– О существовании этого экземпляра ключей ваша дочь, разумеется, не знает? – Егоров сунул бумажку в карман, ключи тоже убрал с глаз долой.
– Разумеется, – улыбнулся Романов.
– Вы облегчили мою задачу, – Егоров улыбнулся в ответ.
Глава 2
В тесном кабинете старшего следователя межрайонной прокуратуры Геннадия Ивановича Владыкина было так жарко, что у вошедшего с мороза Ирошникова маковым цветом расцвели щеки и уши. Пристроив на вешалке свою куртку и заметив приглашающий жест Владыкина, Ирошников присел на жесткий стул с прямой спинкой и осмотрел убогую обстановку уже знакомого кабинета. Пара конторских столов с облезшей по углам полировкой, сейф в человеческий рост, застекленный шкаф с занавешенными шторками. Сказав «минуточку», Владыкин продолжил писать какую-то бумажку, низко склонившись над столом.
От нечего делать Ирошников поднял голову, стал разглядывать высокий сводчатый потолок, покрытый ржавыми пятнами протечек, похожими на старинные географические карты. Солнечный свет, пробивавшийся сквозь пыльные окна, выходившие на проезжую улицу, падал на письменный стол, на седые, коротко стриженые волосы Владыкина, но, похоже, слишком яркое освещение ничуть не мешало старшему следователю. Наконец, Владыкин поставил точку, облегченно вздохнул и, сложив бумажку вдвое, запечатал в конверт, промокнув кончиком языка клеевую полосу.
– Что, много бумажной работы? – сочувственно спросил Ирошников, которому на своей работе тяжко приходилось от лишней писанины.
– Это не работа, – Владыкин корявым размашистым подчерком стал надписывать конверт. – Письмо жене написал, Любаше. Она в деревне у стариков своих, а телефонной связи с ними нет. Вот пишу письма, хотя не мастак по этой лирической части. Жив, здоров и точка.
Ирошников хотел спросить, по какой части Владыкин мастак, но ничего не спросил, решив, что острить здесь положено только следователю, вынул из кармана паспорт и повестку протянул их Владыкину. Тот убрал повестку в ящик стола, а паспорт, не раскрывая, вернул владельцу.
– Жара у нас, топят прямо страсть, – Владыкин вытащил из папки бланк дополнительного допроса свидетеля, положил перед собой и снял волосок, прилипший к кончику перьевой ручки. – Всю зиму так мучаемся с этим отоплением, прямо чистая баня. Радиаторы как огонь. Ладно, давайте к делу, – лицо Владыкина сделалось скучным, он снова близко склонился над бумагой. – Так, данные о личности свидетеля в деле имеются. Теперь разъясняю вам, что согласно статьей 73-74 УПК вы можете быть допрошены о любых обстоятельствах, подлежащих установлению по делу, и обязаны давать правдивые показания. То есть сообщать все, известное по делу, и отвечать на поставленные вопросы. Предупреждаю вас также об ответственности по соответствующей статье за дачу заведомо ложных показаний. Номера статей я называю старые, поскольку новых протокольных бланков не напечатали. Вот здесь распишитесь.
Владыкин передвинул бланк протокола ближе к Ирошникову, протянул ручку.
– Меня уже предупреждали об ответственности прошлый раз, – Ирошников достал из кармана ручку «Вотермен», малахитового цвета с золотым пером и инициалами А. И. на корпусе.
– Таков порядок, – Владыкин глубоко зевнул. – Разъясняю также, что звукозаписи при допросе производиться не будет. Во-первых, в этом нет необходимости, во-вторых, месяц как диктофон сломался, – Владыкин снова зевнул, так сладко, что Ирошникову на жестком неудобном стуле захотелось забыться сном мертвой царевны. – После дачи показаний в соответствии со статьей 160 УПК вы имеете право написать их собственноручно своей прекрасной малахитовой ручкой с инициалами. И еще: ознакомиться с протоколом и требовать его дополнения, внесения поправок и всего, чего сочтете нужным
Показалось, следователь снова зевнет, Ирошников отвернулся.
– Полночи проторчали на месте происшествия, – словно извиняясь за зевоту, сказал Владыкин. – Один мужик, на ночь глядя, собрался за бутылкой, а когда возвращался домой, в подъезде ему проломили голову молотком. Добыча, то есть литровая бутылка водки, убийце не досталась. Разбилась она о ступеньку, бутылка-то. Вот теперь ищем неизвестного ханыгу. А молоток, то есть орудие убийства, обнаружили в канализационном люке. Такой прискорбный факт. Я там до трех ночи проторчал, а утром на работу.
Владыкин взял с края стола очки, нацепил их на свой короткий нос.