Как я стал Богом. Путь к познанию - Анатолий Агарков

Анатолий Агарков

Как я стал Богом. Путь к познанию

Кому судьба дает вино познанья пить,

Тот, кроме Истины, обязан все забыть;

Кому дает язык, тех обделяет зреньем,

Кто получил глаза, немым придется быть.

(Омар Хайям)

1

Земля лежала предо мной. Земля без границ и государств. Я её будто заново открывал. Леса кишат зверьём и птицей, в степях бесчисленные стада парнокопытных.

 Что-то, Билли, плотоядных не видать забодал хищников?

 Отнюдь все на своих местах. Природа правит бал ну, разве только с незначительными поправками на необходимость и достаточность.

 Поправки от Всевышнего?

 Считай что да, хотя до сей поры, он звался Человеческим Разумом.

 А ещё подробней.

 Солнце светит, влага испаряется, сбивается в циклоны, те строем топают вглубь континента и проливаются дождями, питая почву и побуждая радующую глаз и сердце человека безумную борьбу за жизнь всего живого.

 Да ты лирик! А где проза?

 Ну, пожалуйста Всемирный Разум контролирует зарождение областей низкого давления, их движение и выпадение осадков.

 Позволь дальше я, как биолог чтобы Земля не превратилась в непроходимые джунгли, работают челюстями любители флоры, а их поголовье контролируют пожиратели мяса. Всё в автоматическом режиме причём здесь интеллект?

 В основе процесса подчиняясь энергии Объединенного Разума, циклоны не набирают силы ураганов, идут, куда надо и мочат, сколько требуется.

 Здорово! Ну, что сказать, молодцы время не теряли!

Это я от всей души. Ну и Билли не смолчал:

 Не то, что некоторые.

Горные складки с застывшими, как монументы, на краю пропасти снежными баранами, и величавым полётом орлов остались позади. Степное раздолье запомнилось топотом копыт несущихся прочь от невидимых хищников сайгаков, джейранов, диких ослов и лошадей. Леса птичьим гомоном и солнечной сенью. Реки чистой водой и плеском рыб. Озёра стаями водоплавающих гусей, уток, лебедей и величавых фламинго.

Я шёл, менялись пейзажи неизменными оставались убегающая в дымчатую даль кромка горизонта и девственная голубизна небесного купола с ватными клоками облаков. Нет даже реверсивных следов самолётов. Где же люди?

 Где люди, Билли? Где города?

 Люди будут, хотя маршрут ты выбрал не самый густонаселённый. А городов теперь действительно стало меньше. К чему они, если человек Земли сроднился с природой?

 Что-нибудь осталось? Москва жива?

 Стоит Первопрестольная, и все остальные мегаполисы с культурно-историческим наследием. Новые города это целевые монолитные строения типа муравейника. Если интересуешься, можем заглянуть, чуть-чуть уклонившись от маршрута.

 Всё посмотрим в своё время у нас впереди нескончаемая жизнь.

С гомо сапиенс эпохи воцарения Всемирного Разума встретился на берегу величавой реки, неспешно нёсшей воды в пышном обрамлении ив и тростника. На прогалине с песчаным пляжем разбили лагерь островерхих шатров полусотня босоногих в коротких цветных туниках на голое тело. Мужчины разных возрастов от седогривых и бородых, а ля викинг, до безусых юнцов. Женщины, как на подбор, все молоды, красивы. Впрочем, сообразил, что это только образы,  какой же возраст у бессмертных?

Моё внезапное появление среди пёстрых шатров ничуть не смутило их обитателей, да и не обрадовало. Я присел понаблюдать, что за люди, и путём логических размышлений постичь цель их тутошнего пребывания.

Однако уединение скоро было нарушено нашёлся сердобольный.

 Нужен шатёр? Есть свободные.

 Благодарю,  отвечаю.  Ещё не определился, надолго ли здесь может, сейчас и двину дальше. А вот от одёжки не откажусь моя пообтрепалась.

 У нас только туники. Вам какого цвета?

 Золотистого.

Приветливый собеседник ушёл и вскоре вернулся с греческим одеянием цвета утренней зари морозным утром.

Я разделся до трусов:

 Искупаюсь.

Босоногий вертел в руках мою обувь.

 Раритет сама не разложится, но есть походный утилизатор.

Незнакомец указал пальцем на трусы. Я оглянулся на реку, где на мелководье плескались совершенно нагие мужчины и женщины.

А, была, не была! Стянул трусы, подал босоногому утилизируй.

Вошёл в воду, нырнул, поплыл, а Билли зудит:

 Теперь производят материалы и вещи из них, рассчитанные на определённый срок службы по окончании, распад на молекулярном уровне.

 Слушай, этот принцип безотходной жизнедеятельности однажды оставит меня голышом, быть может, в самый неподходящий момент.

 Привыкай не горбат, не кривоног чего тебе стыдиться?

Перевернулся на спину, раскинув руки вода держала, а течение сносило.

 Ну, и что они тут делают?

 Ты же сам хотел домыслить.

 Лень.

 Это новая волна адамистов. Впрочем, они называют себя миротворцами.

 А разве ещё где-то воюют?

 Тут другое. Они хотят замирить хищников с травоядными, а последних с флорой Земли.

 Для чего? Хотят остановить процесс эволюции видов? И как это возможно силой внушения или дрессировкой?

 Изменением генетического кода животный организм перестраивается в растительный.

 Это как я на солнышке лежу и от солнышка рожу?

 Вульгарно, но в самую точку. Опыты прошли успешно и всколыхнули сердоболиков.

 Считаешь это разумным? Я как биолог.

 Думаю, любой эксперимент имеет право на реализацию. Сколько раз было в науке подобных «неразумных» ситуаций, и сколько раз дилетанты опрокидывали классиков, открывая новые законы, понятия, сентенции.

 Я как биолог.

 Как биолог не желаешь завтра принять участие в перевоспитании тростникового тигра?

 Очень любопытно.

День прошёл своим чередом. Подтянулся вечер. Адамисты собрались у большущего костра, встали в круг, закинули руки соседям на плечи, и пошла гульба. Музыки не было, но пляска сопровождалась ритмичными:

 Хэй! Хэй! Гей-гей-гей!

Кажется, этот танец называется «сиртаки» и посвящён бессмертным богам. Ну что ж, скачите сами для себя!

Грусть напала. Очень красивы женщины новой Земли и, я знал, доступны стоит только пожелать. Может, ну их к чёрту все заботы и проблемы с ними связанные, остаться босоногим, влюбиться в хорошенькую девчоночку и мазать тигров зелёнкой, чтобы они хлорофилл поглощали. А, Билли?

 И это говорит биолог! Какой зелёнкой очнись.

Поднялся и побрёл прочь.

 Ты так ничего и не понял,  сказал я Билли.

 Эй, пилигрим, не хочешь разделить со мной шатёр?  раздался призывный голос за спиной.

Девичья фигурка на фоне догорающего костра смотрелась неплохо.

 Нет.

 А чего хочешь?

 Одиночества.

 Трудно тебя понять,  посетовал Билли.

Присел на взгорке, прислонившись спиной к могучему кедру, наблюдая за танцами босоногих.

Когда костёр догорел и стал похож на огромное блюдо рубиновых углей, адамисты разбились на пары и закружились по этой жаровне только искры из-под босых пят да языки пламени, не успевающие за ступнями.

 Слабо, Создатель?  всплыл в сознании подстрекатель.

Не стал возражать. Не пустился и в полемику о том, что в стародавние времена находились огнеходцы так же лихо отплясывающие босыми на углях. И без всякого оптимизатора. Молчал, грустил и наблюдал, как исчезают в шатрах парочки.

. На востоке посветлел горизонт, окрестность обозначила контуры. Туман, зажатый ивовыми берегами, колыхался над рекой, а в прогалину вполз и загасил последние угли, подёрнув костровище белой тюлью пепла.

Спиной к надвигающемуся рассвету покинул лагерь босоногих миротворцев.

 Что так?  удивился Билли.

 Идём дальше.

 Как же сафари?

 Не моя тема, а зрителем не моя роль.

 Мудреем?

Великий Нил переплывал на спине зелёного крокодила он лежал в прибрежном песочке раззявив пасть, в которую вошла бы табуретка. Скучаем, паромщик? А ну-ка, потрудись. Встал голыми ступнями на жёсткую спину из крокодиловой кожи и о чудо!  громадная рептилия, пробороздив песок, с лёгким плеском вошла в воду. Буравя хвостом лотосовые плавни и подрабатывая короткими кривыми лапами, пробилась к полоске тростника, а через него и на стремнину.