В семье покойного мужа меня не баловали такими излишествами, честно призналась я.
Это была правда, а для такой сладкоежки, как я, это наказание.
Примите мои соболезнования по причине кончины вашего супруга, рэса.
Мне всегда было сложно говорить о своём «муже», я понимала, что та Алла, чьё место я заняла, действительно любила его, и, возможно, поэтому и не боролась за свою жизнь. А для меня он был завершённой главой в биографии моей предшественницы. Поэтому я лишь кивнула, принимая соболезнования, и глотнула эля.
Какое-то время мы сидели молча. Шустрый парнишка-официант принес закуски для мэса и пирожные для меня.
Горячее как только будет готово, я принесу, мэс, отчитался парнишка и убежал.
Я не стесняясь принялась есть сладкое.
Мэс тоже приступил к еде, а когда принесли горячее, спросил:
Рэса, вы моё имя знаете, а ваше?
Вот сейчас я бы была не против прочитать его мысли. Но, увы, именно из-за него я этого уже не могла сделать. Была уверена, что мне ничего не грозит и мэс не флиртует со мной, а просто утоляет свой интерес: "Из какой я глуши?"
Поэтому ответила уже заученную информацию.
Рэса Далв.
Далв это имя покойного мужа?
Я кивнула.
А по отцу? уточнил мэс.
По отцу я рэса Дишар.
Мэс понял мою уловку и уточнил.
Рэса Далв, а дальше?
Тут нужно пояснить всю пикантность ситуации.
В этом мире хоть и не было отдельного слова для замужней и незамужней женщины, но были свои тонкости. По имени девочку, девушку, женщину называли только в семье, а для всех остальных до брака она была рэса дочь своего отца, а после жена своего мужа, то есть после обращения рэса назывались имена, соответственно, отца и мужа.
У мужчин с именами всё понятно, а фамилий как таковых здесь нет, только при записях в документах и в договорах указывается, кто отец и откуда, а также братья и сыновья. Всё это для того, чтобы знать, кто будет наследником мужчины. И хотя сыновья назывались последними они были наследниками первой очереди, потом отец, а при отсутствии сыновей и живого отца наследниками были братья. Если и братья уже умерли, то их сыновья, и так далее, а если нет живых родственников по мужской линии, то всё отходит казне.
Как вы понимаете, женщины вообще не участвуют в наследовании. Но если имущество отходит казне, то и женщины подпадают под покровительство правящей династии, в случае если у неё нет своей собственности. Наличием своей собственности, я имею в виду не сундук с вещами, как у меня, а домами, запасом золота и прочим движимым и недвижимым имуществом, могли похвастаться лишь благородные рэсы и мэсы. Соответственно, либо получившие дарственные на всё имущество, либо заработавшие своё состояние (последнее относилось именно к мэсам, а практика дарения была присуща благородным домам королевства).
Во всей этой системе был один парадокс: наследование короны на Материке Иеры происходило по женской линии. Возможно, именно это и влияло на то, что, при всей формальности главенства мужчин в этом обществе, женщины имели почти такие же права. Хотя и не везде, достаточно было вспомнить дом свёкра.
Вот так всё было сложно.
В больших городах женщины могли жить самостоятельно, просто это была редкость, но не воспрещалось. В провинции с этим было сложнее, там были сильны патриархальные устои, поэтому я так стремилась уехать оттуда и не попасть снова в такое же положение. Родительский дом был той же тюрьмой, что и дом свёкра, только с более лояльным режимом.
Вот я и собиралась, даже потеряв дар, найти выход и обосноваться в столице, а в этом случае знакомство с мэсом мне не повредит. Вдруг придётся когда-нибудь обратиться к нему за помощью.
Как моему лечащему врачу я могу сообщить вам своё имя, но тогда и я должна знать ваше полное имя, решилась я поставить своё условие.
Зная полное имя, легче найти человека, даже в большом городе.
Мэс усмехнулся.
Согласен. Позвольте представиться, мэс Рахаз, сын рэса Гело из Немерба, брат рэса, тут мэс осёкся, но продолжил, рэса Ртепа.
Стало понятно, почему для мэса был так важен Немерб, это его родной город. Но решила сделать вид, что не придала этому значения.
Приятно познакомиться, мэс Рахаз, сын рэса Гело из Немерба, брат рэса Ртепа, я Рэса Далв, по отцу рэса Дишар, при рождении получившая имя Алла.
Удивление на лице мэса было неподдельным. Как уже говорила, моё имя было редким, слишком простым.
Давно я не слышал таких имён, в итоге сказал мой собеседник.
Его точно озадачил странный выбор, сделанный моими родителями, но эту тему мэс не стал развивать. Мы продолжили разговор уже на другие темы.
Мэсу было интересно, от какой болезни умер мой муж, болела ли я именно этой болезнью, как вылечилась? И хотя его точно мучил вопрос, кто же подарил мне книгу, он его не задал.
Когда мэс первый раз посмотрел на часы, я поняла, что мне пора подниматься к себе. И я уже хотела встать и пойти к лестнице, но мэс Рахаз остановил меня и практически упрашивал составить ему компанию ещё какое-то время. Как будто ему было важно оставаться в компании кого-то безобидного, вроде меня, простой рэсы. Я же так же показала ему на часы, но уже свои, и сказала, что уже поздно.
У мэса, как и у большинства мужчин, часы были на цепочке и хранились в кармане камзола, у меня же они висели на цепочке на груди и по большей части исполняли роль единственного украшения, так как постоянно опаздывали, я забывала их заводить. В этом мире часы были только механические, и от цены зависело их качество. Мои были одни из самых недорогих, поэтому и на качество не приходилось рассчитывать.
Вот и сейчас, вместо того чтобы показывать почти 10 часов, стрелки застыли на 8:15.
Конечно же, показывая часы мэсу, я предварительно не посмотрела на циферблат.
Ну, по вашим часам, рэса Алла, вам ещё рано уходить, как раз время ужина. Вам заказать? усмехнулся мэс.
Взглянув на циферблат, я чуть не чертыхнулась вслух.
Их нужно выкинуть! зло сказала я, снимая побрякушку с шеи.
Ну не стоит так горячиться, останавливает меня мэс, присаживайтесь на своё место, съешьте ещё пироженку, а я пока поколдую над ними, и они вас больше не подведут.
Забрать у меня часы ему не составило труда, на мои протесты он не реагировал.
Мэс Рахаз, у меня нет ещё одной книги, так что расплачиваться с вами за часы мне просто нечем, предупредила я.
Мне и книга ваша была не очень нужна, но я понял, что матрона не даст вам спокойно доехать до столицы, если вы останетесь у меня в долгу, сказал мэс, продолжая держать мои часики в своей правой руке и смотреть на свои часы, что лежали на его левой ладони.
Визуально ничего такого не происходило. Мэс продолжал говорить.
В этот раз мы ей не скажем, ну или считайте, что я возвращаю вам сдачу за книгу, это ведь действительно очень дорогая книга! Почти бесценная!
Мне не оставалось ничего другого, как согласиться.
Да и ждать пришлось недолго. Как только на часах мэса стрелки показали 10:00, его ладони снова озарились синим светом. Но в этот раз никакого хлопка не было. Он отдал мне мои часы и, пожелав спокойной ночи, удалился.
Он удалялся от нашего столика, идя лёгкой походкой человека, у которого нет никаких забот.
«Заклинание вступило в полную силу! Он забыл то, что хотел забыть!» решила я и пошла спать.
Утром наш отъезд задержали на добрых полчаса, и всё из-за опоздания одного из пассажиров. В итоге мы так и не дождались мистера «ничего не скажу» и уехали без него. Точнее будет сказать, его место занял тот самый парнишка, что доехал с нами до Немерба. Он как раз приехал на постоялый двор «Корона Ванреба», когда наш дилижанс трогался в путь. Кучер согласился довезти юношу, оказавшимся столичным студентом, до следующей остановки. Ну а если там никому не продадут билет, то и до столицы.