О себе не могу сказать ничего нового, равно как о нашем брате Тилеоне, дядьях и прочих родственниках, которых, впрочем, не видел уже с месяц, и не особо горю в том желанием, как, вероятно, и сам ты. Надеюсь, ко мне ты питаешь более теплые чувства, как и я к тебе, но даже если это не так, все равно хочу рассказать тебе о некоторых событиях, которые встревожили меня и заставили сесть за это письмо.
С неделю назад мне докладывал привратник, что к замку пришел незнакомый человек, который спрашивал, не здесь ли проживал граф Вилеон, что с ним стало и где он сейчас. Привратник не стал говорить с незнакомцем, однако уже на другой день мне доложили, что похожего человека видели в трактире Мокросы, а ведь эта деревня, ты помнишь, совсем рядом от нас. Незнакомец поставил всем выпивку, сказав, что у него праздник, а когда люди подобрели от выпитого, стал тоже расспрашивать о тебе.
Но и это не все. Вчера на ярмарку в город ездила Икаша, жена моего слуги Отавона, ты должен их помнить. На полпути их остановили и попросили подвезти до города двое, один из которых по описанию похож все на того же мужчину. Эти двое также завели с Икашей и возницей разговор о тебе, а позже она видела их на ярмарке, и слышала, как те шептались с торговцами, произнося твое имя, а потом расплачивались с ними, ничего не покупая.
Меня тревожит все это, дорогой брат, и я хочу, чтобы ты был осторожен. Прикажи охране быть бдительной, а дознавателям вели держать ухо востро.
С тем остаюсь,
любящий тебя брат Билеон».
И что это значит? спросила я, возвращая мужу письмо и чувствуя пробежавший по спине холодок.
Я тоже хотел бы это знать, сказал Вилеон. Могу сказать лишь одно: это второе письмо от брата за все время, что я здесь. Первое он написал в ответ на мое, где я сообщил, что добрался и буду тут жить.
То есть общительным Билеона не назвать, хмыкнула я. А второго как его?.. Тилеона тем более.
Тилеон вряд ли мне станет писать. Если только не решат с дядьями, что я остался им должен.
А ты должен? на всякий случай спросила я.
По их разумению, может быть. Те еще любители считать и делить, особенно чужое. Но моя совесть чиста. Старшему брату отец выделил честную долю наследства, а с дядьками ни ему, ни мне вообще делить было нечего.
Слушай осенило меня. Так может, это они?
Что ты имеешь в виду? насупился муж.
Что это старший брат или дядьки собирают на тебя компромат, хотят найти какую-нибудь зацепку, где ты якобы их обделил, чтобы выкатить тебе счет. Мол, он теперь король, а значит, при деньгах, пусть делится.
Нет, этого не может быть, помотал головой Вилеон. Не знаю как привратник, но жена слуги их точно видела в лицо не один раз. Да и в трактире той деревушки хоть кто-нибудь да узнал бы.
Ты вот вроде бы король, а рассуждаешь порой как ребенок, вздохнула я. Разумеется, они не сами ходили по кабакам и ярмаркам. Но и у них ведь есть слуги.
Слуг бы тоже узнали, а в письме говорится о незнакомцах.
Хорошо. Могли они пригласить специалистов из соседнего графства? Почему-то мне кажется как нефиг делать!
Вилеон взъерошил и без того растрепанную прическу и прошелся взад-вперед по кабинету. Я невольно залюбовалась мужем. Эти его хоть и короткие, но ужасно непослушные русые волосы так и хотелось пригладить, но я знала, чем это может закончиться, а сейчас было некогда. Какой он все-таки у меня красавчик?.. пожалуй, нет Обычное, легкой степени небритости лицо: голубовато-серые глаза, прямой, не очень большой нос, губы невероятно сладкие, но внешне тоже обычные. То есть для меня он с первой встречи казался красивым, но классическим киношно-журнальным красавцем все-таки не был. И хорошо, потому что брутальные накачанные мачо всегда вызывали чувство, будто меня хотят надуть красочной, броской рекламой. Тело бугрится мускулами, пресс в квадратиках, а в голове кружочки, в смысле нолики. Вилеон же ничем не бугрился, даже выглядел худощавым, хотя мышцы его были рельефными и крепкими, пусть и не бросались в глаза. Да он их никогда напоказ и не выпячивал, ходил всегда в рубахах с длинным рукавом, в основном серых оттенков не пятидесяти, всего пяти-шести. Теперь иногда приходилось надевать мантию насыщенного синего цвета, чего он терпеть не мог, но некоторые церемонии этого обязательно требовали.
Но сейчас он был как раз в темно-серой рубахе, черных свободного кроя брюках и светлых, очень мягких туфлях, в которых легкие шаги Вилеона были почти не слышны. Впрочем, он уже остановился, сложил на груди руки и сказал:
Специалистами ты называешь наемных шпионов? Хороша специальность!
А что? Разве у тебя самого их нет?
У меня не шпионы, а наблюдатели.
Ну да, конечно, хмыкнула я. Это у врагов шпионы, а у нас разведчики.
Разведчики? поднял бровь Вилеон. Хорошее слово, нужно взять на заметку.
Возьми, сказала я. Хотя те, кто собирают о тебе на родине информацию, все же вряд ли прямо уж разведчики. Скорее, слухачи, вынюхиватели. Другое дело, если бы под тебя кто-то копал, чтобы свергнуть с трона
Я оборвала себя на середине фразы сама испугалась сказанного.
Ерунда, отмахнулся любимый. Зачем им мой трон? Они со своими графствами разобраться не могут, а тут целое королевство! Да и кто их на этот трон пустит?
А ты кого сейчас имеешь в виду?
Дядей своих, разумеется. Тилеона еще, старшего брата.
Нет, они вряд ли об этом думают, я и спорить не стану. Я о других подумала. У кого и цели совсем другие.
А какие могут быть цели, если хотят свергнуть с трона? развел руками Вилеон. Только занять этот трон, разве нет?
Не только, помотала я головой. С трона могут хотеть свергнуть именно тебя. Не догадываешься, почему?
Нет. Кому я мог успеть насолить? Я в новом звании толком еще ни с кем и не общался лишь с соседними королями на нашей свадьбе, когда они меня монархом и объявили. Ты ведь не их имеешь в виду?
Я тоже прошлась взад-вперед по кабинету, обдумывая то, что собралась сказать дальше. Остановилась возле мужа и посмотрела ему в глаза:
Виля, не посчитай меня параноиком, но я как раз кого-то из шести соседей-королей в виду и имею. Или сразу нескольких. А то и всех.
Вилеон рассмеялся.
Я еще мог бы предположить, что кто-то один из них обиделся, например, что его за свадебным столом далеко посадили, или вино было кислым, мясо жестким, торт несладким. Но чтобы все шестеро? Тут и правда ты что-то нафантазировала.
Вино я не пила, только чуть пригубила, а мясо точно не было жестким. Очень вкусное было мясо. И торт. Дело тут совсем в другом. А именно в тебе.
Ну вот, притворно вздохнул мой любимый. Значит, это я жесткий. И не сладкий, а кислый.
Ты очень сладкий! искренне возразила я. Но ты воплоэн.
Вилеон нахмурился.
Об этом короли не знают. Я принимаю все меры, чтобы до них это не дошло. Потом, конечно, сам всем объявлю, но пока рано. Может быть, я перестраховщик, но моя мечта очень важна. И не только для меня, для всех нас!
Да что ты меня уговариваешь? шагнула я к мужу и положила ему руки на плечи. Я это знаю, и всем сердцем, всей душой поддерживаю тебя. Но вот говоришь же, что перестраховщик, а от чего страхуешься, чего опасаешься?
Опасаюсь того же, что случилось на родине. Тамошний король испугался, что воплоэны будут воплощаться в людей из высших кругов, начнут воровать из казны, оттяпывать обманным путем земли, устраивать заговоры, смуту. А самое главное, он боялся, что кто-то примет его обличье и займет вместо него трон. Здешние короли могут испугаться того же. И хоть я сто раз буду им повторять, что воплоэны не воплощаются в ныне живущих, реальных людей, они мне не поверят. Может, и правильно ведь этот закон лишь наш внутренний, держится только на убеждениях и совести. И пусть я сам никогда
Подожди, сняла я руки с его плеч и помахала ими. Ты опять меня пытаешься убедить в том, что я и так прекрасно знаю. И про королей ты сказал совершенно верно: узнай они, что ты одновременно король и гилен, обязательно подумают: а не захочет ли он стать сразу двумя королями, а то и всеми семерыми? Кто-то в шутку подумает, а кто-то, может, и всерьез. Потому-то я наших королей и подозреваю в шпионаже. Скорее, кого-то одного, иначе ты бы заметил уже какое-нибудь шевеление. А так до кого-то из них дошел слушок, но кричать об этом на весь мир он не стал, а решил проверить, так ли это. Вот и направил людей на твою родину повыспрашивать о тебе, собрать информацию. Он даже не обязательно хочет тебя свергнуть, но когда убедится, что ты воплоэн, сможет, к примеру, тебя шантажировать.