Он зарычал, рванулся вперед, треснулся обо что-то лбом и проснулся.
Ого, потрогал он ушибленное место, знатная шишка.
Набрав код на крышке, он открыл саркофаг и поднялся на ноги. В доме действительно раздавались чьи-то шаги, доносился легкий шепот.
Юрген удивленно приподнял брови.
Кто это ко мне забрался? Сейчас посмотрим, и он бесшумно скользнул в сторону шума.
* * *
Кардинал крови, Великий магистр боли и Ужаснейший страшный ужас, сокращенно КВУ, восседал на своем рубиновом троне. Его корона, из человеческих зубов, блистала золотыми фиксами. Горностаевая мантия в кровавых пятнах струилась до самого пола. Высокие зашнурованные ботинки на толстой подошве отбивали своеобразный такт. Глава всех вампиров ужинал. Перед ним на столе с колесиками лежали три обнаженных девушки. Блондинка, брюнетка и лысая. Первое блюдо, второе и компот. Ужинал КВУ в гордом одиночестве. Ему было над чем подумать. Вчера, кто-то в хлам разодрал стену мироздания и проник в их мир. Кто это был, узнать не удалось. Так же не удалось точно узнать, в какое именно место этот некто попал, было предположение, что он провалился аж до Преисподней, на что он способен и что ему тут нужно. А нужно ему может быть, что и кто угодно. Одно удалось выяснить этот некто не вампир. А это очень большая неприятность.
КВУ размышлял, кому бы доверить это дело. Он перебирал всех своих подчиненных и никак не мог ни на ком остановить свой выбор. Тот слишком толст и ленив, тот глуп и спесив, та думает лишь про остроту когтей, тому лишь бы развлечься. И тут он вспомнил про Юргена. Молодой, но очень перспективный вампир. В порочащих его связях не замечен. К охотникам нетерпим. С людьми дружбу не водит. Идеальная кандидатура.
Окки-Екки! позвал КВУ.
На его зов тут же явился большой, лохматый рыжий пьёс, с ярко горящими синими глазами.
Отправляйся к Юргену и передай ему следующее, глава вампиров наклонился поближе к псу и зашептал ему на ухо.
Когда он закончил, Окки-Екки отсалютовал ему лапой, гавкнул:
Будет исполнено, ваше страшейство.
И помчался выполнять поручение.
ГЛАВА 4.
Ляла распахнула глаза. Шире, еще шире.
Ни черта, не видно.
Она потерла веки кулачками. Добилась разноцветных кругов и ничего более.
Ее голова казалась пустой. Абсолютно. Хотя обычно, хоть пара мыслей в ней плавало.
Девушка с трудом поднялась на ноги. Кромешная тьма щекотала кожу, выдавливала из-под нее мурашки и те с топотом бегали по всему телу.
Где я? Что происходит?
Она попыталась вспомнить, как здесь оказалась. Последним воспоминанием было лицо гадалки. Злобное, перекрученное, с запахом нафталина изо рта.
Мужикам мстить хочешь? Стерва! Ты на себя посмотри, фотомодель, блин! Мужики ей не такие. Тут колдуешь, колдуешь, магичишь-химичишь, а на выходе пшик. Как была жабой, так и остаешься, а ей мужики не такие. Ух!!! Коза размалеванная, ну я тебе отомщу, так отомщу, что последнему козлу рада будешь! Пшик-шик-шик, страшной станешь вшик, сгинешь-пропадешь, в омут упадешь, шак-пшишак будет теперь так!
А потом ничего. Только свист в мозгах.
Она что-то со мной сделала. Эта ведьма. Может я ослепла? Эй! Есть тут кто?!
Тише ты, воткнутая что ли орать так?
Ляла вздрогнула.
Кто вы?
Мы то? Мы знамо кто, а вот кто ты такая не признать. Откель здесь? Че выщупываешь?
Я ничего. Меня Ляла зовут. Я у Эльвиры была, у гадалки, а потом здесь оказалась. Только я не знаю, где находится это здесь. Я ничего не вижу.
Да ну? Кол тебе в сердце, чтоб меня упырь поцеловал. Ты человек чоли?
Да, девушка недоуменно кивнула, а кем я еще могу быть?
Хе-хе, знамо кем. Вампиром к примеру, или этим, как его там, забываю всеношно, вуркалакой! Ага, точно, вуркалакой!
Ни какая я не кака. И не вампир конечно. Вы, извините меня, чушь какую-то несете.
У меня лапы пустые, обиделся незнакомец, нечего наговаривать.
Лапы?
Ну, а что, крылья что ли?
Не знаю, Ляла пожала плечами, может и крылья, мне не видно.
Не, ну ты точно воткнутая. Впрочем, залялякался я с тобой, пора мне.
Уходишь? девушка очень не хотела остаться одной в этой темноте.
Убегаю. А ты это, на одном месте не стой долго, а то цапки схамкают.
Какие цапки?
Встретишь, узнаешь.
И Ляла осталась одна. Слезы без чьего-либо позволения накатили на глаза.
Эй!
Кто здесь?! Это ты? Вернулся?
Это я, но я не возвращался. А ты человек?
Девушка кивнула.
И что ты тут делаешь?
Стою! выпалила Ляла, не на шутку разозлившись от всей этой кутерьмы.
Стоишь в Преисподней? Ты что, воткнутая?
В Преисподней? Я что умерла?
Настоящий человек, восхитился неизвестный, вопросом на вопрос отвечает.
Так я мертвая или нет?
Пока еще нет. Если бы ты умерла, тебя бы не стало. Просто, совсем, аб-со-лют-но. Все знают, что за смертью ничего нет. Даже пустоты. Вампиры, хоть и считают себя бессмертными и то знают.
А я вот не знаю!
Слышу. Не кричи.
Может это все сон? Или бред? Ай! Ты чего щиплешься?
Проверяю, не сон ли это.
Так себя щипай.
Но сон твой же. Хотя, это не сон. Да и что такое сон? Переход в иллюзорный мир. Другой мир. Мир, созданный твоей собственной головой. Но из него есть выход. Впрочем, как и отовсюду.
Уважаемый, а где эта Преисподняя находится? Мне домой надо. Меня уже ищут, наверное.
Незнакомец помолчал, помычал, пофыркал и наконец, произнес:
А где твой дом?
Улица Самагонная, дом семнадцать.
Это где такое бывает?
В Бетоногорске.
Где, где?
Город такой, в России.
А Россия где?
Ляла аж засопела от возмущения.
Ты что издеваешься? Россия в Европе, Европа на Земле, Земля в Солнечной системе, Солнечная система в
Хватит! Я понял. Ты из другого мира. То-то здесь трещало все.
Из какого другого мира?
С Земли, ты же сама сказала.
А это что, не Земля?
Это Ат-ук-ок-ёк-эт-ирт.
Голова у Лялы закружилась, ноги подкосились, в мозгах снова засвистело, и она со всего размаху бухнулась в обморок.
ГЛАВА 5.
Приветствую вас, господины охотники, улыбнулся Юрген вовсю ширь своего лица.
Млак и Пак вздрогнули и переглянулись. Висящие на их лбах фонарики поцеловались при этом лучами. И хотя в доме царила не тьма, а всего лишь серенький полудохленький недомрак, они решили их не выключать.
А что вы это тут делаете? Позвольте узнать, как вы вообще сюда попали?
Нас Дверь впустила, ответил Пак.
Какая?
Озабоченная.
Ага, подтвердил Млак, на всю руку.
А-а-а, задняя. Да, есть за ней такой грешок, но кто не грешен в этом мире. Так зачем вы здесь? Уж не поохотиться пришли?
А вы что, против? спросил Пак.
Юрген усмехнулся:
У меня лишенжия просрочена, так что ничего не получится, господины охотники.
Друзья переглянулись.
Не думаю, что это нас остановит, медленно снимая со спины арбалет, произнес Млак.
Ага-ага, подтвердил Пак, плотоядно улыбаясь и пуская слюну от предвкушения.
Так вы враконьеры! воскликнул Юрген.
Называй, как хочешь, сказал Млак, накладывая кол на тетиву.
Юрген зашипел, волосы на его голове подпрыгнули кверху, глаза засверкали, клыки выдвинулись наружу.
Пак выхватил из-за пазухи две здоровенные головки чеснока, называемые в простонародье воньючками, и швырнул их в вампира. Сперва одну, затем вторую.
Юрген прыгнул вверх и вперед. Оказался возле Пака и, хотел было уже укусить его, когда тот дыхнул ему прямо в лицо.
Фу-у-у, отвернулся вампир, это что чеснок?
Не-а, квашенная капуста с селедкой.
Ну и гадость, скривился Юрген и вмазал ему по роже. Так как был день, вампирских сил у вампира было немного, однако охотнику и этого хватило, чтобы отлететь назад.
Млак щелкнул пусковым крючком. Кол засвистел, но Юрген сдвинулся в сторону, и он пролетел мимо. Охотник тут же заорал:
Серебро тебе в глотку! Ты можешь на месте постоять, пока люди в тебя стреляют!
Я же сказал, что у меня лишенжии нету на вашу охоту.
Не прафильный ты фампир, сказал Пак, подымаясь на ноги и выплевывая зуб, лишензию даже жажал.
Ну, извините, развел в сторону руки, Юрген, вы тоже ко мне не с ирисками пришли.