Что ж, значит, такова моя судьба, вздохнула с показной грустью. Заведу с десяток кошек и буду о них заботиться. Так что там с моим блоком, ваше величество? Когда его снимут?
Сначала узнаю у Бласкеса, почему он его поставил, отрезал король и испарился с диванчика.
Вот только что сидел рядом и исчез, словно привиделся мне, словно до этого мига мы общались с королевской иллюзией. Но у иллюзий не бывает такого острого взгляда и уверенных рук, и они не оставляют после себя терпкий запах грейпфрута. Или оставляют?
Ты себя выдаешь, неожиданно сказала тетя. Следует вести себя скромнее, уважительнее. Мир другой? Я не смогла ни кивнуть, ни ответить. Понимаю, клятвой связана.
Вам все равно, кто я? смогла спросить.
Мне не все равно. Она потерла виски, словно у нее резко заболела голова. Разумеется, ты другая. Я чувствую эту чуждость даже через идентичность оболочки. И те, кто постоянно с моей племянницей общался, это непременно заметят. Но она сделала свой выбор, сбежала. Графиня помолчала и спросила совсем другим голосом, дрогнувшим от сдерживаемых эмоций: О ней будет кому позаботиться?
Будет, ответила и неожиданно для себя разрыдалась, потому что пришло окончательное осознание, что на моем месте в моей жизни будет совсем другой человек, я больше никогда не увижу близких, а тут я одна-одинешенька, и опереться мне не на кого.
Ну хватит, хватит. Она наклонилась ко мне и положила руку на плечо. А о тебе позабочусь я. Все будет хорошо, Фани. Все будет хорошо.
Глава 8
Тетя, а ее я ощущала именно так, осторожно меня расспрашивала, вытаскивая крупицы информации о моем мире, но, увы, все попытки ответить натыкались на глухую стену невозможности что-то рассказать. Меня словно отрезало от прошлой жизни, и я в большей степени ощущала себя Эстефанией, чем Екатериной, а все, что было до перехода сюда, казалось странным сном, не соотносившимся с реальностью. И пусть я иногда оговаривалась, привнося обороты, не свойственные этим месту и времени, но слишком сильным оказалось влияние даже той части памяти, что была оставлена.
Странное дело, ты не похожа на того, кто согласен добровольно расстаться с жизнью, неожиданно заключила тетя, а ведь обмен произошел наверняка на условиях твоей смерти. Ты не производишь впечатления нищей неудачливой особы, и тем не менее
Сказать я ничего не могла, зато выразительно потянулась, помахала руками, покрутила головой. Этого хватило.
Травма и вынужденная неподвижность? Тогда она должна справиться. Не скажу, что разговор с тобой успокоил меня относительно ее будущего, но изменить мы все равно ничего не можем. В любом случае сейчас ты герцогиня Эрилейская со всеми прилагающимися обязанностями.
Про обязанности я не помнила ровным счетом ничего, поэтому поторопилась уточнить:
А их много? С моей амнезией ни в чем нельзя быть уверенной. Не хотелось бы по незнанию совершить что-то предосудительное.
Ой, дорогая, не переживай. Пока ты не достигла возраста совершеннолетия, ни за что ответственности не несешь.
Поверила бы с радостью, если бы недавно не выяснилось, что вчера мне чуть не отрубили голову. По-настоящему.
Теодоро пугал. Тетя улыбнулась, но в глубине ее глаз таилось беспокойство. Он не стал бы уничтожать по надуманному обвинению последнего носителя крови, потому что получил бы массу проблем в ближайшем будущем.
Мне показалось, что он очень даже хотел это сделать, и невозможность отрубить мне голову на площади искренне его расстроила. Возможно, он рассчитывал на вас как на носителя крови?
Каждый Сиятельный род был важен для страны на них зиждилась безопасность, поэтому уничтожать один из них было непозволительной роскошью. Сиятельных семейств оставалось не так много, чтобы это прошло незамеченным. С другой стороны, один кирпичик в стене не так много значил, если не был скреплен с остальными. Вынь его стена не обрушится. А на его место можно поставить другой. Может, не такой сияющий, но крепкий и надежный.
Я тоже не бессмертна. Графиня опять улыбнулась и похлопала меня по руке. Но имей в виду, если Теодоро решит, что проблемы, которые он получит потом, меньше проблем, которые он получает сейчас, его не остановит даже то, что ты ему нравишься.
Нравлюсь? позволила себе усомниться. Он слишком блистательный, чтобы ему нравился кто-то, кроме него самого.
Нравишься, нравишься. Со стороны это прекрасно видно. Мы подумаем, можно ли это как-то использовать. Но особо не обольщайся. То, что ты ему нравишься, не помешает избавиться от тебя, если начнешь слишком активно лезть в политику и играть против него. За покушение на короля казнили даже принцев крови, так что во избежание дальнейших провокаций постарайся держаться от дворца подальше, никаких визитов туда. Даже ради помощи мне, понятно?
Разумеется, с готовностью подтвердила. От короля я и сама собиралась держаться подальше. В политику не полезу.
Не для того голова осталась при мне, чтобы красиво скатиться по помосту через какое-то время, радуя жаждущую зрелищ толпу. На моей шее она смотрится намного лучше.
Не зарекайся, дорогая. В политику иногда приходится лезть вне своего желания, отрезала тетя. Плохо, что части памяти у тебя нет.
Она есть, но заблокирована.
Графиня Хаго посмотрела на меня странно, словно ей не очень-то и хотелось, чтобы память вернулась. И в самом деле, пока чего-то не знаю, я куда лучше управляема.
У меня есть перед кем-то обязательства? уточнила.
Обязательства? Тетя приподняла брови, словно не поняла, что я имею в виду. У тебя не может быть ни перед кем обязательств. Они могут быть только у меня как у твоей опекунши.
У меня были какие-то сердечные склонности?
Вот здесь я порадуюсь, что ты ничего не помнишь, улыбнулась тетя. Скажу прямо. Ты обязана выйти за того, кого назначит семья.
То есть вы?
То есть я. Но выбор не моя прихоть, это желание твоего отца. Поэтому романы нежелательны, пока ты не выйдешь замуж. И никаких никому обещаний.
А если я уже дала?
Если ты дала и не помнишь, считай, что их нет. Фани, это слишком серьезный вопрос. Герцогиня не может выйти замуж за кого попало.
Только не говорите, что я была влюблена в лакея.
Что? Разумеется, нет, она рассмеялась, но и провинциальный барон тебе не подходит.
Значит, у меня все-таки случился роман с каким-то бароном, который тете кажется нежелательной партией. И этот роман Эстефания запихала в самый дальний уголок памяти и накрепко закрыла к нему доступ. А я понятия не имею, о ком речь. А если я с ним состояла в переписке? Или даже больше, чем в переписке?
Возможно, он меня искренне любит?
А еще больше он любит возможности, которые получил бы в браке, холодно сказала тетя. Эстефания, не разочаровывай меня. Если хочешь завести роман, заводи после свадьбы. Главное, чтобы детей рожала от мужа. Надеюсь, моя прямота тебя не шокировала?
Нет.
Меня шокировала не прямота, а то, с какой легкостью тетя распоряжается жизнью племянницы. Ее забота начинала давить, поскольку это была забота человека отнюдь не любящего, а выполняющего свои обязанности, прописанные в должностной инструкции. Могу ли я избавиться от ее опеки? Вариант опеки монарха еще хуже: если не найдет, за что казнить, испортит репутацию напрочь.
А часто проходят казни? поинтересовалась, чтобы понять, насколько этот мир кровожаден.
В памяти не находилось ничего, но ее, как выяснилось, мне немного ампутировали.
Редко. Я и не припомню, когда была последняя. Суды нынче на каторгу предпочитают отправлять. В случае самых тяжелых преступлений только клеймо и пожизненная каторга.
В голосе тети явственно прозвучало осуждение. Сразу видно, не поклонница новомодных веяний по отмене смертной казни. Разумеется, если это не касается ее лично.