– Кажется, наш брат должен бы неустанно вырезать фигурки уродливых птичек, котиков и собачек за неумением выковыривать сложные орнаменты для абажуров и сундучков. Но розы… Розы – они из другой оперы! Вряд ли преподобный РВ-125 поощрит этот новый вид деятельности своего подопечного…
– Не выдавайте меня! – воскликнул маленький холмогорянин, вскидывая в мольбе сложносоставные руки. Он вообще казался каким-то слишком живым для робота. – Нам это делать действительно строго воспрещается! Но они такие красивые! Говорят, растут только на Земле, Ганимеде и на планете карликов Сдтледире…
– Неужели? Интересный факт, надо запомнить, пригодится при разгадке сканвордов, – равнодушно изрекла я. – Надеюсь, ты скажешь нам, кто научил тебя этому садоводству, прежде чем нас заметят прогуливающиеся монахи и побегут к преподобному РВ-125 открывать «доступ к своим чипам памяти»?
– Ладно, ладно, это брат Стив научил меня. Но он не виноват! Я его сам попросил, – покаянно признался робот.
– А чем он еще тут занимался?
– Чем и все мы, молился…
– Нет, я имею в виду, чем он занимался на самом деле и что с ним потом произошло? – с ободряющим нажимом уточнил Алекс. Стальную розу он сунул себе за пазуху, расстегнув комбинезон.
– Отец-настоятель наложил на меня обет молчания, – виновато опустив голову, произнес монах. – Я не могу говорить ни о чем важном.
– Но ты ведь знаешь, как отменить эту задачу, не упорствуй в грехе, – елейным голосом посоветовала я. – Если кнопка пуска на спине и дотянуться трудно, мы тебе поможем.
– Но я правда не знаю!
– Как скажешь, брат наш! Любимый, мы здесь гости, следовательно, нам надо блюсти устав приютившей нас обители?
– Несомненно, родная! Мне придется пойти к отцу-настоятелю, нельзя укрывать подобное еретичество в монастыре святой холмогорянской веры. А ты посторожи изменника…
– Постойте, нет! Настоятель на полгода отключит меня от блока питания, а такой пост я не выдержу! Проявите милосердие, и великий Холмогорянин не оставит вас своей милое…
– Короче!
– Вторая кнопка в третьем ряду слева, – сообщил он, нехотя поворачиваясь к нам спиной. – Желтенькая. Жмите…
– Умница! – Я аккуратно нажала нужную кнопку, внутри робота что-то тренькнуло, как будто разомкнулись маленькие засовы. – Кстати, для начала как тебя зовут?
– Брат Эльгар, серия ноль один тридцать четыре семьдесят четыре пятьдесят пять сорок восемь восемьдесят один тринадцать сорок пять восемьдесят шесть четыре пять ноль, номер…
– Не надо номера, брат Эльгар, нам вполне достаточно и серии!
– Как хотите, но тогда вы будете обращаться ко мне неполным именем, – немного обиделся монах.
– Мы как-нибудь это переживем. А серия у тебя ничего, красиво звучит.
– Я польщен, люди, – сухо заметил робот. Хотя, судя по его бегающим глазкам и напряженному виду, явно помышлял о побеге.
– Теперь ты можешь поподробнее рассказать нам о Стиве? – нетерпеливо напомнила я. В любой момент в наш укромный уголок мог заглянуть какой-нибудь любопытствующий робот, а свидетелей никто не любит…
– Теперь могу. А кто вы такие? – сощурив один глаз-лампочку (как у него только это получилось!), довольно дерзким тоном поинтересовался брат Эльгар.
– Друзья Стива, вместе работали на Базе по борьбе с монстрами, потом он улетел в космос и пропал. Мы должны отыскать его. И раз он бесплатно обучил тебя такому хорошему ремеслу, на котором можно неплохо заработать, то и ты обязан помочь нам спасти своего наставника. Так что давай говори скорее!
В животе коротышки что-то активно затрещало, – видимо, отключение функции обета молчания позволяет (или заставляет) говорить действительно все. Надеюсь, он нам сразу скинет нужную информацию и мы успеем смотаться, пока робот не загрузил нас вообще ВСЕМ, чем набиты его блоки памяти. Например, воспоминания семилетней давности о забастовках против введения системы харакири с помощью крестообразной отвертки меня точно не заинтересуют…
– Вы правда его друзья? А то ходят тут всякие… Вот на днях, например, на нас опять напали дикие роботы-язычники. Прямо на рассвете, не успели мы всенощную отслужить и довоспроизвести шестичасовую запись псалмов, восхваляющих подвиги святого Холмогорянина, как они в ворота камнями кидаться начали. Покидают с полчаса, программу-минимум выполнят и уйдут к себе за валуны.
– И часто такое? – почему-то зацепился мой муж.