Оставшись одна, Ольга трёт кулон. Меня выбрасывает в комнату.
Ну что, Локи, бог обмана? сейчас у неё взгляд такой же жёсткий, как и у ее собутыльниц.
Ну, понимаешь, да почему мне так неловко?! Понимаешь Сейчас такие времена непростые. Я двум предыдущим сразу честно представился. И через такой кошмар прошёл. Сейчас все какие- то озабоченные
И ты подумал, что я тоже озабоченная. Ну, допустим сразу не сказал. А потом что мешало, милейший? И, вообще, ты сам там перевоплощался в этих актёров
Ольга стоит, сложив руки на груди.
Так это у меня просто задача вот сложная с тобой сложная
Да, мне Труд рассказала. Поцелуй любви. Этого я дать не смогу. Тем более, обманщику. Я, наверное, верну тебя туда, где взяла. Пусть другие расхлёбывают этот супчик лжи.
Оля
Для вас Ольга Дмитриевна. Полезайте, уважаемый, на место.
Обсидиан затягивает меня внутрь. В бесконечной тьме тонет мой крик досады. Ну и не нужен мне этот поцелуй любви! В кои- то веки я встретил нормального человека. Я бы мог быть просто другом. Зачем тогда было защищать меня перед валькириями? Ольга очень нелогично поступает. Что мне остается? Погрузиться в кому в ожидании нового вызова. Но меня не трогают. Я просыпаюсь от того, что снова слышу стук сердца. Меня надели на шею. Тянусь к энергии. Ольга.
Так, орлы, это несерьёзно. На носу сессия да что ты говоришь, Балаев я же сказала: доклады по Малой Эдде должны быть готовы.
Дома она хихикает, пока читает. Концентрируюсь на её зрении. Опять эта худая рожа с длинными чёрными волосами. Один из студентов сдал Ольге доклад про меня и распечатал персонажа фильма, как иллюстрацию. Преподаватель поступает не по этике. Дорисовывает чужой фотографии бороду, веснушки, шрамы.
Ай, всё равно не похож, вздыхает женщина.
Потом ее пальцы ложатся на обсидиан. Хочешь позвать? Ну давай же! Нет, отпускает кулон.
7
Периодически Ольга надевает украшение на шею. Тогда я выхожу из своего летаргического сна. Слушаю её мысли.
Да, спасибо. Знаю, что штука классная, снова берётся за обсидиан. Нет, Катюха, поносить не дам.
Ты обещала меня вернуть туда, откуда взяла. Эх, ты. Тоже обманщица. После посиделок с подругами смертная сначала идёт спокойно. Потом начинает бежать. Пульс сходит с ума, лёгкие с трудом справляются.
Помогите! кричит женщина.
Зови МЕНЯ!!! ору ей в голову.
Ольга успевает потереть кулон. Выскакиваю из своей тюрьмы прямо на какого- то мужчину с ножом.
Нехорошо обижать дам! бью его в челюсть со всей силы.
Бандит падает и роняет изо рта зуб.
Ты что за чёрт? удивляется незнакомец.
Я не удостаиваю его ответа. Бью ещё раз ногой, чтобы выключить. Потом волоку на себе в отделение полиции. Убить его, конечно, не могу. А то Ольга опять будет пить с валькириями.
Мы вас вызовем потом ещё раз, участковый очень внимательно смотрит на женщину.
Ага, хорошо, она в растрёпанных чувствах, поэтому не замечает, что понравилась полицейскому.
Возвращаемся домой вдвоём. Специально беру Олю за руку, чтобы внушить ей спокойствие.
Спасибо, конечно, что спас, женщина, как всегда, тянется за вином. Но только вот у меня вопрос
Эх я знаю, какой, опять неудобная ситуация. Да, я не совсем изолирован от мира в кулоне. Я соприкасаюсь с тобой, поэтому слышу твои мысли, ощущения и всякое такое.
Под мой рассказ смертная выпивает залпом два бокала.
Ты, конечно, нечестно поступил со мной, задумчиво наливает себе третью дозу.
Но это тебя спасло сегодня, поспешно добавляю. Так что не стоит меня держать взаперти.
О, как мы заговорили, Ольга отпивает, не отрывая глаз от меня. Полгода назад умничал, что тебе в кулоне лучше.
Когда- то было лучше, нервничаю от того, что смертная наполняет бокал уже в четвёртый раз. Оля, ты не хотела бы остановиться? Кажется, уже много.
Не указывай мне, сколько пить.
Хорошо. Тогда поделись со мной.
Когда выпиваем бутылку, Оля входит в новое состояние. Она закрывается в ванной и плачет.
Что случилось? тревожно стучусь в дверь.
Одна девушка так порыдала в ванной, а потом вскрыла себе вены. Не то, что бы я сильно переживал из- за чужого самоубийства но чувствую себя немного виноватым. И не хочу повторения ситуации ну ладно! Признаюсь: боюсь за Олю.
Долго рассказывать, сдавленно отзывается она.
Ну давай поболтаем.
Женщина выходит красная, в размазанной косметике. Мои руки сами обнимают её.
Я просто вспомнила дочь Женю
Усаживаю Ольгу на диван, кладу её голову себе на плечо, глажу по волосам.
Она заболела очень тяжело и я её не спасла.
Ужасная боль из сердца женщины пронизывает и меня. Мне кажется, что моя физическая оболочка сейчас порвётся от дикого ощущения пустотыкаково же смертной?
Я очень виновата, Оля снова плачет. Поэтому пью, пытаюсь с кем- то познакомиться чтобы забыться хотя бы на день. И Илья прав я мамаша века просто
Нет прижимаю женщину к себе крепче. Ты была отличной матерью. Со мной тебе не сравниться.
Со стыдом оборачиваюсь на свою биографию. В целом, и дети- то у меня были странные. Но это не отменяет того, что я был никаким отцом. И плохим мужем. Не уберёг, не спас, не предупредил, ввязал в ужасные события.
Мои дети погибли из- за меня, шепчу женщине.
Она прижимается ко мне сильнее, обнимает.
Я знаю, Локи, отвечает вполголоса. Но ты не виноват. Ты же не мог знать
Сидим дальше молча, чувствуя одно и то же: ненависть к прошлому.
8
Так, дражайший, смеётся Ольга. Мне лишних свидетелей не нужно!
Никуда теперь без меня, требую наставительным тоном.
Я буду на свидании с полицейским. Он меня защитит, если что.
А от него тебя кто спасёт?
Она закатывает глаза. Но всё же берет кулон, приглашает внутрь, надевает украшение. Внутри прислушиваюсь к её пульсу, который становится особой симфонией для меня, обсидианового пленника. А Ольга моя обсидиановая ведьма. Единственная, которая понимает меня и ни в чём не винит. Единственная, с которой у меня так много общего.
Ой, что вы, Семён
Ага, правоохранитель целует ей ручку. Вот как тебе нравится, Оля? Что ж возьмём на заметку. Еще этот мужчина смеётся над её шутками. Ну ладно тебе, милейшая Я тоже зубоскалю над твоими приколами. И сам тебя веселю. Ещё смертный дарит ей розы. И сердце женщины радостно замирает. А я терзаюсь холодной ревностью. Более того, она разрешает проводить себя домой и даже приглашает на чай.
Оля, не совершай глупостей! транслирую ей в голову. Ты его совсем не знаешь а уже впускаешь к себе!
Ты ревнуешь? она берёт кулон в руку.
Нет, конечно! Я выражаю беспокойство!
Семён стучит в ванную.
Оля, а с кем ты там?
Я по телефону говорю. Извини.
Жестокая женщина снимает мою темницу с шеи, кладёт на полку и уходит. Утром смотрю на неё максимально осуждающе.
Будешь омлет? спрашивает обсидиановая колдунья.
Ничего не хочу, цежу в ответ.
Ты обиделся?
Нет.
Ты обиделся.
Ольга делает вид, что прямо уж видит меня насквозь.
Я не имею права тебя осуждать, стараюсь поставить себя на место женщины. Но это это слишком
Ну- ну, смертный рано или поздно я сверну тебе шею. Пусть потом прилетают валькирии. Мне всё равно. Я не изменник. Но ревнивец.
Ничего не было, обрывает мои чёрные мысли Оля. Хочешь проверь.
Подаёт мне руку. Хватаюсь за её пальцы, жадно всматриваюсь в воспоминания. Семён полез целоваться к моей к моей соседке а она отвернулась от него.
Прости, пожалуйста, она проговорила серьёзным тоном.
Да брось, полицейский так и льнул, тискал её. Мы взрослые люди.
Но я просто сложно объяснить.
В этот момент Оленька вспомнила, что оставила меня в ванной, пожалела об этом.
Что не так? У тебя кто- то есть?
Не так, что бы есть так давний знакомый. Но думаю только о нём.
Семён шумно выдохнул, но отступил.
Когда воспоминание заканчивается, всё равно не отпускаю руку моей колдуньи. Смущённо улыбаюсь.
И вообще, как ты можешь меня в чём- то укорять? У богов- то, вообще, чёрте- те что с половыми связями! Ольга всё же высвобождает ладонь.