К тому времени как я достиг могилы, почти все жуки исчезли. Лишь последний ручеёк, шелестя, утекал за ближайший крест. Я бросился к ним и поймал банкой одного. Тут же ловко перевернул банку, и жук упал на донышко на спину. Я закрутил крышку.
И на кой чёрт он вам? спросил Дребен.
Разберусь, что это за тварь, и попытаюсь понять, как она оказалась в могиле.
Я поднялся с колен, отряхнул брюки и подошёл к гробу.
Что ж, я думал, что готов увидеть там всё. Но не такое.
В гробу лежал дочиста обглоданный скелет. Он таращился на меня пустыми глазницами и, казалось, издевательски улыбался.
Как, говорите, его убили? спросил я.
Удар ножом в сердце, усмехнулся Дребен. Между рёбрами. Сделаете вскрытие, господин Пиньоль?
Присев на корточки, я осмотрел скелет. Уделил внимание рёбрам с левой стороны. Ни царапины. Сработали ювелирно. А всё остальное сожрали жуки.
Зарывайте, сказал я, поднявшись. Йо хора сиу наоборот.
Что ж, чёрт побери, большое спасибо, что так великодушно потратили наше время, съязвил Дребен и тут же забыл о моём существовании.
Пока он орал на велианцев, я отошёл в сторону, глядя на сидящего в банке жука. Он не носился. Быстро понял, что бежать некуда. Теперь он именно сидел на задних лапках, передние подняв. Тело его составляло угол градусов сорок пять к горизонту. Казалось, жук молится.
Я машинально посмотрел туда, куда были направлены его лапки и увидел там, за последним рядом крестов, фигуру человека. Как давно он там стоял?
Это был, должно быть, велианец. Смуглый, но такой старый, что сияния кожи практически не было заметно. Ветер трепал седые волосы и бороду, колыхал просторную накидку. Назвать местное национальное тряпьё одеждой не получалось. Это был просто длинный прямоугольный кусок материи с дыркой для головы посередине. Его перетягивали верёвками, так и ходили.
Старик почувствовал мой взгляд и отвернулся.
Я моргнул. Старика не было.
5
После кладбища я отправился в заведение, которое здесь было одновременно и столовой, и кафешкой, и баром. Над дверью вывеска: «У Марни». В ранний час посетителей не было, я едва дозвался заспанного мужика. Не то хозяина, не то официанта, не то бродягу, который зашёл с улицы и улёгся подремать. Спросил кофе и яичницу с сосисками.
Еда оказалась на вкус как резина, а за паршивый кофе с меня содрали столько, что я заволновался, нет ли в чашке алмазов.
Банку с жуком я поставил на стол, перед собой положил блокнот и стал делать заметки. Полезно выгрузить информацию из головы, посмотреть на свои мысли непредвзятым взглядом.
Детектив Карлос Пиньоль? услышал я голос.
Поднял голову, увидел запылённого мужчину с длинными острыми усами на усталом лице. На куртке была нашита звезда, на шее болтался выцветший красный платок.
Верно, сказал я.
Он протянул руку:
Крейбенст Франс. Шериф.
Я встал и пожал пыльную руку. Не дожидаясь приглашения, Крейбенст сел и положил шляпу на мой столик, от неё поднялось облачко пыли и улеглось на остатки несъедобной пищи.
Чем могу быть вам полезен? спросил я, вернувшись на своё место и закрыв блокнот.
Это я надеюсь быть вам полезным, сказал Крейбенст. Бернард убитый наместник брат моей жены. Такая история. А этот Дребен Он покачал головой.
Так вы были близки? спросил я.
Нет! поморщился Крейбенст. Они не сказать чтобы сильно ладили. Но это одно. А когда убивают брата другое. Понимаете?
Ещё бы. Я пригубил кофе. Вы осматривали место преступления?
Кому бы ещё его осматривать, как не мне. Если зайдёте в участок, я покажу фотографии. На них мало что интересного. Кровь, кровь, кровь Мёртвое тело в середине.
Орудие убийства?
Нет.
Какие-нибудь следы?
Ничего, детектив Пиньоль.
Зовите меня Карлос.
Тогда я для вас просто Крейбенст. Крей. Ровным счётом ничего интересного, Карлос. Ни одного следа. Как будто убийца прилетел на крыльях и на них же улетел. Если бы не одно «но». Крейбенст выдержал паузу, я терпеливо ждал. Окно и дверь были закрыты. Дверь заперта изнутри. Такая история.
Печная труба? предположил я.
Нет там печной трубы. Вентиляционная решётка нетронута, да через неё и младенец не пролез бы. Мы тут не зря едим свой хлеб, знаешь ли.
Ладно. Зайдём с другого бока. Кто мог желать смерти Бернарду?
Шериф развёл руками. Я усмехнулся:
Что? Как всегда «его все любили»?
Нет! Крейбенст даже рассмеялся. Боже, нет. Никто его не любил. Он был именно тем правителем, какой и нужен людям: бледной тенью, посредственностью. Ни намёка на характер. Просто крючкотвор. За порядком слежу я, а Бернард собирал налоги и жалобы. И то и другое передавал выше. Получал инструкции и исполнял их. Такая история.
Тут Крейбенст обратил внимание на банку с жуком.
А это что такое?
Я коротко описал произошедшее на кладбище. Лицо Крейбенста не дрогнуло. Он покивал, потом заговорил:
Понимаю, с непривычки это немного удивляет.
Немного? воскликнул я.
Да Понимаешь, Карлос, там, на севере, вы ведь ни черта не знаете. Вы думаете, что ваелианцы это такие дикари. Обычные люди, которым не повезло получить образование и научиться пользоваться туалетной бумагой. Ведь так? Да знаю, что так. Но слушай внимательно: они не люди. Ясно? Запомнишь эту мысль сбережёшь себе кучу нервов и сил. Ваелианцы не люди.
Кто же они тогда? Животные? усмехнулся я.
Насекомые. Крейбенст щёлкнул ногтем по банке. А если серьёзно здесь творится всякое, Карлос. И жуки в гробу это даже не начало. Знаешь, кто мне сказал, что ты сидишь здесь?
Дребен? предположил я.
Бернард. Подошёл ко мне возле участка и говорит: «Эй, Крей! Если хочешь поболтать с приезжим следователем самое время. Он через минуту будет «У Марни». Вот такая вот история.
Я молча смотрел на Крейбенста, ожидая, когда тот рассмеётся. Он не смеялся.
Привыкаешь к этому дерьму. И всё это идёт от ваелианцев.
Я откашлялся:
А ты не спросил у Бернарда, кто его убил?
Ну что ты. Это было бы бестактно, не находишь?
У меня большие пробелы в этикете.
Крейбенст вздохнул:
Он просто исчез, Карлос. Просто исчез, когда я моргнул. Призрак, видение, галлюцинация не знаю. Но когда я пришёл сюда ты сидел здесь. Крейбенст ткнул пальцем в столешницу. Такая история.
Я чуть было не скорчил презрительную мину. Однако вовремя вспомнил про женщину, поприветствовавшую меня в ратуше.
Но в конце концов, что это всё доказывает? Только то, что меня зачем-то дурят.
Зайдёшь посмотреть снимки? спросил Крейбенст.
Конечно, сказал я и допил кофе. Вопрос. Найдётся в городе специалист по насекомым?
Крейбенст взял шляпу со стола.
Если только у тебя крепкий желудок.
6
Поднявшись на второй этаж, Крейбенст поднял шейный платок и закрыл им нос и рот. На мой вопросительный взгляд проворчал что-то невразумительное. Впрочем, я уже чувствовал специфический запах. Сладковатый, выдающий гниение.
Внезапно открылась одна из двух дверей, и на лестничную площадку выскочила женщина лет сорока в ветхом халате и таких же ветхих тапках на босу ногу. Её жидкие с проседью волосы прятались под сеткой, так что женщина на первый взгляд казалась лысой. Проигнорировав меня, она вцепилась взглядом в Крейбенста и закричала:
Наконец-то! Вы собираетесь вышвырнуть его? Давно пора! Эта вонь сводит меня с ума, а его твари постоянно лезут ко мне в кухню!
Какой ужас, приглушенно отозвался Крейбенст. Мы разберёмся с этим, миссис Лассард. Как видите, со мной приехал специалист по выселению, с севера, из столицы. Познакомьтесь с господином Пиньолем.
Женщина окатила яростным взглядом и меня. Схватила мою руку, затрясла её. В её хватке чувствовалось что-то лихорадочное, болезненное.
Надеюсь на вас, господин Пиньоль! Уповаю на вас!
Сказав так, она скрылась у себя в квартире. Дверь хлопнула так, что покачнулась лампа, висящая на проводе у нас над головами.