Я уверена, ты поступишь правильно, вздыхает Тома, выгибая спину, а Лёша проводит мокрыми пальцами по её пухлым, как у Анджелину Джоли, губам, и она заглатывает их, обсасывая как сахарные леденцы.
В конце концов, она сама виновата, с придыханием бормочет мой муж, и я вижу, как его член снова наливается гранатовым соком. Я даже не помню, когда мы с ним занимались любовью больше одного раза за вечер. Очень, очень давно. Женщина всегда должна следить за собой, продолжает он, беря в руку свой гладкий ствол и поглаживая пунцовой головкой гладкий лобок.
Тем более с таким мужчиной, стонет в ответ на его ласки Тома, и я задыхаюсь за дверью от гнева, заливающего меня горячей карамелью. Но всё равно невидимые руки крепко сжимают моё горло и подбородок, словно заставляя не отрываясь смотреть это кошмарное видео.
Мне кажется, её больше ничего не интересует кроме её бесконечных проектов и рецептов в свободное от работы время, грустно заявляет мой муж этой сучке, как будто это не они сами же с удовольствием уплетают за четыре щеки все мои кулинарные шедевры!
Это точно, мурлычет в ответ Тома, извиваясь всем своим идеальным телом, которое никогда не прибавляет ни грамма жира, сколько бы моих бриошей, салатов и булочек она не сожрала! Нахальная жадная кошка! Она могла бы заполучить любого мужчину в этом городе, но из десяти миллионов она выбрала именно его! Как она могла. Слёзы обиды уже подступают к горлу и щекочут нос, как мой идеальный красивый муж шепчет:
Я сразу полюбил тебя, как только увидел, масик, и входит в неё с приглушённым всхлипом.
А я, прижатая к стенке всей тяжестью мира, пытаюсь вспомнить, когда же они познакомились? До нашей свадьбы? Или уже после? Да, Алексей на самом деле прав: я всегда слишком много работаю. Потому что мне надо гасить безумные платежи по ипотеке, и я не могу сделать передышку ни на один день. Он тоже, конечно, помогает, но моя зарплата всегда была выше, и поэтому мы решили, что будем гасить ипотеку так быстро, как только сможем, чтобы избавиться от этого огромного бремени долга.
И теперь я как рыба, выброшенная на берег, глотаю ртом воздух, и прокручиваю в голове даты, события, встречи, чтобы понять, когда же мой муж начал любить мою лучшую подругу? Как будто это знание изменит тот факт, что они вот прямо сейчас занимаются за стенкой страстным пылким сексом, который я видела в последний раз только в случайно увиденном в интернете ролике!
Ты просто идеальная женщина, продолжает бормотать в запале страсти мой муж слова, которые когда-то жарко шептал и мне на ушко, проваливаясь в меня на нашей супружеской кровати!
А ты идеальный мужчина, поддакивает ему Тома, и мне кажется, что сейчас они ещё больше распаляются, любуясь своей идеальностью и красотой в зеркале на потолке. Я вообще не понимаю, как можно потерять тебя, всхлипывает в приступе влажной страсти эта стерва, как будто это не она сейчас трахает чужого мужа!
Мне хочется ворваться в комнату и вырвать все её идеальные пряди, по волоску, но я вспоминаю, что мне на самом деле нельзя разводиться. Ни при каких обстоятельствах. Иначе я потеряю всё, над чем так долго и беспросветно работала. Как бы я сейчас не хотела громко хлопнуть дверью, разбить стекло, войти к ним в комнату с хладнокровным видом, скрестив руки на груди, я понимаю, что просто не могу себе этого позволить. Мне надо продержаться ещё какое-то время.
Я так же, на цыпочках, как и пришла, удаляюсь от двери, в которой я сейчас только что со стороны увидела, как беспросветно выглядит вся моя жизнь. Собираю бесшумно, стараясь не шелестеть, все мои пакеты, и тихонько затворяю за собой входную дверь, пытаясь не звенеть ключами. Хотя, наверняка, мой муж с моей когда-то лучшей подругой ловят сейчас свой миллионный оргазм и вряд ли меня услышат.
Так, мне надо всё хладнокровно обдумать. Я покачиваюсь в вагоне метро, нагруженная сумками, и пытаюсь одним свободным пальцем написать сообщение знакомому юристу. Слишком многое стоит на кону. Телефон, конечно же, выскальзывает из моих дрожащих пальцев, экран растекается паутинкой трещин, а мои пакеты падают на грязный затоптанный пол. Дорогущий козий сыр, за которым я специально ездила в испанскую лавку, белым колёсиком катится под сидение, и плюхается в растёкшуюся мутную лужицу. Двери открываются, люди торопятся к выходу, и кто-то наступает на моё белоснежное облачко, расплющивая и размазывая сливочно-райское содержимое по коричневому линолеуму. Я ползаю под ногами у толпы, пытаясь поднять свой навеки разбитый телефон, и слышу чей-то раздражённый грубый окрик:
Задолбали, на хрен, со своей запрещёнкой
Так и не сумев толком прочитать на разбитом вдребезги телефоне ответ юриста, я волоку свои пакеты от метро до дома, пытаясь сообразить, как же мне теперь поступить. Лёша всегда говорил, что не женится на мне, пока у него не будет дома, куда он сможет меня привести, и мне это казалось тогда таким романтичным. Таким надёжным. Таким настоящим мужским поведением. И поэтому, когда он взял ипотеку для того, чтобы сделать мне предложение, это стало для меня самым главным доказательством его любви и надёжности. Он ведь хотел построить со мной дом. Где мы будем жить вместе, а когда-нибудь и растить детей. И я предложила выбрать квартиру получше и подороже, выставив на продажу дом своей бабушки в Суздале единственное, что у меня оставалось своего от моей семьи.
На сегодня мой муж мне назначил свидание: мы уже миллион лет с ним не были нигде вдвоём, и я решила приготовить романтический ужин при свечах, и даже съездила за своим вечерним платьем на старую квартиру. Удачно так съездила, грустно усмехаюсь я про себя. Надеялась на бурный супружеский секс и признания в любви. А Лёша, по всей видимости, собирался мне поведать о чём-то важном. Явно, не о пылкой любви ко мне.
Захожу в свою светлую свежую квартиру, где всегда пахнет выпечкой и корицей, и отношу свои успевшие осиротеть пакеты на кухню, бережно выкладывая уцелевшие шайбочки сыра, розмарин и свежий тархун, пахнущий весной и лугом. Что бы у меня не творилось на работе и в жизни, мои ящики и полки пахнут деревом, воском и топлёным маслом. На крючках висят любимые сковородки и сотейники, на которые я трачу больше денег, чем нормальные женщина на косметику и шмотки. Моя кухня сердце дома. Хотя, наверное, надо было больше уделять времени спальне, со злостью думаю я про себя, вспоминая идеальный секс двух самых близких мне людей, который я только что наблюдала, как в кино.
С Томой мы прошли вместе все студенческие годы: эту вечную бесприютность, бедность и отчаянное веселье юности, когда у нас оставалось на месяц денег только на картошку и эти обязательные институтские макароны, и я упражнялась в искусстве высокой кулинарии, готовя изысканные ужины из одной луковицы на шумные студенческие компании. Мы с ней вместе сдавали экзамены и зачёты, ходили на свидания и искали подработку, и я, в конце концов, устроилась в компанию, где и проработала последние пять лет, выстроив за это время головокружительную карьеру от простого помощника менеджера до руководителя пиар-отдела. Почти руководителя.
Если честно, я не совсем понимаю, что, как выяснилось, не нравится в моём чрезмерном увлечении работой моему мужу, потому что это именно то, что помогает нам сбрасывать с себя с каждым месяцем всё большее и большее бремя долга. Это благодаря именно моей работе у нас осталось всего лишь несколько сотен тысяч рублей кредита, что по московским меркам просто копейки, и этот дом наконец-то станет по-настоящему нашим.