У нас точно одно понимание слова «удовольствие»? уточнила у Алессандра. Может речь шла о чем-то вроде БДСМ? Тоже ведь своего рода удовольствие!
Айн хохотнул.
Эльрих говорил, что у вас отличное чувство юмора!
Еще один комплимент, и я подумаю, что вы заодно с диверсантами! Иначе как объяснить, что варвары семимирья расшаркиваются перед женщиной? Это как-то не по-шовинистски? Не находите?
Алессандр усмехнулся снова.
Эльрих часто о вас говорил
Матом?
Ну не сдержалась я. Накатило. А тут еще сарказм снова прорывался наружу, спасая психику от перенапряжения.
Алессандр опять рассмеялся.
Не-ет! Что вы! Он много хорошего о вас рассказывал.
Слово хороший тут надо понимать в скобочках? Как символ противоположного?
Ну зачем вы так? По-моему, он был от вас без ума!
Если речь о его попытке работать на Каре без моего согласия и консультаций со мной то да, без ума. Но я к этому отношения не имела! Не надо ставить мне это на вид!
Нет, правда. Он всегда восхищенно о вас отзывался.
Мда Вот ведь как бывает. Поставишь мужика на место, пораспекаешь на все корки, заставишь себя слушать, а он о тебе хорошо отзывается. Если бы я заперла его в горящем здании, которое сходит вместе с лавиной на Каре вообще, наверное, оду мне сочинил бы?
Зря вы так. Эльрих всегда говорил о вас только самое лучшее. А если мы недостаточно уважительно, по его мнению, о вас отзывались все, туши свет. Потому что фингалами освещать дешевле. А их будет много. Стоило нам только вашего имени коснуться, как Эльрих устраивал взбучку. Никто не смел обсуждать вас.
Вы серьезно?
А я похож на шутника? Я не умею так иронизировать как Эльрих. В этом, простите, не смогу вам его заменить
Я покачала головой и даже с ответом нашлась не сразу. Только потом пришло в голову.
Так вот почему у нас не было диверсий на Каре много столетий, а тут сразу несколько за неделю! Редкие события сходятся! Варвар и сам плохо о женщине не отзывался и товарищам не позволял. Однако! Мы, в общем, еще довольно легко отделались! Хорошо, что после подобного Кара не встала «вверх ногами» пиками на землю.
Алессандр странно на меня покосился. Грет сделал жест, типа «Терпи, казак, атаманом будешь!» с намеком, что поведешься с хозяйкой вредной горы и не того наберешься.
Я посмотрела на одного варвара, на другого, сделав лицо максимально близкое к тому после которого и возникли страшные сказки про «бабайку».
Айн поднял руки вверх сдавался прямо как Эльрих, один в один. Грет опять развел руками. И мы двинулись дальше.
Тропка сузилась до такой степени, что втроем мы уже никак не проходили. Поэтому мы застопорились. Грет ни в какую не собирался пропустить меня вперед, Алессандр тоже.
Вы что? Не читали земные анекдоты? уточнила я у спутников. Орда спасателей за нами прямо уши навострила, как всегда ожидая фееричного стендапа.
Нет, ответил Алессандр, потому что Грет хитро прищурился, ожидая «продолжения банкета».
Так вот! выпалила я. Там положено пропускать женщину вперед Особенно в логово медведя.
В качестве жертвы? Отвлекающего маневра? уточнил Алессандр.
В качестве ударной силы! возразила я. Если после этого медведь выживет, сам попросится, чтобы его пристрелили!
Алессандр хохотнул, Грет тоже. Спасатели за нами утробно загоготали. Но в эту минуту гора дернулась, чуть встряхнулась, словно собака, что стряхивает с себя воду. И все стихло. В том числе и хохот.
Мы прибыли на место
А почему мы не воспользовались военными вертолетами? спросил Алессандр, оглядывая поле для деятельности. Гигантский перевал, усыпанный громадными ледяными глыбами и остатками альпинисткой группы. Выглядело, прямо скажем, эпично. Квархоны, чемеры, терлы и проллы, застрявшие в огромных впадинах, зажатые между глыбами или вовсе торчащие то тут, то там руки-ноги
Военные вертолеты работают на магии, которая способна вступить в реакцию с магией этого места, пояснил Грет, потому что на моем лице было написано «инструкции к вредной горе читать надо». Тогда движение глыб может начаться заново. А нам просто позарез нужно, чтобы они хотя бы какое-то время оставались стационарными. То есть, по крайней мере, значительно не меняли положения.
Разве контролеры не кинули тут загустители воздуха? удивился Алессандр.
Загустители здесь кидать абсолютно бессмысленно, ответила уже я, всем своим видом показывая как тяжело Академику объяснять слесарю, почему не стоит вставать под высоковольтными проводами. Заклятье не выдерживает такой температуры. Будем пользоваться замедлителями времени. Но и они сработают не больше чем минут на пять. Потом надо применять новые. Поэтому кидайте и сразу же приступайте к делу.
Как у вас тут
Алессандр осекся. По-моему, хотел сказать ругательство и постеснялся. Или сработал инстинкт, выработанный Эльрихом. По принципу: еще одно слово, и ты у зубного. Патологоанатома, что определяет личность по зубам.
Мда По части дрессировки варваров айн меня сделал! Что ж! Еще один повод побыстрее найти его, дабы взять реванш. Хотя бы на его собственной шкуре!
У нас еще и не так и не только тут! парировала я. Давайте! Возьмемся за дело! Пока дело не взялось за нас! Будет хуже. Я могу двинуть глыбы, дабы извлекать альпинистов, что застряли между ними.
Алессандр посмотрел с недоверием, а скорее даже с сомнением, что меня стоит пускать на столь рискованный участок работы. Вот же проклятье! Один айн с дистанции «мы защитим тебя, женщина» сошел, другой появился! У них олимпийская эстафета, что ли? Я вскинула глаза к небу и процедила сквозь зубы.
А еще я могу двинуть кое кому в челюсть
Если вы никогда не пробовали удержаться на подвесном мосту над движущимися ледяными глыбами и при этом вытащить альпиниста из ловушки между ними вы ничего в жизни не видели. Спасатели, как я и привыкла, действовали слаженно, четко и быстро. Но мне приходилось то и дело им помогать. Ледяные валуны приходили в движение в самый неожиданный момент. Видимо, как и некоторые земные бизнесмены, любили делать сотрудникам сюрпризы в виде рабочих выходных и праздников Я следила, когда какой-то из глыб надоест просто лежать, кто знает может у них бока затекают, и она захочет поменять положение. От напряженного всматривания в сверкающие многотонные куски льда у меня слезились глаза, временами возникала неприятная резь. Однако выхода не было. Спасатели везде не успевали. Едва какой-то из ледяных валунов решался пуститься в путешествие, я прыгала и создавала «плато-язык» от ближайшего склона горы. На нем я оказывалась прямо над «гуляющим камушком-переростком» и ваяла очередную каменную преграду для его движения. Кучки мелких булыжников со склонов горы «стекали» в нужное место коричнево-бурыми водопадами, и выстраивались в некое подобие забора.
Глыбы это тормозило. Правда, ненадолго. Потому что удерживать преграду я могла лишь одним способом концентрируясь на ней. А фокусироваться сразу на сотнях ледяных валунов даже для хозяйки вредной горы непростая задача. Кара помогала, но и ее возможности были не безграничны.
Тем более, что мы и другим занимались. Раздвигали некоторые слипшиеся глыбы, которые спасатели не могли развести расширителями пространства. Работать на ледяном перевале ледорубами и кувалдами так себе затея. Вот тогда уже все поле «морозных камушков» пришло бы в движение. Так что я старалась медленно, осторожно, капля за каплей просачивать между глыбами камушки размером не больше песчинок. С их помощью, по принципу капля камень точит разделять слипшиеся глыбы, внедряться и раздвигать их так, чтобы спасатели могли зависнуть на силовых скейтах и вытащить альпинистов из плена.