобой смотрел всегда Отец уж на службе пропадал. Дядя Эверард только и был.
Славное и беззаботное время было задумался Адияль. Помнишь тот случай с дядей Эверардом? Тогда ещё я чуть не спалил наш лагерь
Помню конечно! Как такое можно забыть? Ну и потеха тогда была Эверард меня отчитал за то, что я якобы не уследил за тобой. Грозился нас отправить домой. Он-то не знал, что я тебе факел дал и сказал, как его зажечь. Ты ещё тогда темноты боялся Чудились тебе какие-то «демоны летающие». Потому и дал я тебе оружие против этих «демонов». Кто бы мог подумать тогда, что этот пугливый сопляк станет одним из лучших мечников Невервилля
Не преувеличивай. Ты лучше меня в разы сражаешься, покраснев, отнекивался Адияль. Я ведь и учился по твоим стопам, считай.
Зендей рассмеялся. Видно было, что он не согласен с братом, но переменять его отношение не желает.
А помнишь тот раз с Ариэль? Мне тогда что-то вроде шестнадцати было, продолжил через некоторое молчание Зендей. Моя первая любовь. Ты нас застукал, но был слишком мал и не понимал, что ты увидел Кричал потом на всю округу, мол: «Мой брат тискает Ариэль!»
Ха-ха-ха-ха, рассмеялся Адияль. Ну и влетело тебе потом от потом ты сам застукал её с Эйденом. Твоей любви как и не было
Да Как я тогда убивался из-за неё по глупости малолетней Первый мой поединок тогда случился. Ну и отделал меня этот Эйден Потом ещё неделю не мог ходить нормально Ноги изнывали от боли Такие смешанные чувства относительно него Не сказал бы, что жалко мне его, но, так или иначе, он был частью нашего с тобой общего взросления.
Оба долго молчали, попивая пиво и вспоминая давние моменты. Ночь неуклонно близилась к концу, как и пивной бочонок.
Чего я точно никогда не забуду, так это наши учения у дядюшки Эверарда прервал затянувшееся молчание Адияль. Уж как он нас мучал, заставляя бегать несколько десятков кругов вокруг лагеря, а потом ещё и уроки фехтования, которые мне кое-как давались Скалолазание, верховая езда все тренировки у этого старика проходили мучительно Особенно пытки голодом в случае непослушания С другой стороны, лишь благодаря ему мы с тобой превосходно обучены.
Это точно Помню, был случай, когда ты вновь привередничал, а дядюшка за это лишил тебя ужина Ну и ревел ты тогда Мы ели баранину с картошкой, а ты был вынужден глядеть на нас и голодать Я сжалился над тобой. Когда Эверард отошёл, я взял кусок своей баранины и пару картофелин, принёс их тебе. Ты тогда так обрадовался. Был готов расцеловать меня. Эверард знал об этом Только мы тогда не понимали, что он так нас слаженности и работе в команде учил. Вечно обижались на старичка Так жаль, что мы многое о нем не знали. Я многому научился у него, хоть и моментами мне казалось, что он все-таки был не прав.
Эх Что ни говори, но он нас по-своему любил Жаль, что мы этого не понимали Сколько было ему, когда пришёл его черёд? с грустью в голосе спросил Адияль.
Отец сказал, что семьдесят девять. Земля ему пухом. Но он прожил немало Сила духа и стальной характер даже здесь ему подсобили.
Оба взяли кружки и, кивнув друг другу, одновременно хлебнули пенного со словами: «За тебя, дядюшка Эверард! Спи спокойно».
Да и вовсе, если припоминать события в Лерилине, то наша молодость была весьма насыщенной! Правда, говорить о тех событиях, а особенно затрагивать предстоящие я не горю желанием Ну, ты и сам понимаешь, тяжело мне это Благо, сейчас моя жизнь прекрасна, за что я и благодарен судьбе!
Уже светало. Братья спали, опустошив бочку хмельного. Батальоны уже прибыли в крепост и выстроились в ожидании приказаний.
Раздалось три громких стука в дверь комнаты, в которой дремали Адияль и Зендей.
Подъём! Пьяницы разбудил громким говором сыновей Вэйрад. Мы собираемся. По пути протрезвеете.
Пап, ну потяни ещё немножко времени не открывая глаза хрипло проговорил Зендей.
Поддерживаю откашливаясь, согласился Адияль.
А ну-ка! Размякли совсем! Даю вам пять минут, чтоб были свежи как утренняя роса! грозно ответил отец. Радуйтесь, ваших слов не слышит дядя Фирдес! Ибо уж, будьте уверены, он этого терпеть бы не стал.
Через пять минут братья уже шли по мосту к назначенному месту сбора. Погода была прекрасна, изумительна для великого сражения. Птицы летели на Север, что было хорошим знаком, предрекающим победу невервилльцам.
Солнце сияло ярко, но воздух был прохладным, что считалось благодатной погодой для военных действий.
Господа благородные рыцари! Сегодня нам предстоит скрестить наши мечи с клинками нашего врага. С лезвиями, которые, несомненно, будут жаждать вашей крови! Но правда не в этом. Правда даже не в том, что эти поганцы прямо сейчас безнаказанно сидят в нашей крепости, что уж который месяц свободно топчут наши земли! Так вот, и эта крепость, которая находится на нашей территории, на земле наших предков, захвачена иноземцами! Предки, которые отдавали свои жизни за нас, за наших отцов, за отцов наших отцов, за отцов их отцов, видят наш позор! Правда именно в том, что мы не смеем посрамить их веру! Их жертвы! Мы отстоим нашу честь и честь наших дедов! Не страшитесь же острых лезвий наших врагов! Не страшитесь смертей товарищей! Не страшитесь летящих со свистом оперений стрел! Наши отцы бились, не страшась! Значит, и мы будем! За нас, за Невервилль! Вперёд на встречу истине! Невервилль свободная страна. Ура-а-а! огласил торжественную речь Вэйрад Леонель.
В это же мгновение прозвучал гул сотен воинов, вдохновленных словами генерала и кричащих: «Ура-а-а!»
Всегда поражался твоему умению говорить столь яркие и вдохновляющие речи, прошептал стоящий позади него Адияль.
Сынок, это опыт! ответил ему Фирдес Отсенберд. Твой отец прошёл не одно сражение, даже не десяток.
Самое время отправляться, я полагаю, спокойно сказал Нильфад, взяв в руки поводья.
Да, ответил Вэйрад и, набрав воздуха во все лёгкие, крикнул: Седлай коней!
Спустя мгновение был слышен топот сотен копыт и ржание десятков лошадей. Военный отряд отправился в путь. На ветру развевались хоругви и знамёна с гербом, на котором был изображён двуглавый лев, между головами которого выделялся красный меч.
Помню наш первый поход, отец, обратился к Вэйраду Зендей. Как же я тогда переживал. Правда боялся тебе это выказать Помню, мыслил накануне того дня, что могу не вернуться домой Помню, плакал я Боялся, что могу больше не увидеть лица близких А теперь прошло столько времени и столько было увидено, что, пожалуй, и смерть не столь мрачна, как ужас перед лицом поражения!
Сын, все через это проходили. Даже я. Даже Отсенберд. И твой брат. Черт возьми, я и сейчас побаиваюсь боюсь и вас потерять, сыны мои. Чёрт бы с ней со смертью. Для меня страшнее всего да впрочем
Что за грустные мысли? Друзья, неужто вы приуныли? Сражение ещё не началось. Зачем же раньше времени заводить такие мрачные разговоры? приник к разговору Отсенберд. Прогоним черномазых и, усевшись в своей же крепости, выпьем хорошенько за честь и свободу. Вот так, кажется, и будет!