Не хотел бы такой участи для тебя, Аро, говорит Хьюго; его взгляд смягчается, однако Он колеблется, пока я сую все, кроме ключей, в карман. Возможно, так будет лучше, понимаешь? Больше денег, гораздо меньший риск
Бросаю на него взгляд.
Тебя поймают, заявляет он, словно в этом нет никаких сомнений. Это лишь вопрос времени. И что тогда будет с Мэтти и Бьянкой?
Развернувшись, собираюсь уйти, вот только Хьюго хватает меня за руку, срывает капюшон и притягивает к себе, удерживая за заднюю поверхность шеи.
Я напрягаюсь, но не сопротивляюсь. Я не боюсь его. Не его.
Он придет вечером.
Непоколебимо смотрю парню в глаза, игнорируя напряжение, нарастающее внутри.
Ему нужен ассортимент юных красоток. Хьюго не разрывает зрительного контакта. Будет хреново. Неприятно. Но это убережет тебя от тюрьмы, а когда все закончится, ты уйдешь с пачкой денег.
Уж лучше броситься под машину на скоростном шоссе. Я могу получить пачку денег, не снимая одежды.
Хьюго говорит тише, однако я знаю, что трио слева наблюдает за нами:
Тебе даже не придется улыбаться ему. A él le gusta cuando a las chicas no les gusta.
Он любит, когда девчонкам не нравится.
Отпусти.
Не дожидаясь его реакции, вырываюсь, натягиваю на голову капюшон толстовки, которую надела под куртку, и разворачиваюсь кругом.
Хочешь верь, хочешь нет, но ты мне небезразлична, произносит Хьюго у меня за спиной.
Ага, небезразлична настолько, что он готов переквалифицировать меня в шлюхи. Пошел ты.
Я на ходу стаскиваю с дивана малолетку в фиолетово-белой толстовке с узором тай-дай, схватив ее за шиворот. Напитки опрокидываются, стол едва не падает его спасает Николас.
Эй! вскрикивает девчонка, спотыкаясь.
Аро, какого черта? рявкает Аксель.
Не обращая внимания на парней, вместе с дурехой направляюсь к выходу и бросаю взгляд на Хьюго.
Я помощницу возьму.
Если сегодня приедет Ривз, значит, она уходит. Подтолкнув ее вперед, иду следом. Сама не знаю, почему мне не все равно. Наверное, я бы хотела, чтобы много лет назад кто-нибудь сделал то же самое для меня.
Уже переступая порог, слышу окрик Хьюго:
И держись подальше от этих мелких Пиратских говнюков!
Стальная дверь захлопывается. Девчонка поворачивается, но я ловлю ее за руку и снова тяну вперед, не дав шанса убежать.
Отпусти меня! орет она. Белые волосы спадают ей на лицо, а голубые пряди такие яркие, будто были покрашены совсем недавно. Технически, она одна из этих мелких Пиратских говнюков: жительница Шелбурн-Фоллз чистого, живописного, истинно американского городка для лоботомированных телеканалом CW в одиннадцати километрах отсюда. Они любят кичиться перед нами своими деньгами, машинами и Джаредом Трентом, поскольку он их единственный предмет гордости, я считаю.
Однако по какой-то причине им эта девочка оказалась не нужна, поэтому она приехала сюда, в Уэстон, чтобы найти тех, кому пригодится.
Садись в чертову машину. Подтолкнув ее к джипу, огибаю старый темно-синий автомобиль. На заднем окне висят на волоске остатки наклейки с надписью «Мой ребенок отличник в средней школе имени Чарльза А. Артура». Кто знает, сколько эта тачка сменила владельцев с тех пор, и я понятия не имею, где находится средняя школа имени Чарльза А. Артура.
Я забираюсь в салон и захлопываю дверь.
Томми, верно? Она несколько недель тусуется в гараже, только мы еще ни разу не разговаривали.
Девчонка бросает на меня взгляд, но не отвечает.
Итак, Томми, в чем дело? спрашиваю, включив зажигание. Тебе приходится содержать семью? Родители-наркоманы? Ты голодаешь?
Нет.
Переключаю рычаг коробки автомат в режим «Вождение» и смотрю на девчонку.
Тебя обижают дома?
Она хмуро зыркает в мою сторону, насупив брови.
Ага, так я и думала.
Тогда тебе не следует соваться сюда. Легко таскаться по трущобам с уверенностью, что ты не обязана здесь находиться, не правда ли? Ты можешь уйти в любой момент. Тебе никогда не стать одной из нас.
Томми хватается за ручку, собираясь ударить в дверцу плечом и выскочить, но я вовремя успеваю заблокировать замки.
Девчонка сверлит меня сердитым взглядом.
Ты хочешь, чтобы я ушла, и в то же время не даешь мне уйти!
Просто заткнись.
Рванув с места, выезжаю с пустынной парковки. Заросли сорняков пробиваются сквозь сетчатый забор, ограждающий участок от расположенного за ним поля. Влажность усиливает августовскую жару. Я включаю кондиционер, отчаянно желая снять куртку с толстовкой, однако занятия криминалом в ночи сродни езде на мотоцикле: чем больше тела прикрыто, тем лучше.
Пятьдесят процентов от твоих двадцати достанутся мне, заявляет малолетка.
Сворачиваю налево, следя за дорогой.
Или тебе могут достаться сто процентов разбитой губы. Как насчет этого?
Мелкая паршивка вздумала, будто я действительно хочу, чтобы она ходила за мной по пятам, даже не подозревая, что я только что спасла ее задницу. К тому же, черт побери, я не намерена делиться своей выручкой.
Остановившись перед магазином спиртного «Лафферти», паркуюсь на обочине напротив и оставляю двигатель включенным. Старик Тед, которому принадлежит это заведение, покинув свое место за прилавком, мелькает в окнах.
Оставайся здесь, инструктирую Томми. Не глуши мотор. Если появится полицейский или кто-то из взрослых, скажи, что ждешь сестру. Играй в телефоне, когда будешь говорить, чтобы они не увидели, как сильно ты нервничаешь.
Она хмурится.
Я продолжаю:
Не заикайся при разговоре. А если сбежишь на моей машине, я позвоню в полицию и навру, что твой отец избивает меня у вас дома. Думаю, они знают адрес, Дитрих.
Девчонка меняется в лице, когда понимает мне прекрасно известно, кто она такая. Я знаю всех Пиратов. Томми поджимает губы, однако держит свой чертов рот на замке. Полагаю, она умнее, чем кажется.
Выбравшись из внедорожника, подавляю желание поправить дубинку, впивающуюся мне в спину я ношу ее за поясом, пряча под курткой.
Пересекаю улицу, проигнорировав сигнал «Сентры», которая проносится мимо, и открываю дверь магазина. В задней части торгового зала виднеется макушка покупателя, копающегося в холодильнике с пивом. Я опускаю подбородок, избегая двух камер, установленных в дальнем правом углу и за прилавком.
Встретившись взглядом с хозяином, вижу, как тот выдыхает, осознав, какой сегодня день. Словно забыл.
Подхожу к стойке, но останавливаюсь немного поодаль, пропуская клиента вперед. Я удерживаю зрительный контакт с хозяином до тех пор, пока он, наконец, не отворачивается.
Тед пробивает пиво на кассе, парень расплачивается и уходит. Едва дверь закрывается, я хватаю пластиковый стенд с сигарами. Резко вздохнув, хозяин обеспокоенно смотрит на свой товар.
Только я не сбрасываю все на пол, а беру упаковку жвачки из коробки, стоящей рядом, кладу ее на стойку и протягиваю Теду. Ему требуется всего две секунды, чтобы понять то, на что в прошлый раз ушло восемнадцать разбитых бутылок виски Dewars.
Открыв кассу, он отсчитывает ренту и отдает ее мне вместе со жвачкой. Я подхватываю деньги с прилавка, после чего направляюсь к двери. Замечаю стойку со сладостями от «Хостесс», беру упаковку пончиков с сахарной пудрой и выхожу на улицу.
Переходя через дорогу, напрягаюсь. Так происходит каждый раз, когда я работаю. Это напоминание о том, что любое действие предпосылка к противодействию, и сегодняшний день может стать последним. Тед может погнаться за мной. Полицейский может вести слежку, выжидая, чтобы поймать меня на месте преступления.
Вероятно, я почувствую удар в спину, и это будет последнее ощущение в моей жизни.
Я не оборачиваюсь. Держа голову высоко, с каждым шагом приближаюсь к безопасности. Затаив дыхание, открываю дверцу, проскальзываю на водительское место. Как обычно, сразу же запираю все двери.