Трясина лжи - Ирина Ярич

Ирина Ярич

Трясина лжи

От автора

В начале 2020 год появилась мысль написать рассказ или повесть с названием «Трясина лжи». Это название пришло в голову непонятно почему. Название понравилось. Но содержание? Что я напишу? Подумала какое-то время, но так и не додумалась, по поводу лжи, я не мастер. И файл с этим названием, но пустой отправился в папку Идеи, хотя идеи почти не было, не считая концентрированной сути названия. И вот прошло несколько месяцев и Жизнь подбросила сюжет и персонажей, даже тексты сообщений между ними.

«Лживость блатарей не имеет границ, ибо в отношении фраеров (а фраера это весь мир, кроме блатарей) нет другого закона, кроме закона обмана любым способом: лестью, клеветой, обещанием

Фраер создан для того, чтобы его обманывали Нет границ, нет пределов этим клятвам и обещаниям Дать честное слово вора фраеру, обмануть его, а затем растоптать клятву и нарушить её это воровская доблесть, предмет хвастливых россказней где-нибудь на тюремных нарах».

Варлам Шаламов «Очерки преступного мира»

Февраль 2023 г.

В зале суда главного города S округа строгий мужской голос произносил: « уголовное дело убийство гражданки 1968 года рождения. Подозреваемые: неоднократно судимый Семён Безногов, 1984 года рождения, по статье 158, частямУГК РФ и Михаил Замков, 1988 года рождения, ранее судимый по статье

Глава первая

Январь 2022 г.

Инга читала Варлама Шаламова, его «Колымские рассказы», но очень давно, а «Очерки» как-то не пришлось. Не попались в руки. Да и далека от подобного мира. Среди родственников и знакомы никогда не было людей, прошедших тюрьму или колонию. Она видела подобных только как их изображают в кинофильмах и сериалах, да и в детективной литературе.

Инга листает в смартфоне контакты. Она присела на кровать передохнуть. В комнатах длинные батареи и от этого жарко, что осложняет работу. Женщина только что закончила сдирать старые обои. Теперь во всей квартире только на одной стене в прихожей остались. Везде уже всё содрано и в большей части поклеила новые. Она торопится поклеить ещё один угол и хотя бы половину стены, потому что на следующий день должны прийти укладывать ламинат. А ещё надо на потолок прикрепить шесть плиток. Нет, шесть не получится, вокруг люстры придётся повозиться, поэтому придётся отложить на потом. Пока же, несмотря на поздний вечер надо бы успеть прикрепить четыре и ещё потолочные плинтуса над новыми обоями.

За окном неспешно падают крупные снежинки. Красиво. Два месяца зимы снежные и в большинстве дней морозные. Настоящая русская зима. Конечно, жилищным службам нелегко. Везде лежат шапки снега, толстые его слои и сугробы. Женщина вздыхает с удовлетворением, ей нравится такая зима. Нравится и то, что ей самой удается кое-что сделать и совсем неплохо.

Семён Смотрит на имя. Ей хочется узнать, как он. Всего лишь любопытство и больше ничего. Именно ничего не осталось от тех чувств, которые раньше вынуждали терпеть его присутствие. Впрочем, эти чувства истаяли ещё несколько месяцев назад. Он сам их невольно уничтожил. И последнее время терпела Семёна совсем по другой причине. И всё же любопытно Инга нажала на значок трубки телефона. Почти сразу последовал ответ: «номер не обслуживается». Странно, подумала она, хотя с образом жизни Семёна не очень и странно. Тогда она нашла в контакте имя его одноклассницы, как он говорил. Несколько секунд колебалась, затем позвонила.

 Да,  ответил хриплый мужской голос.

 Это кто?  удивилась Инга.

 Ну, наконец-то. Сменила номер?

Инга услышала, как кто-то невдалеке от Семёна произнёс: «Кто это?» И Инга тут же отреагировала.

 Твоя любимая спрашивает,  в словах Инги не вопрос, а утверждение.

 Нет, это Леонид, я стою в подъезде.

 В Гаврилово или ещё где?

 Да, в деревни, дома.

Хоть его местообитание и называлось деревней, но на деревню не походило. Семён жил в двухкомнатной квартире, доставшейся от матери, в трёхэтажном панельном доме. Напротив тоже стояли два многоквартирных дома, но двухэтажные из красного кирпича. Собственные дома тоже были, но чуть в стороне, которую местные называли деревней. А многоквартирные дома располагались на улице Дорожной. В нескольких десятках метров проходила дорога, ведущая в ближний городок и дальше в центр района. В противоположную сторону дорога вела в соседнее село.

 Не узнала твой голос, как будто семидесятилетний старик,  Инга не сразу вспомнила, что такой голос у него бывает после пьянки.

 Ты поступила подло,  сказал Семён уже почти нормальным голосом, приятным для слуха. Произнёс спокойно. Умел собой владеть в критической ситуации, если, конечно, не сильно пьян.

 Это я? Ты меня с собой перепутал.

 Этого не было.

У Инги чуть не перехватило дыхание от возмущения. Как всегда отрицает очевидное.

 Ты не представляешь, как здорово жить, когда тебя рядом нет! А ты теперь можешь смотреть порнуху, сколько хочешь, можешь поехать в Тамбов или в Чебоксары, или в соседний красный двухэтажный дом или в Бусыгин

 А в Бусыгин к кому?.. Там живёт жена Гены.

 С которой ты пропил две тысячи с моей карты и провёл почти двенадцать часов.

 Там был и Геннадий.

 Нет, он был на работе.

 Мы вместе пили.

Опять отрицает очевидное. Инга вечером того дня звонила Геннадию и предупредила, чтобы он не сообщал о звонке Семёну, потому что странно, сколько времени тот провёл с его, так называемой женой. Геннадий удивился и сказал, что с утра был на работе и вернулся уже поздно вечером. Жена его Ульяна жаловалась, что Семён ей дал пощёчину. Инге её нисколько ни жаль, нечего часами болтаться с чужим мужчиной, когда свой на работе. Обрадовалась на халяву пить и закусывать. Вот и получила по физиономии.

 Я позвонила не для того, чтобы выяснять отношения. И звоню не тебе, а твоей Галеевой.

 Это мой номер.

 Был твой, но отдал Галеевой. Ты периодически отдаёшь ей телефоны или симки. А на твой номер звонила, он недоступен.

 Не может такого быть.

 Не отвечает.

 Я же им пользуюсь. У меня твой телефон.

 Ещё не разбил? Постоянно телефоны из рук падают. Из пьяных рук. Сколько за год разбил? Штук пять?

 Хочу с тобой встретиться,  вкрадчиво и почти эротично произнёс Семён. И тембр голоса уже стал опять приятен. Инге стало смешно.

 На нейтральной территории?  она смеялась.

 Хотя бы и там Я теперь не пью.

 Как будто такое возможно.

 Я же тебе писал, что лечился.

 Тебя заблокировала в соцсетях.

 Да, не могу зайти на твою страницу.

 Твои сообщения не отображаются.

 А я написал месяца два назад.

 После того как уехала?

 Да. Лечился. Помнишь врач старенький.

 Не такой он и старенький. И что?

 Отвёз меня и ещё двух: парня и пожилого мужика в Электровоз кодироваться.

 Хотя и город с большими возможностями, но с какой стати туда врач повезёт вас? К тому же мне и тебе говорил, что у них не кодируют.

 Да, тогда. А осенью отвёз за счёт средств какого-то фонда.

Конечно, Инга не могла поверить, потому что Семён постоянно врал, особенно, когда хотел показать, что стал лучше. Вернее не показывал, а утверждал, даже вопреки очевидной лжи. Наилучший вариант для него если бы слова оказались правдой, иначе сопьётся и станет, как раньше говорили подзаборным пьяницей или опять попадёт в колонию.

 А ты знаешь, что произошло?  спросил он.

 Что?

 Приехал, сижу в Надюхиной квартире, пью. Заходит Зина. Представляешь?

 Не закрыл дверь в подъезде?

 В том и дело, что закрыл. У неё выходит теперь ключ от подъезда.

Инга удивилась, зачем новая хозяйка её бывшей квартиры дала ключ от подъезда соседке с первого этажа, у которой отдельный вход в свою квартиру? И ей нечего делать в их подъезде, ведь там лестница только в квартиры второго этажа. В квартире покойной Нади, сестры Семёна, наверняка всё в таком же состоянии и по-прежнему захламлена. Спрашивать бесполезно, опять соврёт, что навёл там порядок.