Продажа свежих овощей, зелени начиналась в ряде городов в 910 часов утра. В летнее время это приводило к тому, что хозяйки нередко приносили домой увядшую зелень. Столовые открывались с 9 часов, а рабочие шли на работу в 7 часов утра, поэтому услугами столовых они не могли пользоваться. Было ясно, что распорядок работы столовых и магазинов надо менять. Но на пути решения этого, казалось бы, простого вопроса были немалые сложности. Областные Советы депутатов трудящихся не могли устанавливать часы торговли без согласования с Наркомторгом.
Розничные цены на многие изделия местной промышленности и артельного производства определялись в Москве. Распределение товаров между городом и селом также осуществлялось в центре. А кому как не местным органам власти виднее, когда и сколько выделить тех или иных товаров той или иной торговой системе с учетом конкретных особенностей? Излишнее вмешательство наркомата в повседневные дела исполкомов мешало им в работе. С таким мнением я вернулся в Москву.
* * *
Все, с чем мне пришлось столкнуться, я рассказал наркому торговли СССР А. В. Любимову. Он выслушал меня и с большим вниманием отнесся к выводам, которые сводились к следующему: предоставить Совнаркомам союзных республик право самим устанавливать розничные цены на ряд товаров; разрешить облисполкомам распределять товарные фонды между торгующими организациями, передать в ведение союзных республик специализированную сеть «Гастроном» и «Главунивермаг»; предоставить право Наркомторгу РСФСР распределять товары по областям России; форсировать разделение смешанных торгов, с тем чтобы одни обслуживали промтоварную сеть, другие продовольственную; предоставить право облисполкомам устанавливать часы торговли применительно к местным условиям.
Выполнение предлагаемых мер, говорил я Любимову, позволит развязать инициативу на местах и даст возможность освободить наркоматы от тех дел, которые могут с успехом решаться в союзных республиках, краях и областях. Повысится и ответственность республиканских Наркоматов торговли за выполнение плана товарооборота и руководство всеми розничными предприятиями республики.
А. В. Любимов после некоторого раздумья поддержал три последних предложения: о создании раздельных торгов; о передаче функций распределения товаров по областям Наркомторгу РСФСР; о предоставлении права областным Советам депутатов трудящихся устанавливать часы торговли без согласования с Наркомторгом.
С остальными предложениями он не согласился, считая, что вопрос о децентрализации еще не назрел и может привести к ослаблению торговой деятельности. Его заключение меня несколько удивило. «Как может он, хорошо знающий торговое дело, думал я, не соглашаться с элементарными требованиями республиканских и областных организаций?» У нас состоялся крутой разговор. Я отстаивал высказанные мною положения, доказывая их целесообразность. Любимов стоял на своем.
Прошло какое-то время, и я убедился, что одно из моих предложений, касающееся передачи права распределения товаров по всем назначениям облисполкомам, было поспешным. Многих товаров не хватало. Это обстоятельство обязывало строго дифференцировать размеры товаров, которые выделялись тем или иным зонам и отраслям хозяйства. Промышленные районы, стройки, предприятия, имеющие весьма важное значение для народного хозяйства, надлежало обеспечивать в первоочередном порядке. При централизованном распределении эта цель достигалась. Чтобы не допустить каких-либо перебоев в обеспечении рабочих ведущих отраслей промышленности товарами, требовалось централизованное распределение, и оно было сохранено
Беседы с Любимовым для меня, молодого наркома, были весьма поучительны. Однажды он спросил меня, когда я читаю газеты. Я ответил: когда как, если утром не удается, то читаю вечером.
Советую тебе, при всей занятости, обязательно читать газеты утром. Говорю это потому, продолжал Любимов, что я имел крупную неприятность по этому поводу.
И рассказал следующее.
Как-то придя на работу, я, по установившемуся порядку, прежде всего стал просматривать почту, телеграммы с мест, сводки. Телефонный звонок прервал работу. Взяв трубку, я услышал голос Поскребышева: «Товарищ Любимов, позвоните товарищу Сталину». Звоню. Сталин меня спрашивает, что я намерен предпринять по статье в «Известиях», где говорится о недостатках в торговле хлебом.
Я ответил, что газету не читал.
А когда вы читаете газеты?
Вечером, когда возвращаюсь домой с работы.
И в ответ услышал:
Какой думающий министр читает утренние газеты вечером?
Трубка была опущена на рычаг.
Сам понимаешь, каково было мое самочувствие, места себе не находил.
Чем же дело кончилось? спросил я.
Прочитал эту злополучную статью. В ней приводились факты, что в ряде небольших городов образовались очереди у магазинов за хлебом из-за несвоевременного его завоза. Сообщалось также о плохом качестве хлеба и ограниченности ассортимента один-два сорта. Все это, естественно, вызывало недовольство жителей этих населенных мест.
Я, продолжал Любимов, поднял на ноги всех и вся, кто был повинен в создавшемся положении. На другой день позвонил Сталину, извинился за свой промах и доложил о принимаемых мерах. Сталин выслушал и сказал:
Лица, допускающие халатность в организации продажи населению хлеба, должны наказываться строго, без скидок. Нельзя терпеть, чтобы люди страдали из-за тех или иных ротозеев или бюрократов, и добавил, а вам, товарищ Любимов, надо читать газеты утром.
Вот и вся история. Но я этот урок буду помнить долго. Имей в виду, торговая сеть в стране обширна и не везде и не всегда продажа товаров производится так, как положено. Критика в печати помогает уяснить истинное положение дел и сделать нужные выводы.
История поучительна, ответил я, учту твой совет.
С той поры я стал более тщательно следить за печатью, извлекал все полезное из нее для практической работы и сам часто выступал на страницах центральных газет и журналов.
* * *
В 1939 г. перед нашей страной встало немало сложных проблем международного и внутреннего порядка. Нацистская Германия набирала мощь, вооружалась, увеличивала численность армии, форсировала строительство стратегических дорог, создавала запасы сырья и продовольствия. Действия Гитлера бросали зловещую тень на отношения Германии с нашей страной. Хотя официальные взаимоотношения и оставались прежними, но в прочность заключенного договора и в выполнение нацистским правительством взятых обязательств мало кто верил. Политика вещь сложная, порой кажется непонятным, загадочным и туманным то, что через какое-то время становится ясным для всех.
Международная обстановка требовала создания материальных запасов на случай чрезвычайных обстоятельств, укрепления западных рубежей, наращивания военной техники и многого другого. На все это нужны были крупные средства и время. А в стране слабым местом оставалось сельское хозяйство, оно не обеспечивало возрастающих потребностей населения в продуктах питания. Промышленность испытывала недостаток в сырье хлопке, шерсти, коже. В таких условиях создавать запасы продовольствия, одежды, обуви и в то же время повышать уровень обеспечения населения товарами являлось почти непосильной задачей для государства. И тем не менее ЦК партии, правительство, учитывая обстановку, накапливали запасы провианта.