Стоя в очереди за желанным для Катьки автографом, я отстранённо наблюдала сначала за поклонниками писательского дарования, а потом уже и за самим виновником торжества. Ему было около тридцати лет. Темноволосый, с короткими волосами, худощавого телосложения, что позволяло ему отлично выглядеть в черных брюках и белой рубашке, украшенной атласным бантом из тонкой тесьмы, концы которого двумя лентами свободно спадали вниз. Он выглядел очень серьёзным и собранным. Брови сведены к переносице и совсем не улыбается, даже детям. На первый взгляд он мне не очень понравился.
Но потом, после того как очередная поклонница его творчества отошла от него, Иван подцепил дужку очков, одним движением сместив очки на лоб и усталосощурился. И тут же стал выглядеть лет на шесть моложе своего возраста и как-то беззащитнее и милее. Он смешно сморщил нос и потёр пальцем переносицу.
Перед нами стояли трое человек, торопливо дожидаясь, когда мэтр фэнтези обратит на них внимание. Я крутила в руках бутылку с минералкой, разглядывая перегруженный предметами писательский стол. Помимо стопки новых одинаковых книг Сударькова под названием «Пропащая душа», здесь также стояли резные разноцветные ароматические свечи на бумажных салфетках в виде лебедей.
Я вдруг ощутила желание сама оказаться за столом на месте писателя и начать раздавать автографы. Интересно, каково это? Вон, пальцы Ивана еле заметно дрожат, значит, волнуется? А что испытывала бы я?
В этот момент произошло нечто из ряда вон выходящее. Одна из свечей вдруг упала на бок, и бумажную салфетку, на которой она стояла, мгновенно охватило пламя. Писатель шарахнулся в сторону от стола, и в тот же миг огонь лизнул его новые книги. Люди, стоявшие передо мной, с воплем кинулись прочь, а я сначала среагировала, а потом подумала. Щёлкнув крышкой своей бутылки минералки, я щедро облила ею стол.
Повалил дым. Но пламя погасло.
Иван подскочил ко мне. Выглядел он шокировано, очки сползли на лоб. Смотрел на меня во все глаза:
У вас ожог! ужаснулся он.
Я с удивлением заметила, что он прав. Впервые я не почувствовала боли от огня, а вот след на руке остался.
Пожалуйста, присядьте на мой стул. Я раздам автографы и отвезу вас в больницу.
Я хотела было отказаться от такого «счастья», но Катя железной хваткой усадила меня на стул и зашипела на ухо:
Только попробуй отказаться! Сегодня мой день, помни!
Желания спорить с подругой из-за такой ерунды, да ещё при людях, у меня не было. А Ваня, как и обещал, быстро раздал оставшимся читателям автографы. Затем мы поехали в больницу, после этого он пригласил меня на ужин, и закрутилось.
Теперь у нас с ним всё серьёзно, и кольцо на моём пальце это доказывает Это дурацкое кольцо, из-за которого я застряла здесь!
Глава 2
Когда стемнело, и звуки сражения стихли, я спустилась с дерева. Первым делом избавилась от душевой шапочки закопала её в зарослях лопухов. Затем направилась к кустам малины. Несмотря на то, что на небе ярко светила луна, я умудрилась много раз уколоться об острые шипы. Поев ягод, я поняла, что мне этого мало. Значит, придётся рискнуть и отправиться на разведку. Мне нужно найти людей. Возможно, те помогут вернуться домой.
Я не придумала ничего лучше, чем направиться к тому месту, где днем видела драконов. Передвигаться по лесу босиком оказалось болезненно. Я молилась о том, чтобы не напороться на какой-нибудь сучок и не поранить ногу. В голову тут же закрались воспоминания, как в восьмом классе школы мы собрались в поход на берег Финского залива, и, оказавшись там, я сняла обувь, чтобы побегать по пляжу. Это стало моей роковой ошибкой, потому что в стопу мне вонзился острый край разбитой кем-то бутылки. Две недели после этого я хромала.
Здесь, конечно, вряд ли найдутся бутылки, но зато на земле полно сучков и мелких камешков. И, вероятно, водятся змеи. Я тяжело вздохнула. Что бы, интересно, сделали на моём месте Катька или Ваня? Ну, жених терпеливо сносил бы лишения и радовался каждой минуте, проведенной в другом мире, чтобы потом использовать это в романе. А вот Катька Кричала бы и билась в истерике, распугав живность вокруг на десятки километров.
Немного повеселевшая, я вышла на поляну и в ужасе замерла. На земле лежал человек. Сначала я подумала, что он просто без сознания, но, приглядевшись, увидела стрелу в его шее. Первым порывом было сбежать отсюда подальше. Но тут я подумала, что человек может быть ещё жив. Возможно, ему нужна помощь. И он мне скажет, где поблизости живые люди, чтобы привести их сюда.
Поборов страх и некоторое отвращение, я подошла ближе и опустилась на колени рядом с телом. Коснулась чужого тонкого запястья и тут же разжала пальцы. Рука незнакомца была холодна, как лёд. Заглянув в остекленевшие глаза, я почувствовала, что покрываюсь липким потом. Собрав все силы, я медленно провела ладонью по чужому лицу, заставляя пустые глаза закрыться.
Что ж. Этот мёртв. Кстати, он не человек. Уши, вытянутые как листы остролиста, украшены затейливыми серебряными кафами. Волосы неестественно-пепельного оттенка. И лицо, слишком красивое и нежное, для мужчины. А от тела в темноте исходит слабый свет.
Эльф. В голове промелькнуло давнее воспоминание. У Леголаса из фильма «Властелин Колец», которого сыграл Орландо Блум, были уши похожей формы. Других отличий эльфа от обычных людей я не заметила. Ну, разве что, разрез глаз азиатский и уголки глаз чуть-чуть приподняты, а ресницы значительно длиннее и почему-то ярко-синего цвета.
Разглядывать павшего воина оказалось одновременно и увлекательно, и омерзительно. В желудке завязался тугой комок, грозивший вырваться наружу. Я поняла, что могу увидеть и нечто похуже одного-единственного трупа, если буду двигаться в прежнем направлении.
Подавивприступ тошноты, я обыскала убитого. При нём не нашлось ничего, кроме браслета, драгоценные камни которого оказались повреждены. Браслет был надет на руку, над ним пестрела разноцветными символами татуировка.
Я ничем не могла помочь бедняге. А вот он мне, как не парадоксально, вполне мог. Я принялась стаскивать с него одежду лёгкую, как пёрышко, серебристую жилетку, которая, возможно в нашем мире играла бы роль кольчуги. Затем расстегнула рубашку и стащила её с него. Дошла очередь до штанов и обуви. Нижнее бельё покрывал затейливый узор, но я смущённо не стала засматриваться. Нет уж, обойдусь пока без трусов. Ещё не хватало надевать мужские.
Несмотря на то, что я худенькая и стройная, вещи оказались мне только-только. Этот эльфийский мужчина был слишком хрупок. В школе парни дразнили меня «плоскодонкой», что вызывало у меня ярость и потоки слез. Но сейчас я порадовалась, что, по моей фигуре трудно определить мой пол. Обувь оказалась на размер больше, а штаны не сползали даже без пояса, поэтому я не стала его забирать.
Я вдруг подумала, что женщине в этом мире опасно гулять в одиночестве. Военное время подразумевает разгул бандитов и насильников. В этой одежде я похожа если не на эльфа, то на юношу. Так почему бы не закрепить это сходство?
Поморщившись в очередной раз, я сделала попытку достать из мёртвого тела стрелу. Её острый металлический наконечник, по лезвию которого скользил лунный свет, мог послужить мне средством самозащиты. А также есть шанс попробовать обрезать им мои волосы.
Перед тем как лишиться волос, я горько вздохнула. Ване так нравились мои кудри цвета золотистой пшеницы. Он с удовольствием пропускал их сквозь пальцы и даже расчёсывал на ночь. Говорил, что чувствует, будто разливает кувшин топлёного молока на свои руки, когда перебирает мои пряди такие они мягкие и шелковистые.