Первое это деньги. За ежедневный труд по двенадцать часов она получала двадцать тысяч гин, монет, использующихся повсеместно в обеих кастах. Пять тысяч гин она отдавала за дом, еще две тысячи за электричество и газ. Еда стоило дорого, и, чтобы просто поддерживать силы, требовалось порядка пятнадцати тысяч гин, но Кэт тратила, как и большинство здесь живущих, лишь семь тысяч. Ежемесячные налоги составляли пять тысяч гин, хорошо хоть проезд входил в эту сумму, и больше ни на что не оставалось. Одна тысяча гин вроде как была свободной, но её ни на что не хватало. Ведь нужны были лекарства от многочисленных бродивших в трущобах вирусов и болезней. Нужно было покупать бытовые вещи и иногда откладывать на куртку или ботинки. А это означало жить впроголодь, потому что деньги на эти вещи брались из тех, что она оставляла на еду. Двадцать тысяч были порогом для большинства жителей второй касты. Больше могли получать только руководители предприятий на территории второй касты, представители закона или бандиты, что в большинстве случаев являлись одними и теми же людьми.
Второе это время. Времени, как и денег, было немного. Двенадцать рабочих часов на фабрике, два часа на дорогу до нее и обратно. А дальше оставалось совсем немного времени, чтобы поесть, сделать домашние дела и поспать. Многие пытались найти подработку, но это было непросто. Один день в неделю был выходной, и Кэт с нетерпением его ждала. Но он пролетал моментально, и снова наступала бесконечная череда серых и выматывающих будней. В свободный день Кэт шла гулять, она знала место у заросшего пруда, где никого не было, и часто стояла там одна, смотрела на воду и небо. Кто мог отнять у нее это? И всё же отнимали каждый день и каждый час ее жизни.
Третье это собственные ресурсы организма: сила, воля, разум. Девушка не обладала крепким здоровьем, и энергии у неё было немного, хотя она усиленно старалась не сдаваться. Кэт была умной, и она четко всё рассчитала: сколько времени тратить на еду, сон, отдых; как рассчитывать деньги, время и силы, которых не было. Она знала, что лишняя потраченная на что-то незапланированное гинея может обернуться голодными днями, что час, проведенный у телевизора, обернется недосыпанием, а все это может привести к потере работы, чего допускать было никак нельзя. Работу найти было невероятно сложно, деньги за отработанные дни выплачивались лишь спустя месяц, а накопить на черный день было нереально, поэтому лучше было не терять полученное место, не нарушать системы. Система работала как часы, люди как роботы. Никто не считал потерь в низшей касте, это были своего рода рабы, которые верили или хотели верить в свою свободу. На самом же деле они получали ровно столько, сколько требовалось для выживания и дальнейшего функционирования. Редко кто доживал до пятидесяти лет, большинство были больны с детства. Многие умирали прямо на предприятиях или в офисах падали замертво на выходе с работы или присаживались на лестнице завода, да так там и оставались, пока коллеги не заметят неладное. Когда люди работали, ехали в транспорте, шли по улице, многих шатало от усталости, постоянного недосыпания и недоедания. Работающие болтики огромной машины, но любой механизм изнашивается, и, если никто не собирается сокращать обороты, рано или поздно система рухнет.
Глава 2. Кэт
Кэт услышала резкий звук будильника и застонала: девушка спала пять часов. Первой реакцией было выключить дребезжащий комочек и дальше спать, но это было равносильно добровольной голодной смерти. Она быстрым движением руки отключила будильник и вяло встала. Всё тело ныло, мышцы сопротивлялись, организм еще не отдохнул и требовал своей порции сна. Кэт умылась, поставила чайник, быстро и просто позавтракала и пошла одеваться. Внезапно ее пронзила острая боль, и девушка схватилась за щеку. В низшей касте ходило множество вирусов и болезней, один человек мог обладать целой коллекцией «болячек». Сейчас Кэт напомнила о себе ее десна. Это был особый вид бактерии, поражавший десны и зубы, девушка быстро нашла аптечку и резко впрыснула в ротовую полость лекарство. Оно было дорогое, и Кэт едва выделяла на него деньги, но это единственное, что на время спасало её от боли. Девушке нужна была дорогая и сложная операция, чтобы удалить источник бактерий, попавший к ней, но делать операцию в низшей касте также означало подписать себе смертный приговор. Даже заплатив за врачебную помощь, люди не могли рассчитывать на благополучный исход. Качественный результат во врачебной практике давно стал легендой, жаловаться на врачей официально было бесполезно, и они творили беспредел, за редким исключением профессионалов, которых почти не осталось. Когда-то именно ошибка врачей принесла ей эту инфекцию. Она решила сходить к стоматологу, но кто мог знать, что улыбающаяся женщина, заявляющая себя врачом, окажется некомпетентной дурой, больше похожей на мясника. Те врачи, кто умел лечить, все равно не могли попасть в высшую касту, а в низшей их не отделяли от основной массы и большинство либо начинало работать спустя рукава, либо спивалось. Люди избегали больниц, предпочитая терпеть до последнего. Всё равно, в большинстве своем, итог был один. И весьма плачевный.
Кэт ненадолго прижалась лбом к стене и вздохнула. Устать, выдохнуться, оказаться на пределе своих моральных и физических сил было нормой в низшей касте, здесь этим было никого не удивить. Плакать, жаловаться, надеяться было не только бесполезно, но и глупо. Поэтому девушка, постояв так пять минут, выпрямилась и стала собираться на работу дальше. Боль стала затихать, и через двадцать минут Кэт шагала на остановку. Сегодня было пасмурно, солнца видно не было, а девушке так хотелось увидеть хотя бы лучик, ощутить тепло. Её ждал долгий и утомительный рабочий день, состоящий из двенадцати часов. Кэт устроилась на стандартную работу для низшей касты она продавала запчасти для автомобилей по телефону. (Многие из низшей касты, кто залез чуть повыше в их убогой иерархии, мог себе позволить дешевую машину.) Платили за это сущие гроши, но выбор работ в низшей касте был невелик. Все население низшей касты занималось, по сути, обслуживанием высшей касты или организацией функционирования собственной касты и собственных нужд. Люди торговали: продавалось все от услуг до различных товаров, это был огромный сегмент работ. Часть трудилась на заводах и фабриках, как Джон, друг Кэт, часть, как Кэт и её сестра Элли, в офисах, тоже что-нибудь продавая или предлагая. Другие обслуживали население водители и кондукторы, парикмахеры и учителя, врачи и риелторы, уборщицы и сторожа. Но это был тяжелый, часто неинтересный труд. Даже тем, у кого призвание совпадало с перечнем допустимых профессий, приходилось несладко, из людей забирали все силы, они были винтиками в огромном механизме, роботами, машинами, и никто не жалел, если этот механизм, робот или машина вдруг ломались или выходили из строя. Болеть было равносильно голодной смерти, максимум отпускали на день-два, заболев, люди продолжали ходить на работу, заражая других. Естественно, смертность и количество самоубийств увеличивались. Понятие больничного существовало, но за него практически не платили, и им редко кто пользовался. Теоретически человек мог прийти в больницу и надеяться на помощь, но на практике всё оказывалось иначе. Люди выстаивали очередь, чтобы получить право несколько дней провести в кровати, но потом их могли уволить и денег за время больничного никто не платил. Моральные силы людей никто не учитывал, а у многих они были на грани. Те же, кто грезил о иных профессиях, не принадлежащих к низшей касте, или умел делать вещи, не входящие в список практических, обслуживающих профессий, мог навсегда забыть о своих мечтах. Всё, что оставалось для таких людей, это бесконечные часы невыносимой нелюбимой работы, несбыточные грезы, да информация о высшей касте, транслируемая через телевидение, интернет и печатные СМИ. Людям из высшей касты принадлежали высшие посты управления, транснациональные корпорации, все творческие профессии, научная область. Проще говоря, всё, что требовало умственного, интеллектуального, творческого развития. Притом, если подобными способностями обладал кто-то из низшей касты, этот человек не имел ни единого шанса на успех, он был обречен потерять все свои способности и надежды за нелегким каждодневным трудом. В отличие от низшей, высшая каста давала своим обитателям прекрасное образование, возможность развивать и лелеять свои таланты и способности, даже когда их подчас не существовало вовсе.