На следующий день всё повторилось, опять пришёл этот эльф и увёл с собой двоих, ну, а нам принесли пайки, они были точно такими же, как и в прошлый раз, но сейчас я решил растянуть удовольствие и ел не спеша, ложку опять припрятал. Делать в клетке было абсолютно ничего, разговаривать ни с кем не хотелось, даже тот разговорчивый инопланетянин впал в какое-то состояние уныния и не горел желанием общаться.
На пятый день в каждой клетке осталось по пять человек, я не знаю, чем руководствовался этот экспериментатор, но он отбирал из каждой клетки по одному определённому человеку, вполне возможно, это было как-то связано с тем обследованием, которое он производил. Через неделю нас осталось по трое в каждой клетке. Разговаривать с этим существом никто не решался, тем более после того, как нам были установлены эти браслеты. День за днём нас становилось всё меньше, и вот настал момент, когда в клетке вместе со мной остался только один человек и в соседней клетке тоже. В назначенный час пришёл Лозар и забрал ещё двоих, ну, вот и все, завтра моя очередь.
В соседней клетке остался молодой парнишка, значит, и он чем-то выделялся, тут два варианта либо у него такие же отличные мозги, как у меня, либо возраст.
Эй, парень, позвал я его, подойдя к прутьям решетки.
Услышав меня, он повернул ко мне лицо и переспросил:
Вы ко мне обращаетесь?
Да, дружище, именно к тебе. Или ты ещё кого-то тут видишь?
Он огляделся и заметил:
Нет, никого, кроме вас, я не вижу.
Похоже, всё-таки у парня нелады с головой.
Как тебя зовут? спросил я его.
Меня? лицо парня выражало недоумение и растерянность.
Да, тебя. Меня вот, например, Джон и завтра наша с тобой очередь идти за этим эльфом.
Это не эльф, это аграф.
Кто? не понял я. Какой такой граф?
Не граф, а аграф, пояснил он и замолчал.
Да хоть король, мне насрать. Зовут-то тебя как? парнишка начал раздражать меня своей тупостью.
Я, я, я не помню, широко раскрыв глаза, проговорил он.
То есть, как это не помнишь? То есть, этого аграфа ты помнишь, а как тебя зовут, не помнишь?
Не помню, подтвердил он, когда ты про него сказал, в голове само всплыло.
А что вообще ты помнишь, дружище?
Я не знаю, в голове всё путается, в себя пришел, когда был уже в клетке.
А тебя по башке в последнее время не били? поинтересовался я у бедолаги.
По чему? переспросил он, явно не поняв этого слова.
Ну, по голове, пояснил я ему.
Я не помню, паренек начал ощупывать свою голову, вроде не болит ничего.
Всё с тобой понятно, такой же порченый, как и я, ну что ж, тогда придётся дать тебе имя, я задумался, как бы его назвать, и тут меня осенила идея, знаешь, парень, я придумал, как я буду тебя звать. Ты будешь Доцент.
Доцент? переспросил он.
Да, Доцент, героическое имя с моей родины, подтвердил я.
Хорошо, вяло согласился он, любое имя лучше, чем никакого.
Тут ты прав, парень, ну, а меня можешь называть Джон.
Джон? Хорошо, Джон.
Я осмотрел его одежду, если я был в своей камуфляжной форме, то он был одет в какой-то мешковатый жёлтый комбинезон, который явно был ему великоват. Я уже успел увидеть подобный тип одежды и все они сидели по фигуре, видимо, это какая-то арестантская роба, потому что я видел точно такую же на нескольких сокамерниках. Некоторое время я пытался с ним разговаривать, но он не мог дать мне абсолютно никакой информации, кроме этого странного слова «аграф», больше ничего не всплывало в его памяти.
На следующее утро за нами пришли, этот эльф, который на самом деле аграф, вывел нас с Доцентом из клеток и под прицелом вооружённого робота, вернее, дроида, как их тут называли, повел куда-то по коридорам. Путешествие не продлилось долго и буквально через пятнадцать метров мы остановились и, войдя в открывшуюся дверь, попали в какую-то лабораторию. Ничем другим это быть не могло, осмотревшись по сторонам, я отметил множество каких-то приборов, микроскопов, непонятных сооружений и прочей технологической начинки. Нас подвели к двум креслам и приказали усесться в них, сопротивляться было бессмысленно и пришлось подчиниться. Этот экспериментатор начал что-то увлечённо готовить за одним из столов, а я всё-таки решил добыть от него хоть немного информации о том, какую участь он нам предназначил.
Послушайте, уважаемый, обратился я к нему, вы ведь аграф?
Он повернулся и посмотрел на меня:
Да, я аграф.
Не могли бы вы, пока готовитесь к эксперименту, поделиться с нами тем, что вы хотите с нами сделать. Может быть, это поможет нам, и вам.
На несколько секунд он задумался, а потом пожал плечами.
А почему бы и нет? согласился он. Я введу вам обоим экспериментальный прототип нейросети, к сожалению, ваши мозги очень низкого качества, этот вообще ещё слишком молод, чтобы ему устанавливать нейросеть, но у меня горят сроки, поэтому я должен проверить эту версию сборки. После того, как нейросеть будет установлена, вы отправитесь на планету, если вам очень повезет, и вы выживете, то вернётесь обратно.
А что, есть риск не выжить и не вернуться?
Если бы его не было, я бы не отправлял вас туда и не делал бы эту нейросеть.
Значит, внизу всё-таки опасно, сделал я неутешительный вывод.
Не просто опасно, а смертельно опасно, подтвердил аграф.
Может быть, вы объясните нам, к чему мы должны быть готовы, это поможет нашему выживанию.
Хомо, ты слишком дерзок, но я всё равно объясню тебе ситуацию. На данном этапе исследований, к сожалению, шанс вашего выживания один к десяти тысячам, в атмосфере планеты распылен один очень коварный токсин, он уничтожает мозг у разумного существа и пагубно воздействует на нейросети, именно для этого я здесь и нахожусь, ну, и ко всему прочему, жизнь на этой планете очень недружелюбна.
А я смотрю, тебе на нас абсолютно плевать, а как же высокие ценности и тому подобное, ты же типа высокоразвитый?
Для меня вы не развитее насекомых, я больше чем уверен, что ты не понял и половины слов, которые я сказал, фыркнул Лозар и, по всей видимости, потерял интерес к разговору.
Ну, ладно, аграф, надеюсь, ты дашь нам хоть какое-то оружие, чтобы мы могли защищаться от местных тварей?
Ваша задача выяснить, работоспособна ли сборка нейросети. Если вам повезет, и этот образец окажется удачным, ваши мозги не превратятся в кашу и коммуникатор на спускаемой капсуле разблокируется, то вы сможете послать сигнал.
И что, вы нас заберёте?
Зачем? пожал плечами аграф, нет, я вас просто отпущу, а теперь заткнись, обезьяна, и не мешай мне, у меня много работы.
Ой, что-то не верю я его словам, как же, отпустит, даже если и отпустит, что нам делать на этой дикой планете, да тут ещё и надо умудриться выжить. Лозар начал работать с ничего не помнящим парнем, а я пытался понять, что он делает, честно говоря, это было за пределами моего понимания. Он что-то вкалывал ему в шею, наводил какие-то приборы, я пытался запомнить каждую деталь, быть может, когда-нибудь это мне понадобится. После того, как закончил, он приказал парню встать и пройти в другой угол помещения, там находился какой-то саркофаг, парень забрался в него, и крышка закрылась. Видимо, процедура требовала какого-то количества времени, потому что этот инопланетянин переключился на меня. Теперь уже мне кололи какие-то препараты и обследовали какими-то сканерами. Смотря на показания приборов, аграф в очередной раз выругался:
Ну, надо же, какое дерьмо мне подсунули, десять процентов мозга непонятно на чём держится, да у него интеллект пятьдесят два, непонятно, как эта обезьяна вообще разговаривает. Ну да ладно, все равно купил для эксперимента, не особо и критично.
Любезный, послушай, ты давай, полегче с выражениями, не очень дружелюбно попросил я, после чего понял назначение браслета на своей руке.
Оскорблённый аграф гаденько ухмыльнулся, и в следующую секунду меня пронзил разряд, несколько секунд меня скручивало в дугу, изо рта, сведенного судорогой, начала выступать пена. Наконец экзекуция закончилась, и я обессиленно опал на кресле, мой качественный мультикам был мокр ниже пояса, видимо, от удара током я обмочился, и это не укрылось от учёного, он снова противно хихикнул.