Попытались втянуть в свои гражданские разборки и РОД, причем обе стороны.
Но правительство удалось бортануть, сказав:
Господа, у нас самих произошла схожая революция, и солдаты скорее сочувствуют революционерам борющихся за свои права, чем буржуа. Так что не стоит нас в это вмешивать если не хотите получить противоположный от ожидаемого результат.
Могут ведь возникнуть проблемы с поставками продовольствия, перешел на шантаж какой-то чиновник-переговорщик.
Этим вы добьетесь только того, что русские солдаты точно примкнут к революционерам, от чего я их с трудом пока удерживаю. Так что крайне не советую устраивать нам проблемы с этой стороны. Вам же хуже станет.
Приходили в РОД и со стороны революционного СССР. И тут ему отбиваться стало на порядок сложнее. Часть солдат действительно хотело помочь брату-пролетариату. Они видели в победе социалистов возможность отправиться домой, дескать новая власть быстро заключит мир с немцами
Пришлось даже собрать актив СДПР, чтобы вправить мозги особенно пылким активистам, вроде того же Малиновского, что горячо ратовал за оказание интернациональной помощи.
Поймите товарищи, это их исключительно внутреннее дело в котором они сами разберутся, без нашей помощи что по итогу может оказаться медвежьей услугой.
Пролетарское движение интернационально! воскликнул Родион.
Пусть так, вот только для кого-то из буржуа мы станем интервентами прямыми врагами, и это привлечет на сторону правительства дополнительные силы. В итоге своим порывом имеющим чистые помыслы, только ухудшите положение своих французских товарищей. Так для французов это их внутреннее дело и они смотрят кто победит в схватке не особо вмешиваясь, но стоит только вмешаться кому-то со стороны
Видя, что солдат это не убеждает, Михаил перешел на более понятные аналоги:
Просто представьте, что у вас во дворе происходит драка с родным братом по какому-то поводу, не поделили чего-то и в эту драку вдруг вмешается третий непонятный тип, пусть даже сосед. Просто представьте, что он вмешался даже на вашей стороне и стал жестоко избивать вашего брата. У вас с братом можно сказать привычный махач с синяками и в крайнем случае с разбитой губой или там носом, да опухшим ухом. А этот сосед стал жестоко ломать вашему брату руки и ноги, свернул нос, выбил зубы и останавливаться на этом не собирается начал месить его ногами. Вы все еще будете бить своего брата напару с этим соседом?
Это да озадаченно загудели солдаты.
Не дело
Я такого помощничка сам урою!
Вот и тут так же. Подобные противостояния у франков это как братская драка, не первая и влезать в нее посторонним не след.
Но ведь противник наверняка привлечет на свою сторону тех же англичан, не говоря уже о колониальных войсках, с некоторой растерянностью сказал Малиновский.
И это будет прекрасно для социалистической революции во Франции, ибо привлечет к революционерам дополнительные силы именно по той причине о которой мы только что говорили и оттолкнет сочувствующих сейчас правительству людей от них.
В общем брожение в дивизии Климову удалось притушить. Схожие доводы он привел представителям СССР и те приняли их, даже похоже собрались воспользоваться идеей в своих целях.
Что до французского правительства, то оно действительно начало цепляться за соломинку и из-за малочисленности лояльных сил помимо индокитайцев с зуавами, привлекло к внутренним разборкам англичан, в основном танковые подразделения и это действительно стало их ошибкой. Французы не любили не только немцев, но и лайми с коими так же имелась длительная история противостояния, чего только Столетняя война стоит, как и прочих конфликтов хватало за лидерство в мире (все прекрасно помнили как и кто бортанул их из Индии), так что нейтрально державшуюся часть общества качнуло на сторону революционеров.
Двадцать пятого июня состоялся первый бой между лоялистами и революционерами. С обеих сторон использовалась артиллерия, в основном легкая полевая, но и среднекалиберные орудия в сто двадцать два миллиметра применялись.
Верные правительству войска бились от обороны, успели отрыть окопы, плюс различные окраинные дома как огневые точки использовали, и у них вполне могло бы получиться отбиться и даже нанести противнику сокрушительное поражение в какой-то момент перейдя в контратаку при поддержке английских танков, несмотря на серьезный численный перевес революционеров коим просто негде было укрыться (окопов нет), кроме как в небольших селах-спутниках Парижа, вот только атакующим подсобили рабочие бригады.
Под вечер в Париже вспыхнули уличные бои, рабочие давили полицейские отряды и тыловые подразделения лоялистов. Бои шли всю ночь, а утром во время очередной атаки революционеров, благо наладили координацию действий по радио, рабочие отряды и отпускники, что их возглавили, нанесли удар в тыл лоялистам первым делом смяв артиллерийские подразделения. Рабочие, после подавления силой одной из манифестаций аннамитами, всех этих индокитайев и зуавов теперь люто ненавидели и именно по ним пришелся следующий удар рабочих отрядов и те бежали.
Правительственные отряды с англичанами отступили в город, снова начались уличные бои, но долго лоялисты продержаться не смогли, у них действительно горела под ногами земля, причем зачастую в прямом смысле этого слова, когда из окон домов на те же танки бросали бутыли с горючим и те начинали весело полыхать.
Вечером двадцать седьмого июня столица оказалась в руках революционеров, кои провозгласили создание Социалистической республики Франция с неким генеральным председателем Леоном Блюмом во главе, но правительство с большей частью парламентариев успело сбежать на север в Руан под защиту англичан и первых прибывших во Францию несколько дней назад подразделений Американского экспедиционного корпуса.
Впрочем, Францию разделило не так четко по условной лини север-юг. Правильнее сказать, что республику раздробило по принципу лоскутного одеяла: север остался за капиталистическим правительством, центральные регионы признали социалистов, а вот на юге возникла мешанина, часть регионов остались верными прежнему правительству, как правило с крупными портовыми городами, где базировался флот, а иные признали социалистов. При этом в половине городов произошли небольшие вооруженные стычки между сторонниками той или иной власти.
Получилось? спросила Елена с лихорадочным блеском в глазах.
Сейчас они находились в съемной квартире в Реймсе, куда перебрались из-под парижского особняка, чтобы не попасть под замес. Печатное оборудование тоже вывезли.
Климов даже начал подозревать, что девушка, отказавшаяся от курева, начала принимать какую-то наркоту вроде кокаина, морфина или еще какой гадости, что было бы печально.
«Но зрачки вроде в норме» подумал он, всмотревшись в ее глаза, хотя не являлся специалистом в определении внешних признаков наркотического опьянения.
Извольскую вообще в последние дни сильно лихорадило, но это понятно нервическая реакция на происходящие события в которых она принимала самое непосредственное участие, точнее стояла у истоков, провоцируя их.
Ну, насколько я могу судить, то «да».
Неожиданно Елена вскочила и набросилась на Михаила. Он едва успел подавить рефлекторную реакцию своего тела, а то бы встретил ее прямым ударом в горло, а потом на болевой излом