К училищу мы подошли уже засветло. Я сильно устала, но прощаться не хотелось. Я не успела ещё пресытиться обществом моего кавалера. Взглянув в его глаза, я поняла, что он тоже ещё не готов проститься со мной.
Поедем? спросил он.
Только вещи кое-какие соберу, кивнула я. И через четыре дня мне надо будет обязательно вернуться.
Он кивнул. Нам по-прежнему не нужны были слова, чтобы общаться и понимать друг друга. Достаточно было взгляда пронзительных глаз, движения бровей или губ, прикосновения ладони.
На сборы у меня ушло минут пять, а уже через час мы мчались на электричке в областной центр, где недалеко от училища у Толи была квартира.
2
Малюсенькая «обтягивающая» квартирка в обшарпанной «хрущёвке», что может быть лучше для двух молодых сердец, бьющихся в унисон?
Всю дорогу в поезде я проспала на груди моего кавалера. Проснулась чётко в тот момент, когда объявили, что через пять минут прибудем на нужную нам станцию. Казалось бы, сутки до этого на ногах, но двух с половиной часов сна вполне хватило, чтобы отдохнуть. Юность тем и хороша, что можно использовать ресурсы организма на полную.
Войдя в квартиру, мы, не сговариваясь, по очереди сходили в душ, а потом Потом мы целовались. Если про любовь с первого взгляда я не знаю ничего, то вот про первый поцелуй с любимым человеком очень много.
Я села к нему на колени, отодвинув крохотный кухонный столик, положила руки на плечи и приблизила своё лицо к его. Как же он вкусно пах! Боже, этот миг не забуду никогда! Я вбирала ноздрями его аромат, будоражащий на запредельном уровне, добирающийся до самых глубин моего женского естества. Пробуждающий самые сокровенные инстинкты, что только остались в нас с доисторических времён. Я поняла, что пропала, но ничего иного и не желала. Лишь быть с ним, и чтобы он был во мне.
Я отнюдь не девственница, у меня был секс, но все те разы даже близко не стоят с тем, что ждало меня здесь. Даже не знаю, как сказать. Да, мне нравились парни, которым я позволяла нечто большее, чем невинный поцелуй, но они не заводили меня так, как Толя. Можно сказать, что меня заставляла идти им навстречу жалость, и я вполне могла бы пережить все те разы без близости. Но не сейчас.
Мощнейшая волна желания оторвала мой разум от реальности и позволила случиться всему дальнейшему действу. За окнами стоял ясный день, и многие люди, населявшие такие же крохотные квартирки в данной «хрущёвке», находились на работе. Полагаю, лишь это и уберегло нас от стуков в стены, в дверь да по батареям.
Я сидела у Толи на коленях, вдыхая пьянящий мужской аромат, и чувствовала, как реагирует его член, мгновенно напрягшийся и окаменевший от моих действий. Его руки обхватили меня нежно и бережно, что вряд ли ожидаешь от такого огромного и мускулистого человека, а затем привлекли ещё ближе. Тут мы и слились в поцелуе.
Банальная фраза, тем не менее, точно передающая суть. Мы перестали быть отдельными единицами, и стали общим с нереальной страстью, перекатывающейся по этому целому, достающей до каждого нервного окончания.
Мы целовались, не отрываясь, много минут подряд, словно терзаемые жаждой, прильнувшие к нежданному роднику. Не знаю, сколько точно. По ощущениям могли пройти и годы, и столетия; мы были вне времени. Его язык скользил во рту, лаская и обвивая мой. Наше дыхание смешивалось и вырывалось куда-то за пределы. Нам не было до этого дела. Только ощущение единства двух едва прикоснувшихся друг к другу тел. Тот поцелуй, что знаменует преддверие настоящей близости бывает не так часто. И им нужно насладиться.
Спустя сладкую вечность, любимый подхватил меня на руки и отнёс в комнатку на широкую кровать, занимающую чуть ли не половину жилой площади. Лишь почувствовав под спиной матрас, я осмелилась прервать поцелуй.
Да? спросил он, слегка приподняв бровь.
Да, ответила я и улыбнулась.
Да, я действительно хотела ощутить его немалый вес на себе и некоторую его часть в себе. Но он не спешил, всё больше раззадоривая нас обоих. Одним умелым движением он сорвал с меня лёгонькое платьице, которое тут же аккуратно легло на потёртую спинку древнего, но крепкого стула. Следом за ним в недолгое путешествие отправились и трусики.
Я лежала совершенно обнажённая, но не чувствовала ни стыда, ни какого-либо дискомфорта. Пальцами я прикасалась к его накачанной груди, рукам, наконец, обвила спину. Он припал ко мне в новом поцелуе, но это уже был не тот невинный первый, а полноценно мог считаться предвестником страсти, буря которой уже маячила на горизонте. Я выгнулась, утопая в горячих губах и сильных, но невероятно нежных руках.
Он оторвался от моего рта, оставив его приоткрытым для сладких стонов, периодически срывающихся с моих губ, а сам стал спускаться ниже и ниже, покрывая теплом своего дыхания чуть ли не каждый сантиметр моей жаждущей его прикосновений кожи. Когда он коснулся одной груди, а затем другой я поняла, что больше так не смогу ни единого мгновение. Мне необходимо, чтобы он вошёл в меня, вдавив в старенький уже, но весьма приятный матрас. Я хочу его в себе, иначе просто сгорю, как спичка.
Я лишь слегка коснулась его лица, а ногами обвила его поясницу и прижала к себе. Он снова всё понял, и, скинув с себя трусы, накрыл меня всю, снова целуя в рот. Краем глаза я успела увидеть набухший от возбуждения член, размеры которого поражали. Впрочем, совсем скоро мне посчастливилось почувствовать его внутри себя.
Проникновение оказалось совсем не таким, как бывало обычно. Затвердевшая плоть раздвигала стенки моего влагалища, с трудом протискиваясь внутрь, несмотря на обильную смазку. В какой-то момент мне даже показалось, что он просто не влезет, и нам придётся что-то придумывать, но мой любимый знал, как действовать: он не стал вдавливаться в меня силой, вместо этого слегка вынул свой огромный агрегат, и вошёл вновь. На этот раз чуть-чуть глубже, затем ещё и ещё раз. Мне казалось, что я не выдержу и разорвусь от его размеров, но тут всё смела волна желания и я сама принялась помогать ему, насаживаясь на член всё глубже и глубже.
Если боль и была, то затопившее меня наслаждение полностью выключило её из сознания. Мне даже начинало нравиться, что я заполнена мужчиной до краёв. Он доставал до всего до чего должен был. Возможно, даже и больше. Но сейчас это не играло особой роли. Только движение наших тел было важно и темп, в котором они двигались.
Наверное, я стонала. Может быть, даже кричала. Потом я ничего вспомнить не могла, так захлестнуло меня происходящее с нами. Тем временем, мой мужчина понял, что я не испытываю сильного дискомфорта от объёма его достоинства, и стал ритмично входить в меня, не забывая и про осторожность. Я чувствовала, как при каждом толчке его бёдер меня распирает изнутри, и на некоторое время даже теряла контроль над собой, царапая спину моего мужчины в кровь. Он ускорялся, но я видела, что недостаточно для того, чтобы кончить. Всё из-за боязни причинить мне боль.
Расслабься, выдохнула я ему в ухо.
Он внял моим словам и скинул с себя последние оковы. Одной рукой он подхватил меня под попку, причём, мне показалось, что в его ладонь уместились обе моих ягодицы, а другую подложил под спину, заключив меня таким образом в крепкие объятия. После чего принялся вколачиваться в меня сильно и самозабвенно, наращивая темп до невероятного. После каждого его толчка я стонала и кричала, а потом мне перестало хватать воздуха, и я лишь слабо вскрикивала, уже мало соображая: кто я и где нахожусь. Впрочем, поручиться не смогу.
Ещё несколько минут безумного танца слившихся воедино тел, и я услышала сквозь пелену обволакивающего меня наслаждения, как застонал мой кавалер. Значит, и он уже близок к своему финалу. Это хорошо, потому что я готова хоть вечность заниматься с ним сексом, но чуть позже. Сначала нужно немного передохнуть. Совсем чуть-чуть.