Гвидо, по всей видимости пьяный, орал дурным голосом какую-то древнюю песню, в которой невнятные, но глобальные претензии к суровой действительности перекликались с готовностью в любой момент завершить бессмысленный круг существования.
Закари наблюдал эту картину с приворотной башни.
Если ты не прекратишь базлать, как раненный осел, дорогой Гвидо, я не велю впускать тебя в замок, прокричал комендант.
Извини, друг, замахал руками повар. Всю ночь под дождем ехали, чтоб мясо не испортилось. И только вино помогало нам согреться, а песни спасали ото сна. Открывайте же скорее! Клянусь никогда не петь больше, если мне позволят добраться до перины.
Кухонный персонал отправили домой с тем, чтобы завтра, когда герцог прибудет в замок, уже был бы готов стол с блюдами из свежедобытой дичи.
Ближе к вечеру, когда солнце уже заходило на посадку над лесом на западе, раздались звуки горна. Закари пришел к воротам и по озадаченным лицам привратников понял, что что-то не так.
За стенами слышался гомон множества голосов, на его фоне выделялись возгласы:
Долой герцога!
И:
Свободу!
Закари вышел на стену над воротами.
Вся дорога от ворот до низа холма была заполонена разнообразно вооруженными людьми. По большей части это были горожане, но между ними сновали какие-то не очень опрятные люди в зеленых и коричневых накидках.
Очень странно было видеть во главе бунтовщиков бургомистра Альбрука он дирижировал криками.
Закари поднял руку и дождался, когда смолкнут крики.
Господин бургомистр, добрый вечер. Не соблаговолите ли объяснить, что происходит?
Однако бургомистр лишь насупился и отвечать не стал. Вперед вышел один из людей в накидках и прокричал:
Святые угодники! Какая удача. Ты-то мне и нужен. Узнаешь?
Он снял капюшон.
Питер. Одноглазый, Закари, конечно же, сразу признал в нем давешнего знакомца. Не скажу, что очень рад тебя видеть. Так это ты стоишь во главе этого сброда?
Не очень-то это уважительно: называть сбродом честных бюргеров, заметил Питер.
Толпа возмущенно загудела.
Переждав, разбойник продолжил:
Коротко говоря, мятеж перерос в смуту, а та, в свою очередь, в восстание. И я, как предводитель оного, объявляю бывшую обитель герцогов Альбрукских главным оплотом народного гнева. Предлагаю защитникам замка сложить оружие и открыть ворота. В этом случае обещаю сохранить вам жизни и рассмотреть возможность принять вас в ряды повстанцев. Иначе: месть, смерть, кровь и экскременты по стенам.
Понятно. Кажется, у меня дежавю. Я уже слышал нечто подобное в твоем исполнении. Сколько у нас времени на размышление?
До утра. Мы знаем, что герцог с войском вернется завтра к вечеру, поэтому штурм начнем утром.
Тебе хоть рассказали, что этот замок пережил с десяток осад и ни разу не открыл ворота врагам?
У тебя шесть воинов и кучка дворни, комендант, а нас около тысячи. По кирпичикам замок разберем.
Закари, леди Маргарет и Гвидо устроили военный совет в каминном зале.
Повар притащил трех жирных рябчиков с ананасовым гарниром, чтоб скрасить трудный разговор. Герцогиня заявила, что никогда не осилит столько, но незаметно для себя умяла свою порцию и обсасывала теперь последнюю косточку.
Я вообще не пониманию, как горожане решились на восстание? задумчиво произнесла она. Мой муж добрый и мудрый правитель. Он никогда не притесняет своих подданных и дает им жить в свое удовольствие. Да, он строг в вопросе сбора налогов, но в наших землях налог ниже, чем в большинстве других земель королевства. Герцогство не воюет ни с кем уже десять лет и королю для участия в военных кампаниях своих вассалов не предоставляет.
Полностью согласен с вами, ваша светлость, исключительно почтительно, стараясь не выдать истинного отношения к герцогине, проговорил Закари. Даже в дальней деревне, из которой я родом, все любят и при каждом удобном случае прославляют герцога, и, поверьте мне, совершенно искренне.
Я тоже только хорошее слышал о герцоге Альбрукском, поддакнул Гвидо. Недаром же его прозвали Рено́льд Золотое Сердце!
Это могут быть происки старых завистников графа Голуата или маркиза Мирланда, предположила герцогиня.
Очень может быть, повар воздел указательный палец. И сдается мне, на добрых бюргеров наложили колдовские чары. У Питера Одноглазого в отряде есть ведьма, миледи Пропаганда
Закари фыркнул от неожиданности.
Неужели же Пропаганда?
А что? Обычное латинское имя, невозмутимо заметил повар. Так вот эта Пропаганда очень сильная ведьма. Она может заморочить целые страны, полностью поменять образ мысли их граждан по щелчку пальцев. И боится она только правды. Но беда в том, что одурманенные Пропагандой граждане правды слушать не станут. Я могу приготовить зелье прозрения. Этому рецепту научил меня дедушка, знахарь не из последних, оно поможет захватить их внимание на минуту, и, если за это время заставить их прислушаться к гласу истины, чары Пропаганды падут.
Не может быть, выдавил Закари, еле сдерживая смех.
Соберитесь, комендант, не вижу повода для веселья, одернула его герцогиня. Что еще мы должны знать об этой миледи?
Повар немного подумал.
Не знаю, как это поможет, но эта ведьма та еще шлюха, в порыве страсти, я слышал, простите ваша светлость, она лижет анус своему очередному покровителю.
Фу, герцогиню передернуло от отвращения. Надеюсь, это никак нам не пригодится. И откуда только тебе известны столь мерзкие подробности, Гвидо?
Госпожа, я был владельцем лучшего трактира в столице, каких только откровений там не доводилось выслушивать
Закари в очередной раз с трудом совладал с приступом веселости.
И как же нам применить это твое зелье?
Гвидо почесал затылок.
Полагаю так. Сегодня они будут готовиться к завтрашним военным действиям. А как добрые бюргеры это делают? Конечно же, предаваясь возлияниям. А где они будут это делать? Конечно же, в «Баобабе». А его владелец мой ученик по части кулинарного искусства. Я договорюсь с ним, он поможет. Я надеюсь, из замка есть тайный ход?
Комендант кивнул.
Было за полночь, но в «Баобабе», самом популярном трактире Альбрука, все места за столами были заняты. Многие пили сидя или даже лежа на полу. Горожане готовились к завтрашнему штурму, усердно уничтожая запасы пива, вина и сидра из кладовых «Баобаба».
За центральным столом в окружении городских старост и глав ремесленных гильдий восседал бургомистр. Здесь же находился знаменитый на все герцогство алхимик Арчибальд Альбрукский, главным научным открытием которого стал вовсе не способ добычи золота из свинца или алмазов из угля, а напиток под названием Aqua Igneus, получаемый путем перегонки белого вина с помощью алхимического куба. Этот напиток кружил головы гораздо сильнее вина, это и было причиной, по которой алхимика приглашали на все более или менее значимые городские события.
Вдруг бургомистр подпрыгнул на своем месте.
Сэр Вентер?! вскричал он испуганно, но уже в следующий момент приказал: А ну взять его!
Закари, который неизвестно откуда появился перед столом с городской элитой, поднял над головой склянку с зельем Прозрения.
Кинувшиеся к нему было люди остановились в нерешительности.
Склянка ударилась об пол. Разбрызгавшаяся жидкость мигом обратилась в пар.
И будто бы подул свежий ветерок, напоенный родниковой прохладой. Он мгновенно вытеснил из помещения кухонный смрад и алкогольный перегар. Их место заняли ароматы листвы и луговых цветов, как будто прокопченные стены исчезли и все оказались на лесной опушке в ясный весенний день.
«Да, подумал Закари, наверное, так и должна пахнуть истина».