Интересное заявление. В «Тимее» ты утверждал обратное: сначала надо стать человеком, а потом богом.
Ты, как и все остальные, неверно меня истолковал. Я говорил о стремлении, а не о подобии. На мой взгляд, разница этих понятий очевидна. Дорога всегда приведёт человека туда, куда и должна привести. Главное в этом мероприятии, чтобы он шёл. А вообще лучше всех меня комментировал один умный поляк: «Истина всегда лежит посередине. Надгробия над ней не устанавливают». Когда он умер, я пожал ему руку.
Я прочитал в интернете анекдот: «В то время как японские роботы танцуют и сочиняют стихи, японские люди сломя голову носятся по атомной станции Фукусима и из вёдер тушат пожар».
Смешно.
Тем, кто носились с ведрами не очень.
Ты хочешь поговорить о славных героях?
Пожалуй, да. Ты невероятно запутал человечество, разместив их на одной полке с ангелами и подземными демонами. Ничего себе соседство: архангел Михаил, Геракл и чёртик из Аида. Это была шутка?
У меня дурной характер. Когда я сказал об этом сиракузскому тирану Дионисию, тот не поверил, а когда убедился, страстно возжелал поджарить меня на костре. Я едва успел бежать. Так что мой экскурс в реальную политику был не слишком удачен. Я много писал об этом в «Пармениде», жаль, что трактат дошёл до нынешних времен в сильно покорёженном виде.
От тебя вообще мало что сохранилось. Один очень толковый грузинский историк назвал твоё наследие «культурная тень Платона». От себя же добавлю, что тень сильно искажает очертания.
Да бог с ним, с наследием. После меня остался образ мышления, едва уловимое, но вездесущее предчувствие достойной мысли. Книги рассыпались в прах, слова исковерканы, но вот стройность и последовательность логических построений выжили, невзирая ни на что.
Ну да, сам себя не похвалишь
Извини, но это азы искусства риторики начинать с похвалы самому себе. Неизбежная кара владеющему речью. Вернёмся, меж тем, к славным мужам. Что тебя в них не устраивает?
Решительно всё. Один хороший писатель написал: «Настоящие герои всегда должны умирать на войне». Что делать героям без дыма пожарищ, в повседневности бытовой жизни? Миф о том, как Геракл вычистил авгиевы конюшни, безусловно, впечатляющая поучительная история на тему, что не бывает плохих профессий, но я с трудом представляю себе младого отрока, мечтающего стать говночистом.
Ты оцениваешь со стороны. Я же всегда пропагандировал взгляд изнутри. Человеческая душа, как известно, переменчива, поэтому и смертна. Ведь как можно разделить средний род, занимающий пространство между бессмертными богами и людьми. Пожалуй, на три части. Ближайшую к небесам следует с полным правом назвать ангелами. Примыкающую к земным созданиям героями. Одинаково отстоящую от этих крайностей справедливо полагать демонами. Это, если хочешь, космос. А что же внутри космоса? А внутри космоса идут вихревые потоки, разделяющие время и пространство на множественность. Согласись, один и тот же человек в разных обстоятельствах оказывается способным на диаметрально противоположные поступки. В начале, середине и конце пути он обязательно бывал немного ангелом, чуть-чуть демоном и иногда слегка героем. Какая же из этих ипостасей его настоящая? Та, которую он забыл? Или та, которую вспоминает в тяжкую минуту? Та, с которой он общается в зеркале? Или та, которой он стремится подражать, но у него не получается?
И каков же ответ?
Фокус, пожалуй, в том, что ответа здесь нет. Поэтому славными героями, пожалуй, следует называть тех, у кого внутри свет. А свет у них внутри из-за того, что они знают нечто такое, в чём не признаются под самой жестокой пыткой. Другое дело, что знание их, как правило, во благо, и им нет нужды болтать об этом на каждом шагу.
На практике обычно всё сводится к обыкновенной позиции: принёс козлёнка хороший человек, унёс козлёнка плохой.
Где необходимость, там и возможность. Не будь зажаренного козленка, не будет продолжения человеческого рода. Творец создал человека хищником, но не лишил его разума, хотя бы для того, чтобы в приступе голода он не сожрал собственные яйца. Так что твой вопрос, по существу, подразумевает иное: как сделать так, чтобы одного козлёнка хватило на всех. Ответ, как ни странно, прост: либо людей должно стать ничтожно мало, либо неукоснительно соблюдать старшинство кому лопатку, а кому и объедки.
Ты хочешь сказать, что такой порядок мироздания предложил Творец?
Нет. Если бы такой порядок предложил Творец, тогда не было бы недовольных среди тех, кто обречён на объедки. Либо надо признать, что Творец тоже ошибается, значит, он ничем не отличается от людей, следовательно, его нет, и таким образом, весь окружающий нас мир не более чем порождение нашей собственной больной фантазии. Но это не так. Окружающий мир куда более естественен и гармоничен, чем мы сами, следовательно, он не есть плод нашего воображения.
Каков вывод?
Вывод, опять же, прост. Творец, как первопричина всего Сущего, дал возможность этому миру материализоваться. Далее мир покатился своим путём, через доблести и подлости, разыскивая своё место и своё назначение. Пожалуй, этот процесс можно назвать термином «саморегуляция». Вместе с миром, иногда в одном дыхании с ним, иногда против течения, иногда бросаясь грудью на амбразуру, катится по ухабам и каждая человеческая душа. Внутри каждой души идет точно такая же борьба между клятвой и клятвопреступлением, это состояние хорошо передает слово микрокосм. Когда-нибудь мир и населяющие его души дойдут до предела и, осчастливленные, умрут.
Зачем суетиться, если всё определено.
Определены только начало и конец. Весь долгий промежуток полностью отдан на откуп трудящимся умам.
Сильно смахивает на лозунг «анархия мать порядка».
Всё на всё всегда смахивает, или, выражаясь, интеллигентно, похоже. Мысль, не оформленная математически, уподобляется морской зыби. Кому-то нравится, кому-то нет. Лично я предпочитаю математику. Не хочу утомлять тебя пространными цитатами, но слова несравненного Гиерокла так и рвутся на волю: «Если всё существующее имеет в основе вечные замыслы бога, то ясно, что число, содержащееся в каждом виде существующего, зависит от его причины, первое число находится где-то там, оттуда и приходит сюда. Ограниченный численный промежуток это десяток, а возможность десятки это четверица. Простое сложение первых четырёх цифр: один плюс два плюс три плюс четыре дают в итоге десять. Четверица есть также арифметически среднее единицы, не имеющей начала и семерки, девы, не происходящей ни из какого числа внутри десятки. Поэтому четверица одновременно содержит и охватывает возможности производящих и производных чисел».
Послушай, я великолепно чувствую себя в своей пещере. Я читаю книги и бросаю это занятие, не дочитав до конца. Мне интересно за автора придумать финал.
Понимаю. Я тоже всякий раз аплодировал Ямвлиху, когда он бросал в огонь почти завершённый трактат. Однажды до меня дошли слухи, что благодаря этому юродству Ямвлих научился летать. Я взглянул. Полётом я бы это не назвал, бедолага оторвался от поверхности локтей на десять. По мне, думал он лучше, чем летал.
Ты же сам когда-то сказал: «Свет ненавидя, не стоит спешить в мир материи жадный, где лишь убийства, раздоры, тяжёлый дурман испарений, хвори нечистые, где всё сгнивает и всё преходяще. Отчего разума главная цель такового избегнуть».
Это я сказал? Возможно, я ошибался. В конце концов, сакральным и некритикуемым меня полагали только в Афинской школе философов. Я не возражал, хотя и не соглашался. Я уже говорил тебе, у меня дурной характер. А в другом месте я сказал: «Кто уверяет, что больше не выбраться нам из забвенья реки непреклонной? Раз преступивший черту, перейдёт её снова. Брось ключ от засова и двигайся быстро». Раздёргивать меня на отдельные цитаты и строить на этом жизненную позицию, по меньшей мере, нелепо.