Открываю глаза и
Понимаю, что лежу в своей постели, в нашей с сестрой комнате, в родительской квартире, и мне всё это только приснилось. При этом мои простыни скомканы, одна моя рука сжимает мою грудь, а вторая находится там, где я только что во сне представляла руку моего любовника. И это я сейчас только что растирала влагу своего желания по собственному лону. Когда это было мною осознано, я рванула в ванную со скоростью света, благо сестра гостила у бабушки с дедушкой и не стала свидетелем того, что случилось.
Мне нужно было срочно в душ, чтобы смыть с себя это.
Я чуть было во сне не занялась этим с незнакомым мужчиной?!
Эта мысль пугала меня.
Но ещё страшнее мне стало, когда этот сон начал повторяться регулярно каждую ночь. Мне стало казаться, что это реальный человек, что я его уже знаю и даже начинаю влюбляться. Нет, я так и не открыла глаза в своих снах, но уже была смелее и прикасалась к мужскому телу. Фантазия рисовала его руки, плечи, шею, грудь, торс, и всего его я представляла себе. Не открывая глаз, придумала и увидела на ощупь шрам на левом плече. Мне казалось, что он обязательно имеет татуировку на правой руке: языки пламени от локтя, переходящие на плечо и грудь. Лица я никогда не видела и даже не представляла, только знала, как ощущается его взгляд хищника и вкус его губ. И если до самого главного во снах мы так и не дошли, то вот целоваться он меня научил. Как можно было не влюбиться, да хотя бы во сне, в такого мужчину, тем более именно он по снам должен был стать у меня первым.
Практически именно это и произошло со мной, я чуть не влюбилась в своего первого мужчину. Но жизнь расставила всё по своим местам, потом для меня стало нормой менять любовников с чёткой периодичностью.
И первый раз столкнувшись с горькой реальностью бытия Фоны, я всё-таки не смогла без эмоций пройти через первый свой реальный опыт в сексуальных отношениях. День нашего знакомства с Константином отпечатался в моей памяти навсегда.
Глава 3
Так значит, его зовут Константин? спросила я, сидя в машине Елизаветы, когда мы уже подъехали к дому моих родителей.
Я не собиралась спрашивать это вслух, но, наверное, так подействовали успокоительные таблетки, которые мне дала моя спасительница. Что на уме, то и на языке.
Да. Он из северной ветви «потомков». По их меркам он ещё молод. Хорошо, что он не знает, что стал первым у тебя из «потомков». Мне жаль, что именно так всё случилось
Она говорила и говорила, а я не очень сильно верила в её искренность. Сейчас для меня было важно только то, что она помогла мне уйти из клуба и привезла меня домой. Константину не понравилось, что у него решили забрать новую игрушку, поэтому он попытался заявить на меня права. Я толком не поняла, что это значит. Сознаюсь, в прошлую нашу встречу я не очень внимательно слушала слова Фоны Елизаветы, поэтому не могла точно определить, на что именно он претендовал. Но раз Лиза посчитала это плохой идеей и восприняла в штыки, я с ней согласилась и подтвердила её слова, что я нахожусь под её личным покровительством. С этим можно и потом разобраться (что значит её личное покровительство?), а в тот момент было важно отделаться от мужчины, который смог сделать меня счастливой на несколько длинных мгновений и несчастной на всю оставшуюся короткую жизнь.
То, что произошло там, в клубе, в женском туалете, подтвердило, что я и есть Фона!
Фона Анна! Приличных слов для определения своего собственного поведения я не находила. Поэтому старалась сейчас не думать об этом.
Порванные колготки я сняла там же, скрывшись в кабинке, и выбросила, пока Лиза разбиралась с Константином. По дороге от клуба до машины Лизы замёрзнуть не успела. А сейчас хотела поскорее добраться до дома и спрятаться ото всех в ванной и смыть с себя запах секса, запах моего первого мужчины, который пропитал мою кожу, несмотря на то, что мы оба практически остались одеты. Мне казалось, что этот запах даже перебил аромат духов.
Духи! Он что-то говорил про духи? в голове зазвенел колокольчик.
Лиза так внимательно на меня посмотрела, что я машинально прикрыла рот ладонью, вдруг подумала вслух. Но ошиблась, это просто я так закапалась в своих мыслях, что не услышала последний её вопрос.
Анна, ты уверена, что хочешь домой? Может, поедем сейчас ко мне и поговорим. Я отвечу на все вопросы? А родителям скажешь, что осталась у подруги.
Нет, я домой, настояла я на своём в который раз.
Бросила взгляд на окна нашей квартиры, света не было, а это значит, либо уже все спят, либо ещё не вернулись из гостей.
Я пойду, сказала я и попыталась выйти.
Хорошо. Тогда, как и договаривались, завтра я заеду за тобой в обед. И не забудь принять таблетки.
На этом мы и распрощались. Она вложила мне в ладонь баночку с успокоительными и уехала, а я, машинально сунув руку в карман дублёнки, пошла домой. Но дойти успела только до двери подъезда, как снова почувствовала себя в ловушке. Меня прижали к сильному телу, мужской запах затопил меня. Я знала, кто это, кожей чувствовала его желание. Это одурманивало, внизу живота, казалось, начинало зарождаться пламя.
Моя девочка, прошептал он и начал целовать шею, шепча. Моя маленькая девочка. Моя Фона Анна.
И вот это меня отрезвило. Он пришёл за Фоной! Несмотря на запрет!
Успокоительное действовало странно, в голове я уже дралась с ним, а тело просто было расслабленно-спокойным. Пламя желания снова стало чуть тлеющими углями.
Константин, я не твоя Фона, спокойно ответила я.
Моя! Я был у тебя первым! говорил он, поворачивая меня к себе лицом.
И в его словах и выражении лица было столько триумфа, самоуверенности и бахвальства, как будто он выиграл приз.
Это мне ты подарила свой первый раз. Девочка моя, если бы ты предупредила, я бы постарался сделать это нежнее. Ты такая страстная, моя Фона Анна. Если бы я понял это там сразу, Елизавета не имела бы права тебя увести. У меня есть все права на тебя!
Его слова «подарила», «девочка», «страстная» были почти правдой, и от этого моя злость и ненависть к нему росла с каждым следующим сказанным словом. В тот момент его заявление своих прав на меня, как на Фону, а не просто девушку, у которой он стал первым, реально взбесили меня.
Что там Лиза говорила? Он не должен считать себя первым! попыталась сосредоточиться, всё ещё сжимая в одной руке баночку с таблетками. Успокоительные должны глушить «ФОН»?! Проверим!"
Ты ошибаешься, ты уже не первый.
Анна, была кровь. Да, сознаюсь, я не понял сразу. Ты так фонила для меня. Это просто снесло крышу. Но кровь была.
То, что ты принял за потерю девственности, это банальное начало менструации. Вот и всё.
В его взгляде что-то изменилось, а объятия стали жёстче. Я сама не верила, что смогла сказать это вслух.
Что, Костик, не нравится, если что-то не по-твоему? эта мысль придала уверенности в себе.
Анна! Ведь это можно проверить.
Что Анна? Проверять будешь? Ты приглядись повнимательнее, «ФОНА» сейчас нет и, сжимая в руке баночку с успокоительными, вспомнила о другом флакончике и его слова про духи, спокойно добавила. С духами переборщила, вот они и усилили «ФОН».
Мы смотрели друг на друга молча. Он не хотел соглашаться с моей «правдой», а я радовалась, что выпила две таблетки. Сейчас успокоительное действовало, и мне было всё равно, что он там хочет и что решил. Сама я с ним никуда не пойду, а силу применять он не имел права, у них там свои какие-то особые табу касаемо таких, как я, то есть Фон.
Константин, отпусти меня или под юбку полезешь проверять? спросила без издёвки, будучи совершенно спокойной.
Нет. Сейчас отпущу, но в следующий раз
Он наклонился и попытался поцеловать, но я успела повернуть голову, а его губы скользнули по щеке.