— Ну вот, девочки, наш экипаж, — сказала миссис Камминз и подвела их к ветхой карете, запряженной двумя уставшими гнедыми кобылами.
Кучер поднял шляпу, спрыгнул с облучка и начал загружать в карету их багаж. Миссис Камминз, всегда очень добросовестно выполнявшая свои обязанности, тщательно следила за процессом. Она заняла место тетушки Харриет на время путешествия, ибо последней от одного упоминания о четырехнедельном круизе по водной глади делалось нехорошо.
Такая замена была выгодна Вайолет, которая была предоставлена самой себе со дня смерти отца. Чтобы наполнить свое существование чем-то большим, чем скорбь и печаль, она начала интересоваться делами папиного завода по производству вооружения в Бостоне.
Повзрослев, она стала большую часть времени проводить за изучением процесса производства огнестрельного оружия, от мушкетов до пистолей, на радость отцу, которому так хотелось иметь сына.
— Поднимайтесь, девушки! — позвала их миссис Камминз. — Здесь нам лучше не задерживаться.
Кучер держал дверцу, пока они забирались в карету, обитую изнутри уже видавшей виды кожей. Вайолет села, аккуратно расправив скромное темно-синее платье и поправив шляпку, которую она сдвинула ранее на брови. Мысли об отце не оставляли ее.
Поначалу папа полагал, что его бизнес будет неинтересен молодой леди, но очень скоро выяснилось, что той охотнее осваивать азы денежной стратегии, нежели играть роль богатенькой избалованной барышни.
Затем, через шесть месяцев после смерти отца, мистер Хаксел, глава бостонского отделения компании, вдруг внезапно заболел и вынужден был выйти на пенсию. С тетушкой Харри чуть не случился удар, когда Вайолет объявила ей, что будет выполнять его обязанности. Впрочем, она тут же заверила тетю, что делать это она будет втайне, так что та вынуждена была согласиться под таким напором.
Взволнованный голос миссис Камминз привлек ее внимание.
— Боже правый, куда же запропастился этот адрес? — Ее полные руки неистово перерывали содержимое ридикюля. — Я не могу найти бумажку, на которой был записан адрес.
— Портмен-сквер, дом номер шесть, — подсказала Вайолет, она знала этот адрес наизусть.
Он был вытиснен на верхней части почтовой бумаги Рула, в каждом из тех немногочисленных писем, которые она получила от него за эти три года.
Миссис Камминз постучала по крыше кареты.
— Кучер, вы все слышали?
— Да, мадам. Портмен-сквер, дом номер шесть. Это далековато будет, но я домчу вас в целости и сохранности. Вы уж не беспокойтесь.
— И все же я надеюсь, что это не слишком далеко, — вздохнула Кэролайн. — Мне не терпится скинуть туфли и задрать ноги к потолку.
Кэролайн было девятнадцать, как и Вайолет, и во многом они походили друг на дружку. Обе любили пооткровенничать, кроме того, обе любили, чтобы было все так, как они того хотят. Но Вайолет лучше умела скрывать свои минусы, в отличие от Кэролайн, которой было ровным счетом наплевать на то, что думают о ней окружающие.
Вайолет выглянула в окно, чтобы посмотреть на солнце. День клонился к завершению, и все они устали. Она про себя присоединилась к высказыванию Кэролайн, потому что тоже не могла дождаться конца поездки.
Ее мысли вернулись к человеку, за которого она вышла замуж, и злость закипала в ней. Рул Дьюар имел достаточно бесстыдства жениться на ней, чтобы затем бросить. Он дал слово ее отцу, пообещал, что будет заботиться о ней, и хотя у нее было достаточно и слуг, и денег, вряд ли это была та жизнь, которую хотел для нее отец.
И уж конечно, это была не та жизнь, о которой мечтала Вайолет. Она желала мужа, который любил бы ее, мужа, на которого она могла бы рассчитывать. Она хотела семью и детей. Для Рула Дьюара она была всего лишь игрушкой, нос этим она покончит, и довольно скоро.
Она горько улыбнулась. Рул понесет заслуженное наказание: за ним останутся те деньги, какие ее Отец выделил ему, но он потеряет свою половину в компаний Гриффина.
Вайолет не терпелось посмотреть ему в лицо, когда он услышит, что она решила подать в суд, чтобы их брак признали недействительным.
Поездка казалась бесконечной, но все же Вайолет и ее спутницы прибыли в лондонскую резиденцию Рула — узкий четырехэтажный дом с остроконечной крышей, крытой черепицей. Этот особняк стоял среди таких же домов, вокруг каждого из них был разбит небольшой сад с яркими весенними цветами, огороженный витиеватым кованым забором. С первого взгляда было понятно, что такое соседство было очень почетным и соответствовало положению Рула в качестве брата герцога.