Как ты, Даш? понизив голос, спрашивает Ксюша.
Я знаю, о чем она, но все равно предпочитаю включить дуру.
Думаю, у меня просто небольшой вывих. Мазь должна быстро помочь. Дима когда на футболе ногу подвернул, уже через неделю снова бегал.
Я не про это.
Конечно, Ксюша спрашивает про Адиля и про то, как я себя чувствую после встречи с ним. Только она и мама знают, что со мной творилось после его неожиданного отъезда. Как я сутками лежала на полу и, обняв колени, выла, что не хочу без него жить. Как от еды отказывалась и целый месяц не появлялась на учебе, за что меня едва не отчислили из университета, поступление в который стоило мне кучу нервов и бессонных ночей. Первая любовь, она такая не знающая полумер, сбивающая с ног, забирающая тебя всю. Тогда мне действительно казалось, что с его отъездом жизнь подошла к концу. Это теперь я знаю, что нет.
Ты про Адиля? Да я даже разглядеть-то его толком не успела. Узнала по голосу.
Там потом охранники набежали, ни к чему сообщает Ксюша. Разняли их. Думаю, с ним все в порядке.
Опустив глаза, тихонько смеюсь.
Мне без разницы. Я больше не собираюсь переживать о последствиях его очередного мордобоя.
Чувствую на себе пытливый Ксюшин взгляд и, желая ответить ей тем же, воинственно вскидываю подбородок. Можешь смотреть сколько хочешь. Мне действительно по фигу.
Дима звонит, указываю я на ерзающий по столу телефон, первой прерывая нашу игру в гляделки. Подъехал, наверное.
Дима сообщает, что припарковался у входа, однако секунд через тридцать сам заходит в кофейню. Кивает Ксюше в знак повторного приветствия и, положив руки на талию, разворачивает меня к себе.
Что там у вас случилось, зай? И что с лицом? Ты плакала, что ли?
Я ничего не стала ему объяснять, когда звонила, сказала лишь, что подвернула ногу, и попросила забрать. Сейчас понимаю, что предпочла бы вообще не обсуждать недавний инцидент, а очутиться дома в кровати и поскорее уснуть, чтобы стереть из памяти этот день.
В машине, ладно? Слабо улыбнувшись, я касаюсь губами его подбородка и оборачиваюсь к Ксюше. Ты куда сейчас?
Перекинув через плечо цепочку сумки, она шутливо пожимает плечами.
Вернусь в караоке, чтобы оплатить счет, а дальше решу. Честно говоря, тоже с огромным удовольствием поехала бы домой. В двадцать шестой раз любое празднование начнет надоедать.
Мы втроем выходим на улицу, и Дима помогает мне сесть в машину. Нога жутко болит, но я намеренно не жалуюсь, чтобы не давать ему повод смотретьвзглядом «Я же говорил». Дима изначально был против караоке, потому что там «собирается пьяное быдло» и «это точно не место для девичника». Я и без того чувствую себя униженной, чтобы вытерпеть малейший упрек.
У нас мазь есть или лучше в аптеку заехать? спрашивает Дима, выруливая на пустынную ночную магистраль.
Есть, киваю я, уставившись в окно.
В голове оживают голоса: визгливо-скандальный Дианы, грубый, с угрозой того ублюдка с танцпола и небрежно-холодный Адиля. «Подругу свою угомони». У меня вообще-то имя есть. Если он, конечно, его не забыл.
Убавь, пожалуйста, кондиционер, прошу я, растирая предплечья, покрывшиеся гусиной кожей. Холодно.
Дима выставляет нужную температуру и после опускает ладонь мне на колено.
Рассказывай уже, зай. Как ты ногу подвернула?
Пожевав губу, я перевожу взгляд на лобовое стекло. Такое даже пересказывать неприятно. Унизительно.
Мы пошли танцевать Я, Диана и Карина. К Диане парень пристал, и она ему нагрубила. Он ей в ответ. Я хотела ее увести, пока чего-то серьезного не случилось, и подошла как раз в тот момент, когда он ее толкнул. Диана влетела в меня, и я упала. Ногу в туфлях подвернула и копчик ушибла.
Пиздец! зло выплевывает Дима, повернувшись ко мне: Ну и чего ты молчала, зай? С этой вашей овцой одни неприятности Дура, блядь. А тому мудаку надо ебальник раскрошить.
Я незаметно прочищаю горло, чтобы голос звучал естественно.
Там был Адиль. Он все видел и В общем, он этого парня ударил.
Тиканье включенного поворотника не смолкает даже после того, как мы проехали нужный перекресток. В повисшей тишине оно кажется особенно громким.
Робсон говорил, что Адиль здесь, наконец произносит Дима. Его тон неестественно сухой и безэмоциональный. Странно, что вы встретились в караоке.
Обычное место для девичника, бормочу я, несколько раз проводя пальцами по смятому подолу.
Мысли проносятся в голове со скоростью гоночного болида. Роберт знал, что Адиль в городе? Дима тоже? И давно?
Вот и я о том. Для девичника обычное, а он-то что там забыл?
Намекаешь, что это не совпадение? огрызаюсь я. Считаешь, мы заранее договорились?
Дима хмурится.
Да с чего ты взяла-то? Я тебя ни в чем не обвиняю. Просто удивляюсь.
У тебя не бывает просто, шепчу, снова отворачиваясь к окну.
Зай, давай не будем ругаться, ладно? Дима успокаивающе поглаживает меня по голому колену. Завтра с утра тебя в травмпункт отвезу. Хочешь, вкусняшек каких-нибудь закажем?
Я мотаю головой. Нет, не хочу.
Роберт в выходные к себе позвал, продолжает он. Хочешь поехать?
Можно.
Роберт, или Робсон, как его зовут в компании, снимает огромный загородный дом с баней и бассейном. Я только поэтому соглашаюсь: чтобы хоть ненадолго сменить пыльный столичный воздух и бесконечные пробки на уединение и тишину.
Тогда скажу ему, что мы будем.
Помолчав, Дима снова меня окликает:
Зай.
Я поворачиваю голову.
Адиль, скорее всего, тоже будет. Но мы же бегать от него не собираемся? Мне так-то вообще похер, что он думает.
С чего нам его избегать? Возмущенная такой идеей, я даже немного повышаю голос. Мы же не дети маленькие. Никто никому ничего не должен.
Я тоже так думаю, хмыкает Дима, вновь фокусируясь на дороге.
Я же тянусь к панели, чтобы еще прибавить температуру. Знобит. Августовские вечера слишком рано стали холодными.
3
Зай, ты мне футболку запасную не взяла? Захлопнув крышку багажника, Дима вопросительно смотрит на меня. Я, похоже, забыл.
Нет, ты ведь не просил.
Поежившись, я тру грудную клетку, как если бы это помогло избавиться от поселившегося в ней дискомфорта. Немой мандраж так можно охарактеризовать мое состояние. Весь день не нахожу себе места. Лучше бы Дима умолчал о возможном присутствии Адиля в доме Роберта. Время, проведенное в неведении, не дает простора для фантазии, а у меня, как назло, была целая неделя на то, чтобы представить нашу встречу.
Ты такая милая без косметики. Перебросив через плечо сумку, Дима приобнимает меня за талию. Поедем домой, когда захочешь, ладно?
Я никуда не тороплюсь, отвечаю я и мельком оцениваю свое отражение в зеркальной тонировке стекол.
Не накрасилась я специально, и оделась в джинсы и простую белую футболку тоже. Не хотела давать даже намека на то, что пытаюсь произвести впечатление.
Гостей собралось немало, судя по тому, что асфальтированная площадка возле дома сплошь уставлена автомобилями. Среди них я узнаю порше Артура, близкого друга Димы, тойоту Ани, девушки Роберта, и огромный армейский внедорожник Дамира. Взгляд невольно задерживается на приземистом спортивном мерседесе-купе, бока которого покрыты серой дорожной пылью. На фоне ярких глянцевых кузовов по соседству он выглядит отщепенцем.
Салам, друг. Роберт, в шортах и без футболки, пожимает руку Диме и приветливо подмигивает мне. Анька тебя уже заждалась, Даш. Достали ее наши разговоры.
Бегу спасать, улыбаюсь я, немного успокаиваясь при виде расслабленного лица хозяина дома. Действительно, почему так разнервничалась? Я нахожусь на привычной территории, в кругу своих друзей. Это не меня, а Адиля не было здесь семь лет.
Ты пьешь, Робсон? Дима перекладывает пакет с привезенным виски в левую руку и обхватывает мою ладонь. Думаю, бухнуть или нет. Дашку, если что, попрошу за руль сесть.