— Да что восемьдесят, — поддержал его наблюдатель, — на Ангарской базе две мачты повалило и пулеметную вышку, и волна была, как в океане. А это двести с гаком верст! Вот только что ты канцлера-то так, какой он тебе дядя?
— Самый настоящий, — пилот повернулся к соседу, — как и всем, кто с ним воевал. А у меня вообще он лично пилотирование автожира принимал!
— Правду говорят — суров?
— Брешут, собаки. Единственно что — пьяных ближе километра от аэродрома не терпит, а так он добрый. И объясняет все хорошо — с инструктором у меня почти месяц взлет не получался, а с ним я за два раза понял, как надо.
— Так думаешь, это он устроил? Ученые на базе говорили, что метеорит.
— Ага, и дядя Жора за полгода узнал, когда он свалится, а потом два раза сроки переносил. Что, метеорит ждал, пока у него все готово будет? Да и место указал почти точно.
— Вот именно, что почти, на десять километров южнее эпицентр был обозначен.
— А ты попробуй из Читы сюда выстрелить, посмотрим, насколько промахнешься. Хотя с таким снарядом можно и на полсотни километров в любую сторону махнуть — разницы все равно никакой.
— Река! — указал вниз наблюдатель.
— Вижу. Эта, как ее, Хижма? Вон излучина приметная, над ней нам поворачивать. Ну, если эти англичане оттуда ушли!
— Что «ну»? Искать тогда будем. Автожир повернул направо и полетел над речкой, удаляясь от эпицентра.
— До места, где мы им позавчера велели остановиться, двадцать километров.
— Клали они на наше веление, — усмехнулся пилот, — вон, смотри!
Примерно в полукилометре спереди было видно выкинутую на берег и разломанную лодку. Около нее суетились и размахивали руками двое.
— И чего машут, — поморщился летнаб, — лучше бы ракеты пускали.
— Если они есть. Вон как им весь лагерь покорежило-то… Ладно, вон там, метров на двести западнее лодки, явно можно сесть. Заодно посмотрим на того, про которого мы спорили. Ну и фамилия у человека — Скот!
— Скотт, — уточнил наблюдатель, — и он точно профессор. Остальные-то понятно, шпион на шпионе, а этот настоящий ученый. Ну сам сообрази, откуда шпиону знать, как по латыни бурундук называется!
Автожир сел, метров десять поскользив по траве посадочными дугами. Заглох мотор, на землю спрыгнул сначала летнаб с автоматом, за ним пилот. К экипажу машины уже бежали два англичанина.
— Здравствуйте, господа, — поздоровался с ними летнаб, — и что же вы добрых советов не слушаете? Остались бы там, где мы вам советовали позавчера, и было бы все в порядке. Ну куда вас, простите, черти понесли? Ясно же вам сказали — метеорит упадет.
— По вашим словам, он должен был упасть вчера днем, — поморщился англичанин.
— Ну так чего-то там не хватало для падения, подумаешь, задержался маленько. А где остальные члены экспедиции?
— Шелдон погиб. Профессор Скотт ранен, он в тяжелом состоянии, на палатку упало дерево. Медикаменты и почти все продовольствие смыло волной…
Наблюдатель открыл крышку в носовом обтекателе автожира, достал из-под нее саквояж с красным крестом и предложил:
— Ведите к раненому.
У профессора оказались сломаны как минимум четыре ребра, причем было похоже, что осколки повредили легкие. Раненый дышал редко и неглубоко, на губах запеклась кровь, но он был в сознании.
Летнаб передал автомат пилоту и занялся больным. Осмотрел повязки, сделал пару уколов и сказал:
— Его надо срочно эвакуировать, вырубите пару шестов для носилок.
— Уже сделано, — кивнул англичанин. Второй подтащил носилки, сделанные из двух шестов и одеяла. Профессора осторожно, стараясь не менять его позу, положили на носилки и отнесли к автожиру. Пилот откинул спинку пассажирского кресла, отчего это место стало практически лежачим, после чего туда был положен раненый.
— Мои тамиасы…, — слабо простонал он.
— Бурундуки, что ли? — изумился пилот.
— Да, это новый, неизвестный науке вид… белый бурундук, их удалось добыть сразу двух… их необходимо доставить… Раненый потерял сознание.
— Ну вот, а ты говоришь, шпион, — попенял летнаб пилоту и обратился к англичанам:
— Господа ш… то есть ученые, где тут профессорские звери?
Ему показали небольшую клетку, накрытую тряпкой. Наблюдатель снял тряпку, полюбовался на засуетившихся бурундуков, снова накрыл клетку и начал пристраивать ее в носовой обтекатель, на место медицинского саквояжа. Клетка не лезла, так что ее пришлось привязать наполовину торчащей наружу.