— Только бы добраться до дома. Только бы добраться до дома, — твердила я между приступами кашля. Я запретила себе думать о том, что произошло. Я просто не могла об этом думать.
Дорога домой заняла четверть часа, но промелькнула как одно мгновение. Не успела я опомниться, как уже стояла перед гаражом, пытаясь подготовиться к сцене, которая ожидала меня с той неизбежностью, с какой вспышка молнии следует за раскатом грома.
Зачем я так спешила? Строго говоря, у меня не было никаких причин торопиться. Наверное, просто хотела сбежать от того, что случилось на парковке.
Нет! Я не буду думать об этом сейчас. И вообще, наверняка всему произошедшему есть какое-то рациональное объяснение — простое и разумное научное объяснение. Дастин и Дрю — обыкновенные недоумки, недоразвитые кретины с заплывшими от пива мозгами. А я вовсе не использовала никакие свои черти-какие новые силы, чтобы напугать их! Они обделались от страха просто потому, что я Меченая. Вот и все. Люди испокон веков боится вампиров, что тут удивительного?
— Но я не вампир! — произнесла я вслух.
И тут же зашлась в кашле, вспомнив гипнотическую красоту капли крови на руке Хита и дикую вспышку желания, которую она во мне вызвала. Да-да, так оно и было. Я жаждала вовсе не Хита, а его кровь.
Нет. Нет! Нет! Кровь не может быть красивой или желанной. Наверное, всему виной шок. Ну конечно, как я сразу не догадалась! Теперь все понятно. Я была так потрясена, что не могла трезво мыслить. Ну да… ну да, конечно…
Я машинально дотронулась до лба рукой. Жгучая боль утихла, но я все равно чувствовала себя странно. И снова раскашлялась, наверное, в триллионный раз за этот проклятый день.
Хватит, Зои. Можно запретить себе думать о Хите, но нельзя отрицать очевидное. Я чувствовала себя необычно. Моя кожа стала неимоверно чувствительной. Моя грудь разрывалась от надсадного кашля, и даже супермодные солнцезащитные очки не спасали моих глаз от жгучих слез при обычном дневном свете.
— Я умираю… — простонала я и тут же испуганно захлопнула рот. Что если это правда? Я посмотрела на просторное кирпичное здание, которое за три долгих года так и не стало для меня домом. — Просто покончи со всем этим. Просто покончи.
По крайней мере, в данный момент моя драгоценная сестрица на тренировке своей чирлидерской группы. Братец-тролль тоже вряд ли захочет ради меня оторваться от новой видеоигрушки под крутым названием «Отряд Дельта: высадка Черного Сокола»… или что-то вроде того. Так что если повезет, я смогу побыть с мамой наедине. Может, она поймет… может, придумает, что мне делать…
Смешно, да? Мне было уже шестнадцать, но я вдруг поняла, что никто на свете мне так не нужен, как мама.
— Пожалуйста, пусть она поймет, — взмолилась я невесть какому богу или богине.
В дом я, как всегда, проникла через гараж. Прошла в свою комнату, швырнула на кровать рюкзак, сумку и учебник геометрии. Потом набрала в легкие побольше воздуха и отправилась на поиски мамы.
Я нашла ее в гостиной. Мама сидела на краешке дивана, пила кофе и читала «Куриный бульон для женской души». Она выглядела такой привычной, совсем как раньше. Только раньше она любила читать любовные романы и пользовалась косметикой. Обе эти привычки ее новый муж (урод вонючий!) объявил под запретом.
— Мама?
— Да? — Она даже глаза на меня не подняла. Я громко сглотнула.
— Мамочка! — Так я называла ее до того, как она вышла за своего гадского Джона. — Мне нужна твоя помощь.
Не знаю, что было тому причиной — может, неожиданное обращение «мамочка», а может, что-то в моем голосе вдруг пробудило в ней давно уснувшее материнское чувство, но мама мгновенно оторвалась от книги и устремила па меня встревоженный и ласковый взгляд.
— Что случилось, детка… — начала она, но тут слова застыли у нее на губах, а брови взлетели вверх. Она увидела мою Метку.
— Боже милосердный! Что ты еще натворила?
У меня заболело сердце.
— Мама, я ничего не натворила. Это случилось со мной, а не из-за меня. Я ни в чем не виновата!
— Нет, только не это! — взмолилась мама, не слыша меня. — Что теперь скажет твой отец?
Мне хотелось заорать во всю глотку: «Откуда нам знать, что скажет на это мой отец, если от него вот уже четырнадцать лет нет ни слуху ни духу!» Но я понимала, что лучше этого не делать, потому что мама всегда приходит в ярость, когда я напоминаю ей о том, что Джон мне не настоящий отец. И я решила применить другую тактику — ту самую, в которой успела разочароваться ровно три года тому назад.