Мы с Лукасом заранее договорились. Поскольку свидания полностью одетыми не только волновали, но и были мучительны, я предложила остаться вместе «в городе» после выпускного бала. Я говорила небрежным тоном, делая вид, что это самая обычная вещь. Даже пыталась притвориться, будто уже делала это раньше. Я не знала, делал ли он это.
Конечно, ответил Лукас с такими взглядом и улыбкой, что я задохнулась от возбуждения. Я была очень взволнована: ведь я знала точную дату, когда лишусь невинности, и это произойдет с ним.
В тот день я сходила в отель «Холидэй», сняла номер, оставила кое-какие вещи, посмотрела на двуспальную кровать. Вернувшись домой, я напомнила родителям, что останусь ночевать у Джо. К счастью, моя сестра была в отъезде. Эстер могла за милю учуять вранье.
Вечеринку устроили в ирландском пабе в центре города. Кругом пластик, на столе в зале полно закусок и море разливанное дешевой выпивки в пластмассовых контейнерах. Они доверху наполнены льдом, который скоро растает и превратится в болото.
Как странно: мы с Лукасом оба знаем, что после бала запланировали интимное свидание, но притворяемся, будто между нами нет ничего общего. Я увидела его на другом конце зала Он был в черной вельветовой рубашке и пил легкое пиво из банки. Мы незаметно кивнули друг другу.
До сих пор представлялось разумным скрывать наши отношения. Но сегодня вечером это было нелепо. Почему их нужно скрывать? Разве в них есть что-то постыдное? Может быть, Лукас предпочел бы обнародовать наши отношения? Не было ли это оскорблением, которое он молча сносил?
Я слегка расстроилась. Но ведь мы установили курс, по которому должны теперь плыть. Я могу открыться позже. Позже. Мне с трудом верилось, что это время вот-вот наступит. Это опьяняло.
Я пила сидр и портер в слишком быстром темпе, и мои запреты растворялись в едкой шипучке. Ричард (Рик, как я теперь узнала) Харди сказал:
А ты в форме. Затрепетав, я пробормотала слова благодарности. Выглядишь, как путана высокого класса с золотым сердцем. Это твой образ, верно?
Ха-ха-ха, захихикала я, тогда как все покатились со смеху. Это был шутливый разговор взрослых людей, и мне повезло, что я в нем участвую.
Вечер медленно тянулся, и мне казалось, будто я в круге света и смеха, среди избранных. Непонятно, почему я раньше себя недооценивала. Окей, я в подпитии, но когда тебя вдруг полюбили это что-то!
Мы с Джо обменялись удивленными взглядами: неужели школа действительно закончилась? И мы выжили? И вот-вот вырвемся на простор?
Эй, Джордж.
Меня поманил Рик Харди. Он называет меня Джордж?! О, я действительно попала в яблочко! Рик стоит, прислонившись к стене, возле контейнеров с банками пива. Вокруг него, как всегда, свита из подхалимов. Ходят слухи, что он не собирается заморачиваться с университетом: его оркестр уже пользуется успехом
Я хочу что-то показать тебе, сказал Рик.
Окей.
Не здесь.
Рик отлепился от стены шикарным движением рок-звезды и сунул свою выпивку одному из почитателей. Протянув мне руку я чувствовала, как нас сверлят многочисленные пары глаз, он предложил:
Пойдем со мной.
Удивившись, я со стуком поставила свою банку с пивом, подала ему руку и позволила вести сквозь толпу. Наверное, есть два варианта: это либо новый автомобиль, либо марихуана.
Я оглянулась на Лукаса, давая ему понять, что это ничего не значит. Так, пустяки. Он взглянул на меня точно так же, как когда я впервые села за парту рядом с ним.
Насколько сильную боль ты собираешься мне причинить?
Сейчас
1
А суп сегодня из моркови и помидоров, бойко заключаю я с нагловато-веселой ноткой. Дескать, скажите спасибо, что не из апельсинов.
(«Этот морковно-помидорный суп съедобен?» спросила я шеф-повара Тони. Он шуровал поварешкой в котле, в котором булькало варево с запахом спелых овощей. «Да, Титьки Динь-Динь»[5]. Не думаю, что Тони выпускник Академии обаяния[6].)
Честно говоря, я общаюсь с клиентами немножко и для себя. Я не просто официантка я шпион из мира слов, собирающая материал. И я как бы наблюдаю за собой со стороны. Недовольный мужчина средних лет, похожий на менеджера, с унылой женой, изучает меню «Это Amore!»[7]. Оно украшено картинками: «Падающая башня» Пизы, вилка, на которую накручены земляные черви, и Паваротти, который выглядит как снежный человек, которого хватил удар.
Он заказал столик на имя мистера Кита. Это звучит забавно. Правда, есть актриса по имени Пенелопа Кит.
Морковь и помидоры? О нет, не думаю.
Я тоже так не думаю.
Что вы рекомендуете?
Я ненавижу этот вопрос, поскольку это приглашение к лжесвидетельству. Тони сказал мне: «Напиши spaghetti vongole[8], потому что «моллюски» звучит как-то не так».
Что я рекомендую? Пойти в турецкий ресторан, который в двух шагах отсюда.
Как насчет arrabiata?[9]
Это острое блюдо? Я не люблю, когда во рту жжет.
Оно со специями, но не острое.
То, что для вас не острое, для меня может быть острым, юная леди!
Зачем же тогда просить у меня совета? бурчу я еле слышно.
Что?
Я улыбаюсь глуповатой улыбкой. Эта улыбка важный прием, которым необходимо овладеть. Я слегка наклоняюсь: руки на коленях, подхалимская поза.
Скажите, что вы любите.
Я люблю ризотто.
Почему бы вам тогда просто не выбрать ризотто?
Но оно с морепродуктами. Он делает гримасу. С какими именно морепродуктами?
Они упакованы в пластиковый контейнер с надписью «МОРЕПРОДУКТЫ». Выглядят, как наживка, которую продают в магазинах для рыболовов.
Смесь. Моллюски креветки мидии
Я принимаю заказ на карбонару с замирающим сердцем. На этом мужчине крупными буквами написано: «Въедливый Зануда». А в нашем ресторане и занудным, и незанудным посетителям есть к чему придраться.
Вот самые рейтинговые комментарии насчет «Это Amore!» на сайте TripAdvisor:
Это место настоящий кошмар. Что касается чесночного хлеба, то, похоже, кому-то удалось намазать дурной запах изо рта на тост. Правда, этот хлеб прекрасно дополняет паштет, у которого такой вкус, будто он приготовлен из престарелого осла. Я увидел шеф-повара, когда приоткрылась дверь в кухню и немедленно отбыл, прежде чем мне успели навязать основное блюдо. Как ни печально, я так никогда и не узнаю, исправили бы впечатление телячьи scallopini[10]. Но официант пообещал, что все «из местных источников». Вероятно, где-то поблизости висит на заборе объявление о пропавшей кошке.
Конечно, это мой первый и последний визит в эту адскую дыру. Но все же любопытно, черт побери, что такое «Нипсендская креветка»?[11] Как известно, у этого города нет береговой линии. Я предпочел бы в этом ресторане Pollo alla Cacciatora[12] в качестве предсмерной трапезы в том смысле, что это бы лишило смерть ее жала.
Я сказал владельцу «Это Amore!», что в жизни не пробовал худшего болоньезе. Он ответил, что так готовит болоньезе его Nonna[13] по своему особому рецепту. Я сказал, что в таком случае его «Nonna» не умеет готовить, и он обвинил меня в оскорблении его семьи! Но он такой же итальянец, как Борис Беккер[14].
Это настоящее дерьмо.
2
Когда ты узнала, что хочешь быть официанткой? спрашивает Кэллум, мой единственный коллега, пытаясь лихо, на манер ковбоя, выпить оранжину. Затем он небрежно закручивает колпачок.
У него намек на усики и круги от пота под мышками. Единственное хобби и/или интерес Кэллума спортзал. Он посещает занятия под названиями типа «Сломай себе ноги». У меня вызывают опасения его попытки флиртовать. Чтобы пресечь эти намерения, я говорю с ним строго, как «старшая сестра».
Гм-м Я бы не сказала, что хочу этим заниматься.
Вот как? Повтори-ка, сколько тебе лет? просит Кэллум.
Кэллум, не слишком смышленый двадцатидвухлетний парень, и не подозревает, что ход его мыслей совершенно прозрачен. Однажды он сказал мне, что шаговая машина творит чудеса «даже с людьми, у которых на стоун[15] или на стоун с половиной превышен вес».