Орландо покосился на компаньона с интересом.
— Твои родители просто развлекались?
Опальный маг помялся.
— Нет, мои родители хотели детей и были рады моему рождению, но…
— Я же говорю, что ты не сможешь понять, — перебил мертвяк и уткнулся в обрывок газеты.
Тихо потрескивали угли. От земли тянуло сыростью и прохладой. Пантор поежился и придвинулся ближе к костру. Хотелось смотреть на пляшущие по поленьям огненные языки, но он сдержал желание. В самом деле, мало ли кто может ходить рядом в ночи. Да и от города они ушли не так далеко. Что бы ни говорил Орландо, а возможна погоня. В темноте гулко ухнуло, затихло и снова глухо расхохоталось. Птица?
Молодой маг зябко повел плечами, посмотрел на попутчика. Тот невозмутимо изучал потрепанные останки газеты.
— Это с Большой Земли?
— Местная, — помотал головой Орландо.
— И что пишут?
— Чо? Про революцию, знамо дело. Как на Большой Земле власть переменилась. Дескать, раньше Объединенные Территории Консорциума гнулись под властью консерваторов, не желающих иметь дело с магией, но теперь все будет по-новому. Нами правят маги, значит, жизнь станет сказкой.
Орландо сложил газету и бросил рядом на землю.
— А еще говорят, люди логичны, — добавил со значением. — Где здесь логика? Это то же самое, что сказать: нами правит богатый человек, значит, мы все заживем богато. Жизнь у них теперь сказка. А корабли с каторжанами как приходили, так и приходят.
— На Большой Земле тебя бы за такую философию в два счета на острова сослали, — усмехнулся Пантор.
— И чо? На Большой Земле меня бы сослали на острова и без этой философии. Я мертвяк. И вообще, мы с тобой не на Большой Земле, так что бояться нечего. Тем более мы в бегах. Кстати, а ты зачем бежал?
Вопрос прозвучал совершенно без перехода. В лоб и настолько резко, что Пантор опешил. Они никогда не говорили о причинах. Просто сговорились, выносили план и реализовали его. Это казалось настолько закономерно, что вопрос «зачем?» просто не возникал.
— Надоело, — честно признался Пантор. — Надоело подстраиваться под систему, ее законы и бояться стать неугодным. Надоело быть виноватым, когда ни в чем не виноват.
— Не боишься, что система догонит и уничтожит?
Пантор покачал головой.
— Раньше боялся. Теперь не боюсь. Пусть лучше убьют за дело, чем для профилактики.
— Это ты сейчас так говоришь. Станут убивать — заговоришь иначе. Не убивали тебя.
Пантор отвернулся и уставился в костер. Языки пламени слепили, делали уязвимым, но эта игра огня и тени успокаивала.
— А сам зачем сбежал?
Орландо крякнул и пожал плечами.
— Ну, так… Ты про Витано слышал?
Пантор оторвался от костра и перевел взгляд на мертвого приятеля. Про Витано слухов ходило не меньше, чем про революцию в ОТК. Поговаривали, что где-то в глубине острова находится огромный город, возникший вдруг. Ниоткуда. Причем его появлению способствовал невероятно сильный магический всплеск. Власти Лупа-нопа об этом не распространялись и, кажется, не проявляли к этому никакого интереса.
А может, и проявляли.
А может, и не было никакого Витано, слухи одни.
— Слышал кое-что, — уклончиво ответил Пантор.
— Вот туда хочу, — обрадовался Орландо, будто причастность приятеля к сплетне подтверждала реальность неведомого города. — Там, говорят, к таким, как я, с уважением теперь относятся.
— Теперь? — не понял маг.
— Раньше все не так было, — кивнул мертвяк. — Но потом там случился переворот, и новые власти к магии и неживым относятся со всем почтением. Не веришь?
Пантор помялся.
— И здесь революция?
— А чо тебя удивляет? Революции, они косяками ходят. Мир обновляется не точечно. Уж если начинает трясти, то всех и повсюду.
— Ты же не верил в перемены? — упрекнул маг.
— Э, брат, перемены переменам рознь. Тут такие перемены, что хочется верить. Так что я в Витано. А ты?
— Не знаю.
— Айда со мной.
Пантор снова повел плечом. Планов не было. Давать обещаний не хотелось.
— Посмотрим, — выдавил он и добавил, чтобы только прекратить разговор: — Дай газетку. Чего там еще интересного пишут…
3
Завтрак подали в кабинет, когда Ионея сидела за столом и просматривала свежую прессу. Не всю, конечно, а ту, на которую, по мнению советников, стоило обратить внимание. Свежая пресса и письма невысокой степени значимости по утрам стали уже традицией. Завтрак на ходу — тоже. Последнее правительницу не очень радовало.