И что мне-то делать?
В голове кавардак из мыслей, которые не собрать без помощи друга. Ему-то и звоню.
Привет, Гарик! Проснулся?
Черт, Лёх, ты рехнулся? Который час? сонно рычит друг, а я злорадно улыбаюсь. Вчера мы куролесили вместе, а расхлебывать только мне, что ли?
Время для важных дел.
Что опять случилось?
Буду у тебя через десять минут.
Блин, давай позже.
Десять минут, дружище. Оторви свою задницу и гони прочь девчонку, слышу, как на заднем фоне раздается мелодичное ворчание. Надо серьезно поговорить. Кажется, у меня проблемы.
Глава 2
Игорь Витальевич Басов, он же просто в народе Гарик, расхаживает по комнате, сонно зевая и поправляя сползающие штаны. От него тянет перегаром, выглядит он помято, но при этом настроение у друга отменное. Зато мое на нуле.
И что там у тебя такое срочное случилось, что не мог подождать?
Друг берет со стола стакан кофе и делает несколько быстрых глотков. Я же свой стакан опустошил еще в дороге. И очень пожалел, что не взял еще. Несмотря на удручающие вести от гуру семейного счастья, я все еще хочу спать.
Да, не мог!
Черт, парень, остынь. Ты чего?
Понимаю, что сорвался только что. Но что поделать, когда глаз нервно подергивается. Киваю на свободный стул напротив, вынуждая друга приземлиться, наконец. Тот неторопливо подходит ко мне и садится, продолжая делать маленькие глотки, сопровождая все это раздражающими звуками.
Утром был у отца.
И как?
Хреново.
Вот прям так?
Киваю, сжимая кулаки.
Что он опять придумал? Карточки твои забирает?
Надеюсь, что нет, горько усмехаюсь. Через подобное уже проходили в прошлом, но тогда я малость отчудил, за что теперь стыдно. Ну да ладно, кто в восемнадцать не попадает в неприятности?
Тогда что?
Решил, что нам пора остепениться.
Нам? Кому нам? Надеюсь, не мне.
Я замечаю, как едва ли не на лоб лезут глаза друга, и усмехаюсь. Гарик побаивается моей семейки, особенно старшей сестры, хотя считает ее горячей штучкой. Кстати, за это он уже получал в глаз. Сашу в обиду не дам, хотя уверен, что сестра сама может за себя постоять.
Нет, не тебе. А мне, брату и сестре.
В комнате повисает тишина.
А они-то что сделали не так?
С Гариком я дружу еще с детства, и могу сказать, что он знает о моей семье всё, что только можно знать. Особенно про неприятности, в которые я попадаю, и из которых меня (а чаще всего и Гарика) вытаскивают мои старшие. Поэтому стоило только сегодня услышать от отца его очередную придурь, как я сразу понял, что нужно посовещаться с Гариком. У него-то есть парочка безумных идей на все случаи жизни. Он у нас генератор безумств, а я исполнитель. Отличный тандем, который чудом дотянул до двадцати шести.
Я выдыхаю, смотрю на друга и качаю головой. Еще один выдох и пересказываю все, что произошло утром. После того как замолкаю, выдыхает Гарик и присвистывает.
Вот это номер.
А то!
Ты влип.
Пожимаю плечами в надежде, что выгляжу убедительно. Потому что, черт побери, не знаю, что делать. Саша уехала, так ничего толком не сказав, Антон злился, что не подступить. А я как потерянный щенок смотрел на удаляющихся старших брата и сестру и не понимал, почему они меня бросают сейчас. Ведь обычно все проблемы, возникающие с отцом, они решали. И что получается теперь я сам по себе?
Теперь сам, да? Игорь будто читает мои мысли, отчего я вздрагиваю и смотрю на друга.
Тот изгибает светлую бровь. Ждет ответа. А я без понятия, что говорить-то в таких случаях?
Он явно сошел с ума, продолжает рассуждать Гарик и выливает в себя остатки кофе. Комкая пластиковый стаканчик с характерным звуком, который действует мне на нервы. Морщусь. Твой папаша сошел с ума, потому что иначе это никак не объяснить.
Будто я не знаю.
А что Тоха или Сашенька? Они-то что сказали?
Я морщусь вновь. От его Сашеньки становится мерзко, но одергивать друга не собираюсь, а то еще откажется помогать. Потом как-нибудь припомню.
Пожимаю плечами.
Ничего. Уехали и всё.
Гарик отправляет скомканный стаканчик в мусорное ведро и возвращается за стол. Я откидываюсь на спинку стула и смотрю в потолок.
То есть согласились?
Без понятия, отвечаю и искоса гляжу на друга.
Гарик качает головой.
А от меня что хочешь?
Помощи, едва не рыкаю, замечая, что Гарик усмехается. Издевается, придурок. Слушай, я без понятия, что задумал отец, и что будут делать Антон и Саша. Но я не собираюсь оставаться без денег.
Друг разводит руками, продолжая хитро улыбаться.
Даже не знаю, чем тебе помочь. Может, поговоришь с отцом или с братом? Или с Сашенькой
Еще раз назовешь ее так, и я оторву тебе язык, рычу сквозь зубы, выпрямляясь.
Гарик изгибает губы в кривой ухмылке.
А ведь она, скорее всего, будет искать себе пару, ведь так? Может, предложить свою кандидатуру Как думаешь, сойду за жениха?
Ты напрашиваешься, приподнимаюсь со стула и направляюсь к Гарику. Тот резко выставляет руки перед собой и сквозь смех пытается взять свои слова обратно.
Потише, дружище! Я же на твоей стороне.
Тогда хватит молоть чушь про мою сестру, и давай займемся делом. Потому что, если отец оставит меня без денег и вышвырнет из хаты, я перееду сюда. И будем вместе жить не тужить.
Эй, полегче! Я на такое соседство не подписывался! Гарик перестает смеяться, а я возвращаюсь за стол. Хорошо, давай обмозгуем. Что там про условия?
Я выдыхаю, прикрываю глаза ладонью. Голова начинает вибрировать от боли. Напрягаю память и пересказываю всё, что услышал от отца. О его желании, чтобы наши жизни были устроены, пока он жив. Чтобы внуков нянчить
Он точно рехнулся, усмехаюсь, не представляя себя с ребенком. Саша все время говорит, что я сам еще ребенок, так какое мне еще потомство заводить, пока не нагулялся. Зато это раззадоривает Гарика, который уже строит предположения относительно моего безрадостного будущего.
Слушай, тут вариантов не так много. Либо у тебя где-то есть уже ребенок от какой-нибудь залетной пташки, и это чертовски легко решает проблемы.
Я морщусь, но Гарик продолжает говорить:
А что такого? Быстренько сойдетесь, скажешь, что хочешь стать достойным членом общества и мечтаешь о счастливой семье. И вуаля, ты в шоколаде!
Не думаю, что у меня есть дети, пожимаю плечами, злобно поглядывая на друга. Вариант-то неплох, вот только я всегда думаю о защите. В моих же интересах не нарваться на неприятности.
Ну, тогда остается найти девчонку, которая в тебя влюблена. За два месяца убедить твоего папашу будет сложно, а вот если уже
Да я понял, поднимаю руки, пытаясь остановить генератор идей. Гарик усмехаясь, все-таки затыкается и ждет, что я отвечу.
А что мне ответить? Сказать, что ни одна девчонка, с которой я в той или иной степени общался, не была счастлива? Что я разбил столько девичьих сердец, что из осколков можно дорожку выложить в ад?
Ладно, тишину прерывает Гарик, протягивая мне руку.
Что? смотрю на его ладонь. Ты делаешь мне предложение?
А-ха-ха! Нет, придурок! фыркает он. Телефон свой давай. Будем искать тебе невесту. Кто-то да должен же быть.
Я пожимаю плечами, но телефон отдаю. Не хочу спорить, потому что надежда теплится, что все-таки есть кто-то, кто не злится на меня так сильно, чтобы согласиться «попробовать заново».
Как же я, черт побери, ошибаюсь
***
Ну всё, я закончила.
Поздравляю, улыбаюсь, рассматривая уставшее, но вполне довольное лицо подруги.
Люся опускается на диван и вытягивает ноги. Сдувает ярко-рыжую прядь со лба и косится в мою сторону.
А ты чего такая недовольная? Мы же закончили с этим балаганом. Надо радоваться.
Пожимаю плечами. Я действительно устала и злюсь на себя за то, что ввязалась в это. Лучше бы не откликалась на просьбу Люси, но тогда бы она обиделась. Мы всё же дружим с пятого класса.
Думаешь, все придут?
А то, усмехается Люся, выпрямляясь. Подтягивает ноги и разминает плечи. Куда они денутся. Двадцать три человека. Все согласились.