Официант поставил перед нами по новой порции коктейля и лучезарно улыбнулся обеим.
Он опять сказал что-то не то или снова поставил Конрада выше? В ее голосе сквозил сильный интерес, такой, который заставлял ее идти напролом, словно упрямый баран.
Барби! воскликнула я, злобно сверкнув глазами.
Подруга возмущенно вскинула брови и даже приоткрыла рот, сделав вдох так яростно, что казалось, от переизбытка кислорода у нее закружится голова.
Не смей называть меня так!
Я не хочу говорить об этом, понимаешь? Мне нужно провести вечер, не вспоминая об отце, работе или даже Конраде.
Прости, сказала она, откидывая светлые пряди волос от лица, возможно я немного надавила.
Светлые волосы, голубые глаза, миниатюрность и нежные черты лица в своей комбинации делали ее похожей на куклу Барби. Именно поэтому она так ощетинилась от простого прозвища. Одноименная кукла считалась глупым куском пластика и синтетических волос, таких сравнений Барбара не хотела. Она была слишком эмоциональна, драматична, любопытна и в какой-то степени наивна, но никак не глупа.
Да, как стотонный танк.
Чтобы спрятать улыбку я обхватила губами трубочку и стала потягивать из стакана свой клубничный мохито.
Третья порция. Нужно завязывать.
Лучше быть танком, чем велосипедом, бросила она, дернув плечиком. Лямка ее синего платья, немного съехала в сторону, но она быстро ее поправила.
Барбара держала маленький бутик на Манхэттене и сама создавала одежду. Она вкладывала душу в это дело, однако мировой известности, о которой она мечтала, пока не случилось.
Мне так сильно нравились ее творения, что даже сейчас я была одета в платье придуманное Барбарой: черное и возмутительно короткое, как сказала бы моя бабушка.
Думаю, нужно еще выпить.
С приближением ночи в помещении становилось все больше посетителей, музыка играла громче, а воздух ощущался горячее.
Я заправила выбившуюся прядь волос за ухо и улыбнулась подмигнувшему мне бармену.
Знаешь, больше в моей жизни не будет места всем этим бесполезным стенаниям. Я перестану отдавать всю себя работе и буду наслаждаться каждой секундой этой жизни.
Это правильно.
И прямо сейчас я хочу двух вещей: выпить, и найти какого-нибудь симпатичного парня, чтобы потанцевать.
Когда в последний раз я позволяла себе отдаться мгновению? Предыдущий год прошел для меня в клетке под названием «Хэтфилд», в которую я заключила себя сама.
Наши желания похожи, но сейчас, я отлучусь на минутку, вывел меня из мыслей голос Барбары.
Мне сходить с тобой?
Нет.
Она неуклюже соскочила со стула и через несколько секунд растворилась в толпе.
Возможно, в университете я была свободна?
Нет.
Даже тогда у меня было слишком много дисциплин, выбранных мною же. Времени катастрофически не хватало на все, что в том возрасте требовалось девушке. Пожалуй, только в школе я чувствовала себя по-настоящему свободной, и необремененной ответственностью.
Сегодня нужно все исправить.
Я задумчиво наблюдала за покачивающимися кубиками льда в стакане, но отвлеклась, услышав низкий мужской голос.
Кентукки оул3, десятый.
Мои губы сложились в улыбке.
Вот так просто, Кентукки оул десятый. Ни здравствуйте, ни пожалуйста. Просто Кентукки оул десятый.
Я не обладала способностью на расстоянии угадывать засранец человек или нет. Но в этом конкретном случае, сомнений не было засранец.
Он находился ко мне очень близко, одно движение вправо, и наши плечи соприкоснутся. От него приятно пахло лавандой, кедром и чем-то едва уловимым, отдающим свежестью, помимо этого, чувствовался запах табака.
Надеюсь, мужчина уйдет и не решит сесть за барную стойку, иначе нам с Барбарой придется сменить места.
Рядом со мной опустилась его рука: крупная ладонь и крепкое предплечье, оплетенное венами, покрытое редкими темными волосками.
Я прикрыла глаза и облизнула сухие губы, опьяненная коктейлями, музыкой, темнотой и этим приятным мужским запахом.
Официант протянул мужчине его заказ.
Сто пятьдесят долларов, сэр.
Сто пятьдесят долларов? Сэр?
Я распахнула глаза, и еле сдержала смешок.
Мой незнакомец не просто засранец, а безумно богатый засранец. На такое определенно стоит посмотреть.
Я лениво повернула голову в его сторону, но стоило мне заметить темную шевелюру и выдающийся профиль, моя улыбка померкла, а тело словно парализовало.
Парень из кафе.
На нем был простая черная футболка, но выглядел, словно сошедшее с Олимпа божество. Я думала, что рубашка, которая была на нем в нашу первую встречу самое сексуальное, что может случиться с этим мужчиной, что ж, я ошибалась.
Он разглядывал меня, и делал это весьма грубо, так, что мне стало не по себе. Казалось, я сижу голая, не защищенная и кусочком ткани, и позволяю ему рассматривать меня как препарированную лягушку.
Я не любила излишнее внимание, но в компании мужчин никогда не робела. А из-за этих прожигающих меня насквозь темных глаз, возникало желание обхватить себя руками, чтобы создать хоть какой-то барьер между нами.
Пялиться неприлично, хмуро бросила я.
Ты забавная.
Я приоткрыла рот в удивлении и зашевелила губами, но, кажется, потеряла способность говорить.
Забавная? Я для него обезьянка в зоопарке?
Нет, это ты забавный, фыркнула я.
Мой взгляд скользнул к его мощной шее.
Будешь на меня так пялиться, я тебя укушу, зачем-то выдала я.
А ты сразу к делу переходишь?
Я скривила губы.
Не в том смысле, я бы укусила тебя, только чтобы сделать больно.
Не обманывай себя. Ты хочешь гораздо больше, чем просто укусить меня, бросил он и отвернулся.
Я усмехнулась. Ну, до чего самоуверенный придурок!
Расслабься, медведь, ты не в моем вкусе.
Медведь? Почему медведь?
Я пожала плечами.
Здоровый ты.
Интересно, протянул он, приподнимая уголок губ в усмешке.
Я думала, что малюсенькая улыбка вызовет у тебя инсульт.
Он пропустил эту колкость мимо ушей и пододвинулся ко мне ближе, позволяя расслышать его слова.
Кайл клялся, что ты ненормальная, но я знал, что он врет, чтобы прикрыть свое уязвленное эго.
О чем ты?
Обычно девушки ему не отказывают, тем более, такие как ты.
Он сделал глоток обжигающего виски. Словно завороженная, я наблюдала за его подрагивающим кадыком, и каплями конденсата на стакане, стекающими по запотевшему стеклу.
Это алкоголь со мной играет.
Я всем телом развернулась в его сторону, упираясь коленями в накаченное бедро, обтянутое темно-синими джинсами. Очень сексуальными джинсами.
Такие как я? Что, по-твоему, со мной не так?
Ну если ты хочешь знать
Он пробежался взглядом по моим ногам и туфлям на высоком каблуке, затем поднялся выше, к низу короткого платья, и хмыкнул, подмечая что-то в своей голове.
Чего ты улыбаешься постоянно, как умалишенный?
Забыла, что сама хотела увидеть мою улыбку?
Вовсе не хотела.
Хотя знаешь, с тобой все прекрасно, не переживай, отмахнулся он, допивая остатки виски из стакана. Бармен, повтори.
Я шумно фыркнула от возмущения, появилось навязчивое желание выхватить из рук засранца стакан и разбить стекло о его голову.
Раз начал, договаривай, прорычала я.
Он засмеялся и спокойно встретил мой холодный взгляд. Сейчас я не заметила в его глазах той отстраненности, которую он пытался продемонстрировать ранее. Вместо этого, затмевая друг друга, там искрили азарт и интерес.
Кайлу не отказывают девушки твоего социального статуса.
Моего социального статуса? недоуменно переспросила я. И какой у меня социальный статус?
Уж точно не высокий.
Позволь узнать, что конкретно указывает на мой невысокий социальный статус?
Платье, туфли, безразлично ответил он.
Всего-то, я уж было подумала, что меня приняли за проститутку.