Через час после встречи с хмурым господином в черном Зорин набрал номер Главы районной Управы.
Николай Дмитриевич? Добрый день, простите, вечер! Зорин беспокоит. Помните такого? Да, да, сестра моя тут проживает, кандидат наук, все верно. Извините за поздний звонок! Забегался совсем, столько всего интересного сегодня, столько важного Я Вам сейчас человечка пришлю с флешкой, Вы изучите внимательно и верните назад. Крайне интересные материалы! Крайне! Эксклюзив, можно сказать. Нет, завтра никак нельзя. Надо сейчас. На какую тему? А вот тут у нас с коллегами идея возникла по профилактике правонарушений среди несовершеннолетних и заодно по патриотическому воспитанию. Решили центр такой открыть. Некоммерческий, само собой. Где? А вот на пустыре возле автобусного парка. Там как раз ангар простаивает. Не знали? Да, пустует. Вот на эту тему как раз видео. Презентация, так сказать. Как изучите, звоните! Я ложусь поздно. Всего доброго!
Дела у Зорина явно налаживались. Глава Управы позвонил ближе к ночи и долго рассказывал, как увлекся идеей создания детского патриотического клуба, как благодарен полковнику за помощь и ценный совет, как прямо завтра даст необходимые указания и всего лишь осталось решить один маленький вопрос кто будет руководителем клуба, ответственным, так сказать, лицом.
Есть такой человек, разом подрезал полковник далеко идущие планы районного владыки. Он сейчас, правда, болен, но скоро поправится и будет полностью в Вашем распоряжении. Образование высшее юридическое, молодой, динамичный, есть опыт самостоятельного создания и ведения проектов, как говорится, идет в ногу со временем. На этот счет не беспокойтесь.
Глава Управы сразу сник и, сославшись на усталость, быстренько дал отбой.
Племянник и правда выздоравливал как-то слишком быстро. Еще вчера врачи отводили глаза и аккуратно намекали на возможность длительного нахождения в состоянии комы, а уже сегодня родственник пришел в сознание и даже разговаривать начал.
На этот счет у Зорина возникли определенные подозрения и в ближайший же выходной день, категорически запретив будить себя без самой крайней необходимости кому бы то ни было, полковник опять употребил двойную дозу снотворного, успев перед сном сказать куда-то в пространство «Мишаня, выходи, побазарить надо».
Сон навалился как сброшенный с елки отцовской рукой снег в далеком детстве. Снежный шатер, сплошная белая пелена и море восторга.
Михаил ждал его именно в заснеженном лесу, среди превратившихся в белые пирамиды елей.
Ты выражения все-таки выбирай, ладно? серый человек изобразил неудовольствие на своем неуловимо меняющемся лице. Я тебе не друг детства и не поднадзорный контингент или как там у вас это называется.
Это я от смущения, попытался оправдаться Зорин. Непривычно и странно все, неудобно даже как-то, вот и куражусь. Прости.
Да ладно, проехали. Что хотел? Проблемы какие? серый Миша вынул откуда-то из-за спины большой чемодан с надписью «Добрый доктор Айболит» и наклейкой в виде зверской рожи в белом колпаке.
Вопрос имею насчет племянника, Зорин говорил улыбаясь, едва сдерживая веселый и озорной детский смех, который навсегда вроде бы остался по ту сторону кладбищенской ограды в тот страшный день, когда хоронили убитого хулиганами отца. Давно остался. Много лет назад. Вместе с резко закончившимся счастливым детством.
Каюсь, моя работа, серый Миша поставил чемодан прямо в снег и, открыв замки, вынул оттуда вполне современный ноутбук. Вот, смотри. От друзей секретов нет.
На экране замелькали какие-то черточки и полосы, но Зорин сразу уловил ответ на свой вопрос Кибальчиш и Миша буквально вытолкали племянника из комы в реальный мир, используя при этом такие залихватские идиоматические выражения, что даже повидавший многое полковник был заметно удивлен.
Не хотел возвращаться, понимаешь. Миша комично сдвинул брови и изобразил суровую гримасу. Глюконавт какой-то! Картинки смотреть собрался, пока врачам не надоест с его тушкой забавляться. По ту сторону, знаешь ли, все иначе ощущается. Пришлось слегка его взбодрить.
Они еще немного побродили по снежному лесу, но внезапно налетевший холодный и пронзительный ветер стер все очарование детской новогодней сказки, оставив лишь тревожное ощущение близкой опасности и неизбежной схватки.
Держись, полковник! Голос Миши с трудом прорывался сквозь вой ветра. Они скоро тебя найдут! Гамлета читал? Розенкранц и Гильденстерн! Запомни больше ничего разобрать было нельзя.
Проснулся Зорин легко. После снотворного, да еще в двойной дозе, пробуждение всегда требовало волевого усилия и долгих водных процедур, но сегодня он просто открыл глаза и мгновенно включился в «служебный» режим, фиксируя каждый шорох и незаметно осматриваясь вокруг.
Нет, пока тревога ложная. В квартире никого кроме него нет, за дверью тоже никто не притаился Зорин давно научился чувствовать такие сюрпризы, поэтому и продолжал свой путь в мире живых, несмотря на периодические попытки недоброжелателей его оттуда спровадить в гости к предкам.
Ощущение близкой и серьезной угрозы меж тем не проходило. Наоборот, усиливалось. Из чего полковник сделал вывод, что возможные неприятности ожидают его по пути на службу или даже в собственном кабинете. И принял необходимые меры.
Перво-наперво Зорин позвонил своему заместителю и сказал, что задерживается из-за сильной головной боли.
Глаза, Валера, прям не могу открыть, представляешь? Ты там прикрой меня пока, я сейчас обезболивающее какое-нибудь жахну и приеду на такси, боюсь за руль садиться. Нет, не надо никого присылать. Витю отправь куда-нибудь, типа со мной поехал, чтоб не маячил там.
Затем полковник действительно вызвал такси, но на час позже. Нетвердой походкой вышел в коридор с мусорным ведром, долго лязгал крышкой мусоропровода, незаметно оглядываясь по сторонам, затем аккуратно приоткрыл дверь пожарного шкафа, вынул оттуда с самого низа из темной пыльной ниши под свернутым рукавом тугой сверток в черном пакете и, громко шаркая ногами в домашних тапочках, вышел на лестницу, где находилось неофициальное «место для курения».
Там Зорин быстро разорвал упаковку из скотча и на подоконник возле банки с окурками легли старые кеды, неопределенного цвета треники со следами краски, куртка с логотипом обслуживающей организации, такая же кепка и респиратор.
В таком наряде полковник вышел на улицу, медленно прошел через двор до мусоросборника и вернулся назад в подъезд, так ничего подозрительного и не обнаружив.
Карнавальный костюм гастарбайтера вернулся обратно в пакет, а Зорин в свою квартиру. Вся разведка заняла не более десяти минут. Теперь надо быстро переодеться и бегом на улицу. Еще пять минут на все про все, и Зорин вылетел из подъезда вслед за гогочущей толпой молодняка (в школе вроде должны быть), спринтерским рывком догнал автобус, впрыгнув в переднюю дверь в последний момент. Служебный мобильник одиноко надрывался в пустой квартире, информируя окрестности, что «если кто-то кое-где у нас порой».
Впрочем, все эти выкрутасы с переодеванием и пересадками оказались лишними. Неприятности спокойно дожидались полковника прямо на службе, причем не где-нибудь, а в кабинете начальника.
Зорина вызвали к генералу самым жестким образом за ним лично пришли и стояли над душой, пока он не поднялся со стула и не пошел следом. Такая манера общения однозначно предсказывала резкое ухудшение отношения генерала к своему подчиненному и скорую расправу из серии «чтоб другим неповадно было».