Как я стал Богом. Путь в Эдем - Анатолий Агарков

Анатолий Агарков

Как я стал Богом. Путь в Эдем

Джамшидов кубок я по всей земле искал,

И днем не отдыхал, и по ночам не спал

И от Учителя, вернувшись, я узнал,

Что сам Джамшидовым волшебным кубком стал.

(Омар Хайям)

1

Сначала был запах. Отвратительный запах нечистот и гниющей плоти.

Где я? В мусорном баке, на свалке, в канализационном колодце?

Нет, сначала была мысль. Я осознал себя. Осознал, что жив и нахожусь в каком-то зловонном пространстве.

Потом был звук. Бу-бу-бу. Это голоса. Кто-то тужится в трубу и на барабанную перепонку. Бу-бу-бу. Потом слух прорезался.

 И когда ты, Кащеевна, была б не бабой, сказал: накобелишься всех мужиков уже заездила.

 У Катьки ператрицы была така болезь под кого бы залезь так её жеребцом лечили.

 Ну, этот вряд ли на жеребчика потянет. Ты, Кащеевна, штаны с его сыми да на хрен погляди может, не стоит и возиться.

 Глядела уж все ваши скрученные близко не стояли.

 Нут-ка, подыми ему башку. Ништяк в лобешник приложились сколь на свету маюсь, таких аккуратных вмятин отродясь не видывал.

Потом был свет. Я открыл глаза и очень близко увидел чьё-то бородатое лицо и взгляд недобрых, глубоко запрятанных глаз.

 Кажись, оклемался. С тебя флакон, Кащеевна.

 Ой, взаправду зенки размежил. Ну-ка, плесните в кружку бульёну.

 Бойся кипяток.

К моим губам притиснули край аллюминевой кружки.

 Смотри-ка, пьёт, не обжигается. Вот промялся, буржуй.

Не переводя дух, опорожнил кружку и не расчувствовал в нём обжигающего напитка. Потом перевёл дух и огляделся. Сарай не сарай, железобетонное строение с высоченным потолком и выбитыми глазницами окон. Костерок оторочен кирпичами, вокруг пяток тёмных фигур. Моя спина покоится на мощном бедре весьма упитанной особы я бы сказал, болезненно располневшей. Просто жир-трест какой-то.

На одной её ладони мой затылок, пальцы другой тянутся ко рту.

 Обсоси косточку.

В них разваренная. ну, не говядина, точно. С тонкими коготками. Это лапка.

Фонтан неусвоенного бульона оросил мою грудь и голое колено благодетельницы.

 Эк, ты,  расстроилась она.

 Не жилец,  подсказал кто-то.  Ишь как нутренности-то отшибли.

 Тебя кто бил, скажи,  Кащеевна утёрла рукавом мне лицо, грудь и своё колено.  Говорить можешь али нет?

Я разлепил губы:

 Почему Кащеевна?

 Придурки прозвали,  она кивнула на окружение.  Надя Власова я. А ты с виду из господ, только нашли тебя у дороги вот с этой ямой в голове.

Она сунула щепоть в мой лоб.

 Пошти на полпальца входит. Мозги-то как не вышибли. Помнишь что?

Я покачал головой.

 Где живёшь? Кем трудишься?

 Ну, ясен хрен, не работягой это реплика от костра.

 Поутру нашли в беспамятстве и в карманах пустота. Сначала думали дохляк эти твари сожрать хотели, я не дала.

 Спасибо.

Кто-то с поправкой влез:

 Спасибо слишком много, а вот по флакону на брата сама раз.

Нашлись варианты.

 Теперь, как благородный человек, ты обязан на Надьке жаниться.

Хохот у костра. Реплики.

 Переедешь в дом буржуйский, Кащеевна, мы к тебе на опохмел ходить станем.

 А можа при барских хоромах нас куда пристроишь и ноги бить не надо.

 Подымишься, обитель твою сыщем,  пообещала толстая моя спасительница.  На, съешь, сама жевала.

Она сплюнула на ладонь и сунула мне в рот что-то вроде хлебного мякиша. Я поперхнулся и зашёлся в кашле где-то в пыли, у её ноги, потерялась подачка.

 Ходули-то шевелятся?  спросила Кащеевна, но погладила не бедро или колено, а ширинку брюк.

А чёрт их знает! Посмотрел на свои конечности. Попробовал согнуть в колене одну ногу получилось. Потом вторую. И руки функционируют.

Только ощущение, будто на запястье оптимизатор ни жара костра не чувствую, ни прохлады ночи. И боли не чувствую.

А должна быть!

Пощупал вмятину во лбу круглую, глубокую след молотка в пластилине.

 Хоть чернильницу ставь,  порадовалась за меня Кащеевна.

Как могло такое случиться?

Помню бандюков, «Мерседес» чёрный, наш разговор.

Как тормознулись у обочины, тоже помню. Вылез обнадёженный, а потом удар в лоб, молотком. Должна была треснуть кость и брызнуть мозги, а получилась вмятина. И запекшей крови нет. Даже кожа будто цела.

 Нет зеркальца?  спросил.

 Лежи уж,  Кащеевна убрала мою руку со лба,  князь Гвидон.

Кто-то был начитаннее:

 Если ты про звезду, что в торцу горит, то эта у евоной жонки царевны-лебедь.

 Что за народ?  спросил и смежил веки, чтобы не видеть испитые рожи в бликах костра.

 Эти-то?  для полного обзора Кащеевна пристроила мою голову на объёмное своё брюхо.  Эти-то? Щас познакомлю. Вон Ванька Упырь кровь сосёт из мертвяков.

 Врёшь, Надюха,  вяло откликнулся мужичонка с маленьким бледным безволосым личиком, чем-то напоминающим страусиное. Может, крупным широким носом, гнущим шею и фейс к груди? Или маленькими луповатыми глазками, как пуговицы нарядной кофты, поблескивающие всполохами костра?  Кровяка в трупе сворачивается попробуй, высоси.

 Вы что, действительно человечиной питаетесь?

 И крысятиной, и грачатиной, и ежатиной мясо же,  это сказал одноногий, безликий, с огромным кадыком на длиной худой шее, в тельняшке под короткорукавым пиджачком с чужого плеча.

 Макс Афганец,  представила Кащеевна товарища.  С зонтиком вместо костыля, а скачет так, что не убежишь даже не пытайся.

 Зачем мне от него бегать?

 Мало ли,  покрутил лысой головой с приплюснутым черепом ещё один участник вечерни.  Вот захочешь смыться, не рассчитавшись.

 А я вам должен?

 Боря Свиное Ухо,  представила Кащеевна.  Говорит, в прежней жизни трактир держал конкуренты сожгли. Сам едва спасся шевелюру огонь слизнул, а обгорелые уши трубочкой свернулись.

 Слышите, братва, как Звезданутый запел?  забеспокоился бывший трактирщик.  Мы его, буржуя дрёбанного, нашли, с дороги пёрли, от дожжа укрыли, у костра согрели, а он чего я вам должен? Да ты по гроб жизни нам должен за содеянное по гроб и не рассчитаешься.

 Угомонись,  махнула толстой рукой Кащеевна.

 Выпить ба,  мечтательно вздохнул малый с крепкими, но обвислыми плечами. И руки у него были мощные длинные мускулистые с широкими заскорузлыми ладонями. Вот ноги подкачали короткие, кривые, как у карлика.

 Филька Звонарь,  представила Кащеевна.  С им не разговаривай глухня. Силы немеряной это ён тебя сюда на сабе пёр. А вот стрючком подкачал меньше мизинца.

Рукастый коротконог, заметив внимание к своей особе, закивал головой.

 Гы-гы-гы!

 Гы-гы. Хрендель, говорю, у тебя ни на что не годный.

 Выпить ба,  согласился Звонарь.

 Выпивку мы сегодня прокакали с энтим вот провозились,  трактирщик неприязнь ко мне личную пытался замутить до всеобщей.  Можа у тебя, Кащеевна, что в заначке сохранилось проставляйся. Что за свадьба без веселья?

 Свадьба?  заступница моя встрепенулась.  На свадьбу можно и в закромах пошебуршать.

Рывком развернула моё лицо, едва не сорвав шею с резьбы.

 Ты, милый, как?

 Насчёт выпить?

 Насчёт жениться.

 Отрицательно.

 Дай-ка я посватаю,  придвинулся бородач с впалыми глазами.  Ты, морда буржуйская, кочевряжиться сюда пришёл?

 Меня принесли,  напомнил.  Сожрать хотели.

 Щас башку расколю,  трактирщик поднял обломок кирпича.

 Угомонись, Уч-Кудук,  вступился Ванька Упырь.  И ты, Боря, сядь, брось каменюку, сказал. Мы завтра за этого чубайса ящик белого с буржуйки худозадой стрясём.

 Поставит?  это он мне.

Пожал плечами о чём вы?

 Поставит, поставит,  кивал Упырь страусиным клювом.

 Да ён ничё не помнит,  надрывным вздохом проводила Кащеевна вдаль видение белой фаты.

 Глаза видят, язык болоболит,  Упырь развил мысль.  Дырку в лобу глиной залепим кто-нибудь признает. Водить по улицам на щепощке станем, как цыгане медведя.

Бомжи развеселились. Посыпались реплики.

 Ты, Звезданутый, на лисапетке крутить можешь? А косолапые катаются.

 В цирк его продадим.

 Лучше на паперть посадить никто мимо не пройдёт. С такою дыркой-то в лобу.