Да, еще. Я из интеллигентной семьи. Мама учитель французского языка, папа инженер и в свое время был лектором КПСС. И тут я Эдакий урод в семье, но что есть, то есть. Отец от меня сразу отказался, а мама тайком шлет бандероли и надеется на мое исправление. Какое исправление, мама, если я признан склонным к побегу, периодически я попадаю в ШИЗО, а когда в зоне, то каждые два часа меня приходит проверять мусор и отмечать меня, что я нахожусь в районе барака? Кстати, а кто сегодня проверяет? Что-то не могу вспомнить, чья смена на сутках. По-моему, Олежка Руки Почему Руки? Так этот контролер до того худой, что его руки тоньше дубинки, которая у него на поясе.
Ну ладно, что-то на ностальгию потянуло. До добра это не доводит. Итак, я Андрюша Петрик, шпанюк лагеря (почти блатной) и мне эта жизнь нравится. Я уже имею какое-то слово в разговоре с администрацией, меня не дергают по мелочам мусора и вообще Я могу себе позволить ходить в итальянских ботинках зимой по лагерю (а многие из вас носили итальянскую кожу в девяностых на свободе?), носить свитер и фуфайку, вываренную в хлорке. Короче, шпанюк. Ну что, нужно просыпаться полностью и вставать. Встаю со шконки, натягиваю спортивные штаны и иду умываться Выхожу на продол (коридор в бараке) и спрашиваю у шнырей в лагере все тихо?
Ответ да.
Умылся и возвращаюсь в купе (место между двумя шконками).
Бужу Витю. Мало того, что Витя это мой сосед по купе, но он мне близкий. Бужу его и говорю, Чай пить будем?
Витя протирает глаза и ленивым голосом спрашивает, Подъем был?
Отвечаю, что не был. Он ворчит, что можно и подождать было с пробуждением, но чай пить будем. Я ставлю кружку и начинаю варить чифирь. Витя лениво встает, одевается и идет умываться.
Что рассказать про Витю? Служил в стройбате, где дрались больше, чем на какой-нибудь войне. Пришел с армии, познакомился с девчонкой, вроде все серьезно. Шел с ней вечером, докопались два утырка, слово за слово драка. Итог один из тех труп, а второй инвалид. Вите дают десять лет, девчонка выходит замуж за другого. Я, когда приехал в лагерь, то он сидел семь лет, но мы как-то с ним задружились и вот уже полгода являемся семейниками, а проще говоря близкими.
Приходит Витя и садимся пить чай, каждый думает о своем. Витя и говорит что-то чуйка не очень хорошая. Да ладно, говорю, ерунда, прорвемся. И тут объявляют подъем во всем лагере. Забегали шныри, включая свет, на продоле что-то верещит завхоз, как будто режут его, суета. Арестанты вскакивают со шконок, кто-то ворчит на соседа, кто-то пытается рассказать сон, кто-то анекдот, одни словом барак проснулся. Но минут через десять все успокоились, умылись и многие пошли в столовую. Заходит Олежка Руки, я расписываюсь за то, что не сбежал, представьте какой маразм....
И вот, сидим мы с Витей, балдеем от чая, все отлично.
Пойдем курить, спрашиваю? после чая мы любили курить на улице.
Ага, соглашается он, ну, накидываем фуфайки и выходим.
Благодать, ветра нет, свежий снег, мороз примерно минус 10, сиди себе в тюрьме и радуйся. Но Витя не может успокоиться, Что-то свербит, что-то сегодня будет.
Я говорю, брось, рано еще.
А он отвечает, Сидишь мало, а я восьмерку досиживаю, говорю, что что-то будет.
Ну ладно, покурили, постояли, подышалиТут и народ со столовой стал приходить, только собрались заходить в барак
И идет наш общий знакомый с соседнего барака Гоблин Яша. Почему Гоблин? А здоровый был, как Красноярский край, вот и Гоблин, тем более что он был чемпион СССР по какой-то борьбе. Сидел за бандитизм, но добрый был, как Чебурашка, ну или Винни Пух.
И спрашивает, Пацаны, чай есть?
Есть, отвечаем, пойдем, заварим.
Приходим к нам в купе, и Гоблин говорит, сегодня будет ОМОН.
Откуда информация?
От верблюда, чуйка работает.
Я ему говорю, Яша, брось!
А он Хитрый такой а выйди на проверку в своих замечательных джинсах черных. "На слабо" берет, хотя, вроде и приятель А, так как лагерь был черный, то выходили на проверку в спортивных костюмах, а тут В джинсах
Ладно, Яша, мажем (спорим), выйду
Ну посмеялись, вроде, Витя и говорит, Яша, завтракать оставайся.
Тот стал отнекиваться, типа у себя поест. Витя продолжает уговаривать и объясняет, что если чуйка у них двоих, то нужно колбасу доесть и масло сливочное, не солидно, говорит, на шмон с колбасой идти. Сделали сладкий чай, тут шныри пайки принесли, а утром всегда белый хлеб был.
Нарезали последние полкило колбасы, наделали бутербродов, позавтракали, а я хохочу Яша! Мы тебе, богатырю, последнюю колбасу скормили. Если "маски" в лагерь сегодня не зайдут, то я к тебе завтракать завтра приду.
Яша усмехнулся зайдут.
Выходим покурить и ДПНК (дежурный помощник начальника колонии) объявляет по матюгальнику (громкая связь по лагерю) проверку. Ну и вот, я как правильный пацан ( я же слово дал) натягиваю на себя черные джинсы, правильный ремень, хорошую черную футболку, свой фуфан и шапку с кожаным верхом и выхожу на проверку. И приходит отрядник и объявляет, что сегодня в лагере будет шмон, с заходом "масок" А сам отрядник стоит бледный и не знает, что делать. Все, аут
Вот и покурили, вот и чай попили с Гоблиным и с Витей, вот это чуйка у пацанов Ну и начинается цирк. По матюгальнику объявляют, что всему лагерю нужно постепенно выходить на "стометровку" (место между вахтой и перед выходом в промзону), строиться пятерками и проходить шмон. Ну, что делать? Собираем свои "непосильным трудом нажитые" пожитки и идем.
И вижу, что за воротами вахты в начале промзоны стоят солдаты внутренних войск. Реально триста гладиаторов, это потом мне такое сравнение пришло, когда фильм какой-то вышел. Все в шинелях, в касках с "полусферами", все со щитами, с дубинками, бьют этими дубинками по щитам, шум стоит "Бум-бум, бум" и Через каждые пять щитов собаки А собаки это и овчарки, и доберманы, и ротвейлеры. Шум, лай, стук дубинок и Ощущение безнадежности Что еще сказать? Вот это и есть тюрьма А, собаки У них длина поводка ровно такая, чтобы ты проскочил между ними, двумя, если оступишься сантиметров на двадцать влево или вправо, то она тебя за задницу и схватит, ну и оторвет кусок Вот и живи потом, как хочешь, с покусанной задницей
И вот, картина. "Стометровка" это было такое пространство между задней стеной лагеря и вахтой (ну или дежуркой) расстояние метров сто двадцать. Когда стоишь лицом к вахте, то под ней ворота, которые ведут в промзону, слева стена, справа стена, все, бежать некуда. Нас выводят туда, и я вижу картину под стенами стоят столы, с каждой стороны штук по пятнадцать. За каждым столом стоит сотрудник под шмон. Ну, что? Поехали? Поехали!
И погнали нас пятерками по столам первая пятерка налево, вторая -направо. Я попадаю в пятерку, которая подходит к нашим мусорам с лагеря. И, оооо.... Привет, давно не виделись, Олежка Руки! Здравствуй! И он начинает шмонать мою сумку. И находит какой-то учебник по шахматам, который меня попросил пронести на шмон один интеллигент. Сидел он за какую-то растрату, был тихий и боялся, что учебник заберут. И мы с этим Олегом начинаем "бодаться". Руки кричит выбрасывай, где ты и где шахматы. Я ему кричу, что учусь играть. Он орет, ты только учишься, как в ШИЗО садиться. Я ему в ответ я хочу встать на путь исправления, цирк, одним словом. Он кричит, что запрещено, я кричу, что разрешено. Нормальный спор арестанта и мусора.
И вот стоит этот Олег Руки и начинает мне шепотом говорить, Собирай вещи и звездуй отсюда.
Я у него спрашиваю, -Так книгу можно или нет?
Он также шепотом говорит можно все, и я вижу, что он прижимается промежностью в стол и как-то вытягивается, как на параде. Впечатление, что президента увидел.
И смотрю, у него вид какой-то стал придурковатый, да и косоглазие резко началось.
Интересуюсь, Что случилось, все хорошо?