– Ну что ж, я предлагаю округлить общую сумму до ста двадцати сиклей серебра в год, – ухмыльнулся Халай, погладив жиденькую бороденку.
– Мне кажется, правильнее будет округлить в меньшую сторону – до шестидесяти сиклей, – покачал головой Липит-Даган. – Шестьдесят сиклей серебром – и без того куда больше, чем ты заслуживаешь. За пятнадцать лет обучения это будет девятьсот сиклей серебром – клянусь Ану и Энки, мне придется продать половину рабов, чтобы расплатиться с тобой!
– За здорового раба можно выручить тридцать, даже сорок сиклей серебра, – задумчиво поднял лицо Халай Джи Беш. – А у тебя их две с половиной сотни… Справедливый Энки свидетель – я согласен взять вместо платы всего лишь четверть твоих рабов.
Пришло время Липит-Дагана смущенно кашлять – он и не подозревал, что старый маг так хорошо осведомлен о состоянии дел в его поместье. Он ненадолго задумался, а потом снова начал торговаться, яростно сражаясь за каждую монету.
Халай бросил взгляд на Креола и впервые подумал о его отце с некоторой симпатией. Архимаг Креол терпеть не мог Халая Джи Беш, зато он ни единой секунды не торговался. Лишь холодно выслушал условия, коротко кивнул и приказал своему управляющему: «Заплати ему».
– Креол! – кстати вспомнил старый демонолог. – Подойди-ка сюда, негодный щенок!
– Я слушаю тебя, учитель, – подошел ученик.
– Не забывай кланяться, обращаясь ко мне!!! – с силой шарахнул его жезлом по лбу Халай Джи Беш. – Ниже!.. ниже!.. Ниже кланяйся, поганая слизь, изблеванная Пазузу!!! Кто тебя так кланяться учил, щенок?! Я тебя научу!.. научу!.. научу!.. НАУЧУ!!!
Липит-Даган наблюдал за избиением мальчишки с явным удовольствием, намекающе поглядывая на Шамшуддина. Тот выпучил глаза и сглотнул, начиная понимать, почему из такого множества учителей-магов дедушка выбрал для нелюбимого внука именно Халая Джи Беш.
С каждым ударом Креол покорно наклонялся все ниже. Пока не упал. Голова загудела медным колоколом, перед глазами поплыли разноцветные круги, рот наполнился кислой слюной. В момент последнего удара он явственно услышал сухой хруст – треснул либо жезл учителя, либо череп ученика.
Жезл выглядит целым и невредимым.
– Вставай, на сегодня с тебя достаточно, – ядовито хихикнул Халай, легонько пиная ученика в ребра. Происходи дело на улице, он ударил бы куда сильнее – ведь там на старом маге были бы сандалии. – Мы с почтенным Липит-Даганом еще побеседуем, а ты пока что бери эту черномазую обезьяну, покажи ей новый дом и объясни заведенные здесь порядки. Не мне же этим заниматься!
– Слушаюсь, учитель… – с трудом пробормотал Креол, кое-как поднимаясь на ноги. Его шатало из стороны в сторону, глаза вращались в орбитах независимо друг от друга, из носа капала кровь. – Сейчас… что?.. да, точно… о, чрево Тиамат… оу-у-у…
– Э-э-э… – раздраженно скривился Халай, неохотно накладывая на ученика заклятие Исцеления. Он всегда держал в памяти три-четыре таких – при его любви к побоям это не было лишним. – Получай и убирайся, пока я не всыпал тебе еще, тупоумный недоносок!
– Конечно, учитель, – поклонился Креол, с наслаждением ощущая, как боль уходит, уступая место бурлящей магии, очищающей тело, пронизывающей каждую жилочку, каждую каплю крови.
Ничто в мире не сравнится с этим чувством.
– Ты ни на что не пригоден! – отмахнулся Халай. – Уверен, ты станешь худшим магом в истории Шумера, Креол. Если вообще станешь.
Ученик в очередной раз поклонился и поманил Шамшуддина. Тот покорно последовал за Креолом. Первые несколько секунд чернокожий мальчишка молчал, ошалело глядя прямо перед собой, но, как только они покинули внутренний двор, с ужасом воскликнул:
– Он всегда такой?!!
– Я это слышу!!! – тут же заорал Халай Джи Беш. – Я все слышу, черномазый выблядок!!!
– Да, он всегда такой. И слух у него тоже отменный, – еле слышно прошептал Креол. – Пошли, покажу комнату учеников… ну и все остальное.
Жилище Халая Джи Беш представляло собой вполне типичное строение, возведенное по стандартному образцу. Так, например, в каждом доме Шумера – богатом или бедном – непременно есть внутренний двор. Находясь в нем, очень просто определить, насколько зажиточен хозяин – достаточно посчитать двери. В беднейших домах с внутреннего двора ведут лишь две двери – в сени и в парадную.
Но старый Халай принадлежит к богатейшим людям города, поэтому с его внутреннего двора ведут целых шесть дверей. В сени, в парадную, в обширное помещение для рабов, в кухню, в кладовку и на лестничный пролет, с которого можно подняться на второй этаж или спуститься в подвал. Над дверью в сени висит апотропей в виде уродливого демона – он не пускает в дом злых духов.