Мы прибыли из Рима совсем недавно и сразу направились в эту аптеку. Если я не ошибаюсь, здесь трудится мастер Йорно. Если это так, то жители города очень недовольны твоим поведением, имеется и правдивый донос на некого Йорно из Витербо. Я обязательно разберусь, и справедливость восторжествует, но для этого надо будет говорить правду и только правду. Для начала скажи, почему ты так долго не открывал дверь? уточнил молодой инквизитор.
Звук его голоса был мягким, тёплым, вкрадчивым и в то же время очень опасным. Колебания голосовых связок проникали в мозг собеседника и пытались разрушить всякую защиту, вызывая апатию и полное доверие к говорившему. Йорно понял, что инквизитор умело управляет голосом, используя его тембр для своеобразного гипноза и обмана собеседника. У обычного человека возникала иллюзия благополучия, и он начинал, помимо своей воли, доверять этому духовному лицу. Но аптекарь не был таким обывателем, и он сразу ощутил всю опасность, исходящую от этого молодого служителя церкви, наделённого огромными полномочиями.
Добрый день, мессер! Клянусь вам всеми покровителями города, я ничего не знаю про донос, но готов быть полезным. Скажите, кто вы, и я отвечу на все вопросы, заявил Йорно, продолжая вести себя скромно, но уверенно.
Он не показывал страха ни перед тихо рычащим псом, ни перед инквизитором. Аптекарь, не сходя с места, уважительно поклонился и сделал вид, что не замечает разбитой двери, пса, наглого лекаря Саверио Дзенти, большого количества монахов и напряжённости ситуации.
Да, это именно он, мерзкий аптекарь Йорно. В этом доме он тайно колдует, принимает ведьм и собирает шабаши, устраивает оргии и изобретает лекарства, запрещённые
Довольно, лекарь Дзенти, иди к себе и не покидай дома, что бы ни случилось. Я благодарю за помощь, когда будет нужно я вызову. Не смей сплетничать, иначе не сносить головы, жёстко остановил кляузника инквизитор, не дав окончить фразу.
После его слов двое монахов немедленно подхватили лекаря за руки и попытались вывести из дома. Однако Дзенти был совсем не рад такому окончанию своей миссии. Он позволил себе небольшое сопротивление, и монахи на несколько минут оставили его в покое, ослабив захваты.
Лекарь, пользуясь образовавшейся возможностью вновь заявить о своей преданности, быстро проговорил:
Мессер, я могу быть полезен в борьбе с колдовством. Кроме того, в моей трости имеется секрет: она полая и залита свежей святой водой. Давайте окропим дом, остановим нечистую силу
Я благодарю тебя, лекарь Дзенти, от имени святой инквизиции. Обещаю, что ты не останешься без награды. Если грехи хозяина дома будут доказаны, тебе хорошенько причтётся. Половина дома и аптека будут твоими, а остальная половина отойдёт городу. Но сейчас немедленно покинь это место, смягчившись, заявил инквизитор, не дослушав говорившего.
На лице молодого человека появилось чувство брезгливости и презрения к городскому лекарю. Он взмахнул рукой, как будто бы отгоняя назойливую навозную муху, и двое монахов вновь подхватили лекаря за руки. Они ещё более активно начали выдворять его из дома. Впрочем, теперь уже, после обещаний имущественных выгод, Дзенти и не думал сопротивляться. Отныне он оставался в городке во всех лечебных делах вне конкуренции. Да и спорить с инквизицией было не с руки. Подобные споры всегда выходили боком любому гражданину, кто посмел перечить всесильной духовной организации.
Ты действительно продаёшь снадобья из человеческой плоти? Как ты их готовишь? Каких людей используешь, молодых или старых? Женщин или мужчин? Если женщин, то до их тайных дней или после? уточнил инквизитор.
На его лице появилась язвительная улыбка. Молодой служитель церкви посмотрел на монахов, стоящих рядом с ним, предлагая разделить его скептическое веселье. Они ответили ему бесцветными взглядами исполнительных слуг, очередными крестными знамениями и тихим чтением молитв.
Спаси меня, Дева Мария, даже от подобной чёрной мысли. Я честный человек и соблюдаю законы государства. Я продаю травы, делаю мази по заказу, создаю снадобья исходя из жалоб. Вот и всё, ответил аптекарь.
Злопыхатель Саверио Дзенти может ошибаться, он просто желает монополию на свои услуги в городе. Я это понимаю и обязательно разберусь, мы вместе с тобой найдём правду. Ты один или кто-то ещё есть в этом доме? вкрадчиво уточнил инквизитор.
Мессер, нас двое. Мой воспитанник сейчас готовит еду, недавно вернулся с рынка. Его зовут Клето. Он нем и глух после чумы. Парень не особо соображает, не судите строго. Возможно, он сильно испугается, если увидит вас, ответил Йорно.
Не забывай, чума это наказание Божье, посланное нам для искупления грехов! Но всё равно я очень сожалею о его беде. Совсем забыл представиться. Меня зовут Матео ди Бьянконе. Я помощник ректора английского духовного колледжа Муцио ди Вителли и занимаю должность одного из секретарей инквизиции при Святом отделе расследований еретической греховности. Слышал ли ты о таком монсеньоре? медленно проговорил инквизитор, сопровождая свои слова доброжелательной улыбкой.
Йорно знал это имя. О ректоре Муцио ди Вителли ходило много противоречивых слухов, не похожих один на другой. Он был очень опасным человеком и верным слугой церкви, стоящим рядом с Великим Инквизитором Рима и генералом ордена иезуитов. Это имя несло только разрушение и беды для всех, кто выступал против Святой инквизиции и власти церкви. Говорили, что он особо охотится за любыми старыми трактатами, гримуарами и различными письменами. Судачили, что он самый что ни на есть колдун и чародей под чужой личиной и рясой католической церкви.
Я, конечно, слышал о достойном монсеньоре, но никогда не имел чести видеть его. Но знаю, что о нём говорят как о поборнике правды и человеке высокой чести, ответил аптекарь, лукавя.
Матео ди Бьянконе улыбнулся и тихо, как будто бы вынужденно, заявил:
У тебя очень хорошее самообладание, аптекарь Йорно из Витербо! Ах, как ты убедительно врёшь, это отдельная наука. Я приношу тебе всяческие похвалы. Но не подумай, что всё дело в доносе этого несчастного лекаришки Саверио Дзенти. Всё гораздо сложнее и опаснее, чем обычное сушёное человеческое мясо или кровь, якобы используемые для снадобий. Ты, Йорно, обвиняешься в попытке свержения Святого Престола и нашего понтифика папы Климента VIII, колдовстве, чародействе, ереси и прочих нарушениях против людей и духовной веры. За это ты будешь после суда четвертован. У тебя в ходе казни отрежут с десяток кусков мяса для моего пса. Подумай и покайся!
Инквизитор медленно прошёлся по аптеке из стороны в сторону, внимательно рассматривая Йорно.
Признайся, правдиво ответь мне на вопросы, отрекись от греха, и я тут же помилую тебя, жёстко потребовал Матео ди Бьянконе.
Его речь изменилась: из мягкой и вкрадчивой стала опасной и тревожной. Звуки голоса проникли в мозг Йорно, пытаясь подчинить его волю желанию инквизитора. Однако аптекарь без труда справился с этим наваждением.
Мне не в чём каяться, я не болею ересью. Я знаком с трудами известного приора и служителя инквизиции отца Крамера. В одном из них, под названием «Молот Ведьм», он писал, что нет никаких чародейств, это всего лишь плод человеческой фантазии, уверенно ответил Йорно.
Ну не совсем так, хотя мне приятно побеседовать с умным и начитанным человеком. Отец Крамер много философствует, однако не опровергает полностью существование чародейства и колдовства. Да и не может этого сделать, ведь Священное Писание говорит, что бесы имеют власть над телесным миром и над воображением людей, если на то будет попущение Творца. Так, значит, ты отказываешься каяться? тихо уточнил инквизитор.