Случилось это около года назад. Двоюродный брат Андрея Артур позвонил и попросил помочь ему избавиться от зарытого у него на подворье арсенала, оставшегося еще с лихих девяностых. Так уж вышло, что сам брат поехать с ним не смог, и Новаку пришлось избавляться от оружия в одиночку. А дальше как в той присказке: «По дороге с ним случилось несчастье…» Впрочем, несчастье ли?
В результате удара молнии бывший милиционер, а ныне пенсионер МВД получил небывалые возможности в регенерации, абсолютную память и… перенесся в другой мир. В мир, где царило Средневековье, а его жителями оказались потомки выходцев из Иерусалима, что на матушке-Земле. Так уж вышло, что после падения Царства Небесного часть из жителей при помощи священника падре Иоанна оказалась здесь и основала новое Царство Небесное – на земле обетованной, ниспосланной Господом нашим.
Однако благолепие длилось недолго. Люди есть люди, и им трудно избавиться от пороков. Начались взаимные претензии, разделения по национальному признаку – и наконец они разделились, образовав три государства, беспрестанно враждующие между собой. В наказание за грехи Господь отвернулся от чад своих и не стал противиться сатане, наславшему на них свое порождение – орков.
С тех пор минуло восемьсот тринадцать лет, и по местному календарю шел двухтысячный год от Рождества Христова. Но время здесь словно застыло, остановив людей на уровне Средневековья как в общественном укладе, так и в технологическом. Именно в это время Андрей Новак и появился здесь. Несмотря на то что с ним приключилось несчастье, в остальном ему безгранично везло. В первые же дни ему посчастливилось спасти несколько человек, среди которых оказался купец Эндрю, ставший его другом и единственным, кто узнал о нем всю правду.
Мир этот оказался не столь уж и приветливым. Здесь вовсю свирепствовала инквизиция. Несмотря на то что люди разделились на три государства – Англию, Германию и Францию, – церковь осталась вне государств, но не вне политики, являясь черным кардиналом и имея реальную всеобъемлющую власть. Были здесь и орки, с удовольствием пожирающие человеческое мясо и почитающие его деликатесом.
Опасный, неприветливый мир. Но Андрею нравилась его нынешняя жизнь, ничто его не тянуло и не манило обратно, разве только переправить сюда кое-что оттуда, на худой конец, просто информацию, благо для этого не нужно было никаких компьютеров или книг. Ему сейчас не нужно было даже ничего читать – просто достаточно взглянуть на страницу, а потом воспроизвести ее по памяти. Но вот семья… Семьи ему не хватало. Он искренне полюбил Анну, но он также любил и свою первую супругу и дочерей и, несмотря на все приключения, никак не мог их забыть – впрочем, он и не пытался этого делать. Конечно, он не возвращался каждый раз к мыслям о них подобно мазохисту, но и не гнал их, когда они возникали у него в голове. Вот и сейчас он замер на крыльце, глядя вдоль заснеженной улицы и предаваясь воспоминаниям.
– Живее! Живее! С каких это пор зима стала причиной для того, чтобы отлынивать от тренировок?! Рон, чего ты телишься? Опять с завтраком перебрал?
– Так, господин десятник, баба же. Если не поешь, сразу дуется: «а где это тебя кормят» или «тебе не нравится, как я готовлю».
В ответ на эту реплику раздался дружный гогот двух с половиной десятков бойцов Андреевой дружины. Каждое утро подобное замечание доставалось кому-либо из бойцов или сразу нескольким, в зависимости от их расторопности и настроения Джефа. Сегодня была очередь Рона, которого в свое время Андрей взял в плен на дороге, перед этим ранив из автомата. Этот ветеран всячески подначивал женатых дружинников, но, как говорится, не миновала чаша сия и его самого – пару месяцев назад он также женился.
Слушая, как десятник наезжает на личный состав и как те пытаются оправдываться, Андрей добродушно улыбнулся. Сегодня в его войске не было ни одного холостого воина, все обзавелись женами, а бывший каменотес так и вовсе всех удивил, каким-то образом умудрившись охмурить миниатюрную Элли. Кстати, судя по имеющимся сведениям, она уже понесла. Давняя мечта добродушного гиганта о доме, полном ребятней, начала осуществляться: ведь главное – сделать первый шаг.
Казарма сейчас пустовала, но в ней всегда топилась печь и находился дежурный, который одновременно командовал и караулом из четырех человек, посменно несших службу на двух наблюдательных вышках.