Но он заявил той злорадствующей комиссии, что никуда из этого двора, не уйдет. Этот дом построил его прадед, запорожский казак, служивший России, еще в 18 веке. Это их семейный корень и он, Степан, доживет до конца своих дней в родном доме.
Прибывшие представители власти, вначале колебались, а после согласования «наверху», разрешили Степану жить в своем бывшем доме, с тыльной его стороны, в небольшой комнатке, где раньше хранился садовый инвентарь.
Там он и жил, уже при колхозе, один, а кормился в семье дочки Марии, дом которой находился недалеко, по этой же улице. Сын его, Фома, был отправлен пилить лес в Архангелькую область на 15 лет, а зять Фомы- Семен, получив 7 лет лагерей, был отправлен на строительство ДНЕПРОГЭСа.
Так разметали когда-то добротную, порядочную семью, её завистники, для которых советская власть и её попытки поднять село, были всего лишь подспорьем, инструментом, для достижения своих, далеко не «советских» целей.
А верховная власть, развязав руки исполнителям на местах, позже поняла ошибочность такого подхода (всех под одну гребенку!), но дело уже было сделано. Многие десятки тысяч хороших людей пострадали ни за что, и ничего изменить было уже невозможно.
Определенным «реверансом» в сторону обиженных людей, стало признание властью допущенных «перегибов» в период проведения коллективизации. При этом верховная власть, отмежевалась в этом вопросе от своих исполнителей, красиво перебросив вину за неправильно содеянное- на местные власти, то есть, на тех самых «исполнителей», которые «не совсем правильно» поняли, что и как им было поручено сделать. Это обычный для тех времен вывод.
Глава седьмая
На русской части села, было образовано 5 колхозов. Кулаков уничтожили и разбросали по стране, в наиболее крупных (бывших кулацких) хозяйствах, образовали колхозные дворы, в частности на месте хозяйства Степана, был организован колхоз им. Молотова и «активист» Кондрат, продолжал в нем трудиться. И он, и его отец, всеми своими существами, ненавидевшие советскую власть и её порождение колхоз, продолжали играть роли активных строителей социализма.
Когда организовали колхоз им. Молотова и прислали из Ростовской области председателя, бывшего командира-кавалериста, он, позже, привез с собой настоящую тачанку времен Гражданской войны, правда без пулемета
Её привели в нормальный вид, закупили пару хороших лошадей и председатель ездил на ней по работе, до самого начала Войны. Опять же Кондрат, работавший тогда ездовым при сельском совете, привозил будущего председателя из района в свое село, помогал обустроиться на новом месте, в доме выселенного кулака, и, конечно же традиционно познакомил его со своим отцом, пригласив к себе домой. Его отец, знал с кем надо заводить знакомства.Они в первый день- хорошо пообедали, изрядно выпили, конечно. Председатель, как позже подтвердилось, был любитель выпить, поэтому, впоследствии не раз посещал дом, где жил Кондрат.
Как следствие, когда прибыла из Ростова его тачанка, он взял Кондрата к себе, в качестве водителя-ездового, и они вместе проработали довольно длительное время. Кондрат стал правой рукой председателя, типа ординарца, это у него неплохо получалось.
Через время, благодаря протекции участкового милиционера, который жил на квартире у отца Кондрата и хлебосольному «ходатайству» отца перед председателем колхоза, «двадцатипятитысячником», Кондрат стал бригадиром одной из колхозных бригад.
Степана не стало, как хозяина и ненавистного конкурента для отца, но оставался сын Степана, Филипп, который работал в районе и пользовался авторитетом и в хозяйствах района, да и у районной власти. Для Кондрата это было, как кровавый мозоль, но, напрямую он ничего сделать Филиппу не мог, поэтому решил посоветоваться со своими «старшими» Георгием и Маркусом, делая упор на то, ФИЛИПП, не только уважаемый специалист, но еще и грамотный. От него всякого можно ожидать начнет куда-то писать, жаловаться на произвол местных властей, да и мало, что может придти ему в голову.
Киевские «посланцы», согласились, что Филипп, действительно может принести им какие-то неприятности, он же хорошо знает, что творилось в селах района, а сегодня ситуация поворачивается в обратную сторону начинают искать крайних в допущенных ошибках при проведении той коллективизации, именно среди представителей местной власти, это уже чревато, чем угодно, и в нашем районе- тоже. Кто знает, что может придти ему в голову, после наших действий по его тестю. Надо подумать, как его убрать из районного звена управления. Думайте все.это нас всех касается. Надо «накопать» на этого Филиппа, хотя бы что-то.
Предложение было принято, как приказ. Перебрав многие возможные варианты, остановились на предложении Кондрата. Тот, несколько раз слышал, как председатель, в разговорах с людьми и представителями районной власти, сетовал на то, что в их колхозе нет грамотного специалиста-агронома. Есть один практик, работавший раньше на кулака, но он просто практик- не более, а колхозу нужен специалист.
В районе обещали найти такого, но пока не получилось. А что, если перевести Филиппа на работу в колхоз, тем же агрономомТам мы быстрее что-нибудь накопаем на него. «Я- сказал Кондрат, поговорю с председателем, чтобы он обратился с просьбой в райземотдел или прямо- в райсовет отпустить Филиппа на работу в колхоз, может быть даже временно, пока другого агронома пришлют.Думаю район пойдет колхозу навстречу. А дальше уже мы, на месте, подсуетимся, чтобы из этого районного любимца, сделать врага народа».
Милиционерам мысль понравилась. Хороший способ, с почетом, вывести неугодного им человека из состава руководства районного звена. Он ничего не заметит подозрительного, да и сам его перевод будет по распоряжению районной власти, в порядке оказания помощи новому колхозу. Это будет выглядеть почетным предложением для рядового землемера Филиппа.
Все так и произошло. Председатель, по очень настойчивому предложению Кондрата и его отца, упросил районные власти, отпустить Филиппа на работу в колхоз, по крайней мере пока не появится ожидаемый агроном.
Председатель действовал искренне, заботясь об интересах колхоза; и верил тем местным людям, которые предложили ему эту кандидатуру (Филиппа), абсолютно не зная, их истинных намерений и замыслов. Ему тогда, было не до этого.
Таким образом, Филипп оказался в качестве агронома-полевода нового колхоза, хозяйственный двор и контора которого, располагались на месте бывшего двора его тестя, Степана, то есть, он теперь работал там, где совсем недавно, всего несколько лет назад- жил.
Филипп, естественно, не знал, с каким восторгом встретили такое перемещение его недоброжелатели!. Они надеялись, что здесь, на живой работе, быстрей найдут возможность подставить ему ножку, чтобы он споткнулся, а потом, возможно и упал, и как можно ниже.
Глава восьмая
Казалось бы, у группы сельских «активистов», во главе участковым Георгием, при поддержке районной власти, в лице Маркуса, дела обстоят нормально; они контролируют практически все основные процессы, происходящие на русской части села, к их мнению прислушиваются в сельском совете, в новых колхозах, да и нет другой альтернативной силы в селе, способной выступить против действий этой группы, какие бы они не были, полезными для села или нет.
Вдруг, неожиданно для всех и, в первую очередь, для него самого, попадает в неприятность Кондрат.
Во время обеда, когда он ехал домой на своей бригадирской бричке, его остановили какие-то чужие люди, представились бригадой из Республиканской РКИ (рабоче-крестьянской инспекции, типа народного контроля), проверили его транспортное средство и обнаружили, что в сиденье, на котором он сидел, находится (Взвесили!), более 12 килограммов овса.