Женевьева выжидательно повернулась ко второй компаньонке, худенькой девушке в желтеньком наряде, которая стояла у края тротуара, разглядывая свечение газового фонаря.
Ты же знаешь, мне плевать на подобные мелочи, Джиджи, сказала девушка, равнодушно пожав плечами. Твоя матушка скажет
Да к черту ее. Мне нужно выяснить, какой аромат сможет привлечь внимание достойного жениха в мгновение ока. Женевьева нетерпеливо дернула у себя под подбородком сатиновую ленту цвета слоновой кости, которая держала ее капор [13]. Ради всего святого, мне уже двадцать два года!
Худенькая девушка насмешливо хмыкнула.
Тогда, может, тебе лучше спросить мнение достойного жениха вместо своих кузин. Вместо женщин.
С губ Женевьевы сорвался сердитый вздох.
Пиппа начала постукивать пяткой по серой дорожной брусчатке и нетерпеливо нахмурила брови. Вдалеке за ее правым плечом забили часы на башне собора Сен-Луис.
Уже семь часов.
Парфюмерная лавка Валерии Генри вот-вот закроется.
«Хватит с меня всей этой чепухи», решила она про себя. У нее не было больше времени. Если с Селиной произошло нечто ужасное, у Пиппы было всего два дня на то, чтобы помочь лучшей подруге. Считаные часы до того, как жизнь Пиппы больше не будет полностью принадлежать ей. Она уже не сможет проводить время так, как ей самой заблагорассудится. Ее в скором будущем свекор, Реми Девере, ни за что не позволит Пиппе шататься по городским кварталам, точно беззаботной девчонке, играющей в детектива. Это ведь просто-напросто неприлично.
А Девере, как никто другой, были приличной семьей.
С решительным видом Пиппа зашагала мимо молодых девушек в разноцветных нарядах, подошла к синей двери под покачивающейся вывеской Parfum и уверенно трижды постучала по ней костяшками пальцев.
Никто не ответил.
Пиппа снова постучала. Еще сильнее. Еще громче.
Пухленькая девчушка неподалеку захихикала так, будто бы Пиппа была какой-то простолюдинкой.
Должно быть, она закрыла магазин, когда мы вышли, дорогуша, сказала она. Какая жалость.
Пиппа ее проигнорировала, начиная злиться, и у нее невольно напряглись плечи. Она еще раз настойчиво постучала. Потом подергала дверную ручку, но дверь и правда оказалась заперта. Она расстроенно опустила плечи.
«Будьте вы все прокляты».
Однако она не готова была сдаваться. Пока еще нет. Ведь Пиппа Монтроуз так просто никогда не сдается.
Вам срочно понадобился парфюм? поинтересовалась Женевьева, и ее голос расстроенного пианино неприятно заскрежетал в ушах у Пиппы, заставляя морщиться. Теперь обе ее кузины нагло захихикали.
Пиппа резко развернулась, готовая осыпать их всеми проклятиями, какие знала, и ее глаза сердито блеснули. Она осеклась лишь в самый последний момент. Заставила себя перестать хмуриться. Пиппа ведь больше не была злой юной девчонкой, ненавидящей саму себя под одеялом. Нет, она оставила ее давным-давно в Ливерпуле, и это к лучшему, потому что та девчонка не принесла Пиппе ничего, кроме неприятностей.
И в конце концов, Пиппа ведь вот-вот станет Девере.
Натянув на лицо терпеливую улыбку, она произнесла:
Сказать по правде, у меня неотложное дело к мадам Генри.
Что ж, уверена, она будет здесь завтра, ответила Женевьева, снова нюхая левое запястье.
Это означает, что Пиппа потеряет еще один драгоценный день. Этого она не могла себе позволить. Пиппа снова вскинула кулак и собралась было опять барабанить в синюю дверь до тех пор, пока ей кто-нибудь не откроет. Однако за секунду до того, как костяшки ее пальцев ударили по выкрашенному дереву, петли заскрипели и дверь резко распахнулась, окатив Пиппу волной парфюмированного воздуха.
Чего тебе надо? поинтересовалась молодая женщина с темной кожей и ярким платком, уложенным у нее на голове, точно корона, раздраженно уставившись прямо на Пиппу.
Элуиз! Пиппа растерялась, отшатнувшись. Она не видела Элуиз с тех самых пор, как та высказалась резко против того, чтобы Селина возобновляла отношения с Бастьяном, а потом покинула их магазин одежды в знак протеста, так больше и не вернувшись. Несмотря на то, что у самой Пиппы был достаточно взрывной характер, она никогда не любила ссориться. Ее пальцы сжались в кулаки, силясь сдержать эмоции. Здравствуй. Я мне нужно поговорить с твоей матерью, с Валерией.
С матерью? Тонкие брови Элуиз вопросительно изогнулись. ¿Por qué? [14]
Пиппа сделала шаг назад, опять растерявшись.
Элуиз закатила карие глаза.
О чем? перевела она свой же вопрос.
О Пиппа сглотнула, нервничая все сильнее. О Себастьяне Сен-Жермене.
Себастьян Сен-Жермен! воскликнула Женевьева, до сих пор тихо подслушивая рядышком. Ее пухленькая кузина так же воодушевленно взвизгнула, тряхнув розовыми рукавами. А разве он не исчез?
Ее нервная, как щенок, кузина кивнула.
Уже почти два месяца назад исчез. Вместе с той симпатичной девушкой, которая жила в Урсулинском монастыре. Та, что с зелеными глазами и вороной копной волос.
Кажется, ее зовут Селеста, скучающим тоном вставила худенькая девчонка в желтом наряде.
Пиппа прикусила язык. Нет, ее зовут не так. Совсем не так.
Элуиз скрестила руки на груди и уставилась на Пиппу, ожидая ответа.
Пиппа нервно прикусила изнутри щеку. Не говоря ни слова, она вытащила из кармана бледно-зеленого платья маленький квадратик толсто свернутой льняной бумаги и протянула Элуиз. Порыв летнего ветра пронесся по их ногам в тот самый момент, как конвертик передали из рук в руки. Он растрепал распущенные кудри светлых волос Пиппы и пробежал холодком по выступившему на ее ключице поту.
Элуиз открыла конверт. Лишь мельком на него взглянула, а затем шагнула в сторону и жестом руки пригласила Пиппу войти в магазин. Когда Пиппа не отреагировала моментально, Элуиз схватила ее за локоть и затащила внутрь одним грациозным движением. Пиппа перевалилась через порог, точно корабль, который отшвырнуло штормом, и ее плечо ударилось о деревянную дверную раму.
Ай! вскрикнула Пиппа, прикусив язык, чтобы не выругаться как ирландский матрос.
До того как Женевьева и ее кузины успели заскочить следом, синяя дверь захлопнулась, оставив Элуиз и Пиппу почти что в кромешной тьме внутри магазинчика.
Когда ты его получила? поинтересовалась Элуиз без промедлений.
Пиппа выпрямила спину и потерла ударенное плечо.
Два дня назад, честно сказала она.
И ты узнаешь почерк?
Думаю, это почерк Селины. Но я не видела ее с тех пор, как она исчезла с Бастьяном. Пиппа кивнула сама себе. Да, я уверена, что почерк принадлежит Селине. Но что-то с этим письмом не так. С ним вообще все не так, но мне никто не верит.
На гладком лбу креолки появилась хмурая морщинка.
Coño [15]. Получается Селина Руссо глупа, как я и думала. Бросила все ради этого comemierda [16], этого мальчишки, полетев вслед за ним, как муха на мед. Элуиз вдруг замерла. Надеюсь, она в нем утонет.
Что? Пиппа моргнула, чувствуя, как злость теплится в груди с новой силой. Да как ты смеешь осекшись, она прочистила горло. Ты не имеешь права на
Элуиз цокнула языком, заставив Пиппу замолчать.
Ты не в курсе, потому что у нас не было возможности хорошенько узнать друг друга, однако когда мы с Бастьяном были маленькими, я считала его одним из самых близких своих друзей. Теперь уже все Французские кварталы знают о том, что глупышка Селина Руссо и единственный наследник всего состояния Сен-Жерменов исчезли. Как Ромео и Джульетта нашего города-полумесяца. Idiotas [17]. Элуиз язвительно рассмеялась.
Гнев вспыхнул ярче в груди Пиппы.
А теперь послушай сюда, начала было она, ты не можешь
Элуиз ткнула указательным пальцем Пиппе в лицо, а затем начала ворчать себе под нос, точно умалишенная, какие-то слова, которые Пиппа не могла разобрать.