Станешь, заявил он уверенно. Это лишь вопрос времени, душа моя.
Да вы мечтатель! восхитилась я чужой непробиваемостью.
Напротив, я трезво оцениваю происходящее, в отличие от тебя. Даже если вдруг случится так, что мне придется покинуть эти земли, а ты останешься здесь, Арибелла, я назову тебя своей невестой для всего света. И поверь, никто не захочет со мной связываться, улыбнулся он, расправляя салфетку. А если и найдется глупец, показательная дуэль отлично охладит пыл твоих возможных поклонников.
И вот мне просто было интересно!
А если я сброшусь со скалы? проговорила я, отчего-то также усмехаясь.
Наши беседы все больше и больше походили на разговор глухого и немого. То есть были до невозможности абсурдны.
Ты этого не сделаешь, душа моя. Ты слишком любишь жить. Слишком жаждешь познать этот мир, чтобы закончить вот так скоротечно. Ешь, мы продолжим позже.
Как после такой отповеди вообще можно было притронуться к еде, я не знала. Аппетит пропал мгновенно еще в самом начале беседы, но, понимая, что силы мне понадобятся и бастовать просто глупо, я взяла в руки ложку.
Сам герцог к общим блюдам совсем не притрагивался. Его приборы оставались чистыми в то время, пока он понемногу пил новомодный горький напиток из растения, которое произрастало в горах. Оно обладало целебными свойствами для целого ряда заболеваний, однако покупали его совсем не для того, чтобы лечиться. Его принимали вместо отваров просто так на завтрак, а иногда и в течение дня.
Нет, есть под этим прямым, пронизывающим взглядом было совершенно невозможно! Да ар Риграф смотрел на меня неотрывно!
Нет, это невозможно, повторила я уже вслух.
Ложка была брошена в тарелку с кашей, за что я, будь мы в компании родителей, непременно получила бы осуждающий взгляд от мамы и замечание от отца.
Но герцог в качестве воспитателя, видимо, себя никогда не рассматривал. Напротив, он с трудом сдерживал улыбку, и сейчас на его губах остался только намек на нее.
Что конкретно невозможно, душа моя? поинтересовался он и приложился губами к чашке.
Мягко так, нежно, волнующе.
Завтракать в вашем присутствии! вспылила я, переведя взор с чужих губ на глаза, которые сейчас бессовестно смеялись. Еще немного и вы просверлите во мне дыру!
Скорее съем, но это, конечно, детали, отставил он чашку и все же нашел другой объект для лицезрения. Постараюсь смотреть чуть менее пристально. Тебе нужно хорошо питаться, в ближайшие дни у тебя много дел.
И каких же? спросила я чисто из любопытства.
Подготовка к нашей свадьбе.
Тарелку с кашей я от себя отодвинула окончательно, намереваясь демонстрировать негодование во всей красе, но на освободившееся место плавно слевитировало блюдо, накрытое металлической крышкой.
Крышка воспарила раньше, чем я отказалась от предложенного мне столь настойчиво угощения. И хорошо, потому что такого я бы себе никогда не простила. Ведь на блюде разместились мои любимые корзиночки со сливочным кремом, зеленым пюре из топини и красной розочкой из соленой рыбы.
Что примечательно, дамы такое не ели от слова совсем. Эти закуски на балах делали по большей части для мужчин, но я их просто обожала. На тех редких празднествах, что устраивали родители, подносы с этими закусками я опустошала в первую очередь.
На мягко улыбающегося герцога я посмотрела с нескрываемым подозрением и рьяной долей осуждения.
Да, Бель, ты права. Времени я зря не терял, признался он честно на мой молчаливый упрек и перевел взгляд на зелень в саду, а я
Я просто не могла отказаться. В конце концов, на мое решение его коварное подношение никак не влияло, в то время как по невероятному вкусу этих корзиночек я соскучилась просто зверски.
Положив корзиночку в рот каждая была на один укус, я закрыла от блаженства глаза и невоспитанно промычала что-то невразумительное. За время, проведенное на корабле, я просто отвыкла от изысканных блюд.
От завтраков не только с кашами, но и с фруктами, ягодами, орехами, сырами и творогом. От обедов, где каждый может выбрать как первое, так и второе, а при желании попробовать все. И от ужинов, где десерт являлся их неотъемлемой частью.
Создавалось ощущение, что к привычной еде я не прикасалась целый век.
Очнулась я, когда все девять корзиночек закончились, а металлическое блюдо внезапно опустело. Вот совсем внезапно. Только все было, а уже ничего нет.
Вспомнив, что в малой столовой нахожусь вообще-то не одна, я подняла взгляд на герцога и мысленно выругалась. Его улыбка за это время стала только шире. Лицо, обезображенное шрамом над бровью, казалось, посветлело и обрело более мягкое выражение.
Рейнар ар Риграф словно позабыл о своем напитке.
Что? спросила я с вызовом.
После такого сытного и вкусного завтрака я была готова воевать.
Будь такой увлеченной всегда, пожалуйста. Ты очень забавная и невероятно красивая, когда не пытаешься быть ежиком.
Я не ежик, а дикобраз, возразила я, проглотив предыдущее желание поблагодарить мужчину, и поднялась из-за стола. Если это все, то я пойду.
Обойдя стол, я направилась к выходу, не дожидаясь позволения, но, как и в прошлый раз, герцог остановил меня за руку. Правда, сейчас его натиску подверглась моя ладонь.
Тыльную сторону ладони обожгли чужие губы. Меня словно молнией пронзило.
Не все, произнес он негромко. Голос его стал обволакивающим. Моей сестре все еще нужна твоя помощь.
Татия, Татия, Татия
За эти несколько дней все вокруг меня словно с ума посходили из-за этой Татии. Все хотели спасти ее любой ценой, в то время как обо мне думала разве что только Роззи. Будто это было легко просто взять и вытянуть чужие чары. Как прогуляться по саду или съесть пирожное. Словно я не подвергалась при этом смертельной опасности.
Однако и варианта как такового у меня не имелось. Корабль уже был моим, а значит, я должна была попробовать спасти эту девицу. И лучше сделать это сегодня, чтобы герцог и дальше не знал о том, что у меня имеется весомое преимущество.
Если я попытаюсь вытянуть из нее проклятие сегодня, Арс обещал молчать.
Белла, ты наша последняя надежда. Лучшие проклятийники империи признали свое поражение. Слишком многое там намешано, продолжал он смотреть мне в глаза.
Никак не отпуская мою руку, ар Риграф почти касался тыльной стороны ладони губами, щекоча чувствительную кожу теплым дыханием.
Я не собираюсь обменивать свою жизнь на жизнь вашей сестры, отчеканила я, не понимая, почему все еще стою здесь и терплю его прикосновения.
Этого и не требуется, ответил герцог спокойно, но при этом мне показалось, что настроение его резко скакнуло вниз. Но прежде, чем ты попытаешься ей помочь, ты должна дать согласие на наш брак. Так будет честно, Арибелла. Наш брак лучшая награда за твою помощь для твоей семьи. Если ты согласишься стать моей женой, я отпишу эти земли в качестве свадебного дара твоим родителям. Они снова станут полноправными владельцами этого острова, но им придется принять власть императора, поклясться ему в верности. Ты же никогда не будешь ни в чем нуждаться. Я приложу все усилия, чтобы сделать тебя счастливой. На размышления у тебя есть только сегодняшний день.
И если я откажусь попытаться помочь вашей сестре и стать вашей женой проговорила я тут же, продолжив его пламенную, но при этом размеренную речь, наполненную, как мне казалось, толикой грусти.
Твои родители останутся без крова, дома, титула, сбережений и даже возможности убраться с этого острова, сухо и твердо отчеканил разом преобразившийся мужчина.
Вы жестоки! воскликнула я, попытавшись выдернуть свою руку, не ожидая подобной подлости.