– Ненормальный! – отпихнула его девушка. – И игрушки у тебя ненормальные!
– Извини, я просто увлекся, – стал оправдываться Шариф. – Ну, хочешь, дам тебе порулить?
– К черту этого твоего монстра! – отмахнулась девушка. – Танк на подводных крыльях!
– Нет, – возразил Шариф на полном серьезе. – Тут не подводные крылья, тут немного другое – принцип экраноплана.
– Сколько же дури в твоих моторах?
– Много, очень много, – засмеялся Шариф. – И топлива жрет тоже очень много. Правда, на экономичном режиме в сорок-пятьдесят узлов его баков хватит на четыре дня пути. А вот если нужна бешеная скорость, тогда расход увеличивается почти в три раза.
– Ты чего управление бросил, камикадзе? – испугалась Пьетра.
– Я не бросил, – хитро прищурился Шариф. – Это то же самое, что автопилот в самолетах, только лучше. Катер сам может держать курс, сам будет обходить мели и надводные препятствия, причем и движущиеся тоже, и по самому оптимальному пути. А если разыграется боковая волна и возникнет опасность опрокидывания, то гироскопы автоматически будут переводить катер с галса на галс, чтобы идти поперек волны. Но в то же время компьютер будет отслеживать основной курс. Даже подсказывать километраж, пройденный по прямой. Этим чудом современной техники можно вполне управлять в одиночку и смело идти через океан. Хочешь, спустимся вниз? Там есть две маленькие каюты, кают-компания с камбузом и самый настоящий ватерклозет!
– Нет уж, – отмахнулась Пьетра, – хватит с меня на сегодня сюрпризов. Вези меня назад, а то мне надо собираться в командировку.
– Куда? – расстроился Шариф, мечтавший, что сегодняшний день закончится совсем по-другому.
– В Джибути, на несколько дней.
Погрустневший Шариф развернул катер и повел его обратно в порт. Сюрприза не получилось, катер не поразил Пьетру до такой степени, как хотелось бы молодому человеку. А ведь он замышлял его целый год и денег угрохал столько, что можно было и в самом деле купить небольшую роскошную прогулочную яхту. Никак не удавалось юноше поразить молодую журналистку. Вот и этот проект не совсем удался. Точнее, с катером удалось как нельзя лучше, а вот с отношением к нему Пьетры…
Расставание Шарифа с молодой итальянкой прошло несколько холодновато. Всю дорогу до ресторана, где Пьетра оставила свою машину, она подсмеивалась над юношей, считая его катер большой и дорогой игрушкой. Девушка намекала, что все это – игры в кораблики, так же как некоторые играют в машинки. Она считала, что Шарифу нужно гораздо больше внимания уделять легальному цивилизованному бизнесу, в который он начал вкладывать деньги. Короче, пора взрослеть. По ее мнению, и от пиратства тоже пора уходить. Что было, то прошло. Времена могут измениться, и желательно, чтобы потом мало кто мог вспомнить, за счет чего разбогател в свое время господин Туни. Да и ненадежно пиратство, несмотря на то что сам Шариф на морские набеги практически уже не выходил.
Проводив взглядом машину журналистки, сомалиец тронул машину и медленно покатил в сторону респектабельной части города. То, что должно было стать сегодня небольшой романтической паузой в делах юноши, оказалось последним событием до конца дня. Доехав до смотровой площадки около торгового центра, Шариф припарковал машину в тени пальм и выключил двигатель. Размышляя о своих отношениях с богатой итальянкой, он никак не мог понять, с какой долей уважения она вообще к нему относится. Редкая их встреча обходилась без бурных ссор. Правда, они быстро и не менее бурно мирились, но осадок в душе молодого пирата все равно оставался. То ли потому, что Пьетра выросла в семье с большим достатком, то ли привыкла общаться с крупными бизнесменами и знатными аристократами, но у Шарифа было стойкое ощущение того, что она относится к нему свысока. Это не мешало ей ложиться с ним в постель и вообще приятно проводить время. Может, именно она относится ко мне как к игрушке, думал Шариф. Молодой, высокий, хорошо сложенный, а в последние годы еще и ставший весьма состоятельным, он понимал, что может привлекать к себе женские взгляды. Но это касается соотечественниц, а почему на него обратила внимание итальянская журналистка? Склонность к авантюрам, к экзотике? Африканец и богатая взбалмошная женщина… Шариф даже боялся думать о будущем их отношений, хотя сам был влюблен в Пьетру, как говорилось в России, по уши. А любит ли итальянка его? В моменты близости у нее проскальзывали нежные слова, но и только.