Надо ли доказывать, что всю эту работу необходимо делать в мирное время? Именно для того, чтобы это мирное время сохранить.
Мы начинаем работу, в которой будем последовательно разбирать все причины, приведшие к Победе в Великой Отечественной войне и все причины, приведшие к поражениям на начальном её этапе.
Читатель воскликнет – да сколько же можно? Уже все причины давно исследовали и описали – от того, как Сталин прятался под кроватью от известия о начале войны, до того, что перед войной было убито НКВД 50 тысяч самых лучших генералов и 60 млн. советских граждан в придачу. И кто только этим не занимался – от подлого (выдающегося?) предателя Резуна (Суворова), до не менее подлого (выдающегося?) генерал-полковника поповской службы Волкогонова.
Хорошо! Всё уже описано. Но значит ли это, что мы хотя бы чему-то научились?
Скажем мы будем разбирать такую тему. Трижды герои Советского Союза лётчики-истребители А. Покрышкин и И. Кожедуб сбили 59 и 62 немецких самолёта соответственно. А 20-летний немецкий лётчик Эрих Хартман, попав на фронт в ноябре 1942 года, до конца войны сбил 352, в основном, советских самолёта! Почему?
Наши люди менее мужественны? Но ещё в ноябре 1941 года, командующий 2-й немецкой танковой армии Хейнц Гудериан, докладывая в Берлин оценку русских вооружённых сил, писал: «Примечательным является всё время проявляющийся наступательный порыв авиации, хотя в настоящее время она и уступает германской авиации в количественном и качественном отношении».
А может у нас руки не оттуда растут и мы не способны быть лётчиками? Но вот штрихи из биографии немецкого аса Вальтера Новотны, сбившего за войну 258 самолётов, из которых 250 – советских (более, чем 4 авиационных полка). Но в 1941 году его «мессершмитт» Bf-109E-7 был сбит над Балтикой советским И-16, (Новотны 65 часов провёл на плоту, но спасся). А истребитель Поликарпова И-16 имел скорость, чуть ли не на 100 км/час ниже чем у «мессера» и прославился в советской авиации только тем, что за всю её историю это был самый трудноуправляемый самолёт. Мы не знаем, кто сидел за штурвалом того И-16, но, наверное, судя по этому бою, наш лётчик тоже кое-что умел!
Так в чём же дело? А не в том ли, что наши лётчики в ходе войны, перед тем как встретиться с немецкими лётчиками в бою, имели 10—20 часов учебного налёта? А мать Хартмана была владелицей авиаклуба, и он начал летать чуть ли не с пелёнок. А немецкий ас В. Батц, сбивший 237 самолётов, имел перед первым боем учебный налёт 5240 часов! Кожедуб, Покрышкин и другие сбивали немецких асов. Г. Баркхорн (301 победа) был сбит 9 раз, Х. Бер (216 побед) – 18 раз, Э. Хартманн – дважды. Почему они при этом не дохли – это второй вопрос. А немецкие асы сбивали наших необученных пацанов.
А можно ли сказать, что этот эпизод истории Великой Отечественной войны нас чему-либо научил? В период перестройки мы своими руками, хвастаясь перед Западом, как макака голым задом, уничтожили десятки тысяч единиц танков, самолётов, другой боевой техники.
А почему мы не пустили эту технику на обучение своей армии? Я, танкист, офицер запаса, ни разу не стрелял из танковой пушки штатным (боевым) снарядом, практическим снарядом не стрелял! Танк провёл всего 9 км. Говорили – дорого! А уничтожить столько техники – дёшево? А ведь по мобилизационной раскладке мне полагалось уже через три недели вести свой взвод в бой. Против кого? Против американских «Абрамсов», экипажи которых, в ходе учебной подготовки, делают 1400 боевых выстрелов из пушки? Чтобы американские танкисты потом хвастались, сколько они наших танков сожгли?!
Так что у нас есть обоснованное сомнение в том, что история войны нас чему-то научила. И именно поэтому мы начнём изучение причин побед и поражений в войне.