Лукас засмеялся и, поморщившись, положил руку на лоб.
— Я рад, что прошел это испытание.
— Голова болит? — спросила Эмили с сочувствием.
— Только когда я смеюсь.
— Я дам вам еще таблеток, а потом вам действительно надо попытаться уснуть.
— Если я усну, вы исчезнете. — Он просительно посмотрел на нее. — А если я пообещаю немного поспать, может, согласитесь остаться, а потом почаевничать со мной? А пока располагайтесь поудобнее, включите телевизор или почитайте. Поищите что-нибудь у меня на полке. А в следующий раз, — добавил он лукаво, — можете захватить компьютер и поработать здесь.
— Следующего раза не будет. Вы скоро поправитесь.
— Нет, не поправлюсь, — упрямо заявил Лукас, — я очень болен.
— Тогда надо вызвать врача.
— Врач мне не нужен, я просто хочу, чтобы вы побыли здесь немного.
Эмили с минуту молча смотрела на него, потом нехотя кивнула.
— Ладно, я останусь до шести, но потом мне действительно надо будет вернуться домой. А утром предстоит уборка у Доналдсонов, они завтра возвращаются.
— А вы не уходите домой, останьтесь на ночь. У меня есть свободная комната. Я только что подумал об этом, — добавил Лукас поспешно. — Я с удовольствием заплачу вам за переработку.
Эмили возмущенно посмотрела на него, достала две таблетки из ящика ночного столика, налила воды и протянула ему стакан.
— Выпейте все до капли, пожалуйста.
Лукас подчинился, потом улыбнулся ей такой улыбкой, что ноги у нее стали ватными.
— Спасибо, Эмили, обещаю, что больше никогда не заговорю о деньгах.
Эмили уселась в гостиной на одном из низких диванов и начала читать. Вскоре слова стали сливаться, и постепенно она сдалась. Сбросив туфли, Эмили свернулась калачиком и положила голову на валик. Она мысленно приказала себе проснуться через полчаса, чтобы проведать больного, но когда, вздрогнув, открыла глаза, то обнаружила, что Лукас Теннент смотрит на нее.
— Ой, простите, — виновато произнесла она, вскакивая и надевая туфли.
— Было так тихо, что я подумал, вы все-таки ушли домой. Поэтому решил проверить.
— Вам не стоило вставать с постели, — нахмурилась Эмили и взяла его под руку, чтобы отвести обратно, но тут же в тревоге отпрянула, почувствовав даже сквозь одежду, каким горячим он был.
— Повторите, — усмехнулся Лукас, — мне понравилось.
Эмили сердито посмотрела на него.
— Если вы снова ляжете, я приготовлю вам чай.
— Чай для двоих, — твердо сказал он и отвернулся, закашлявшись.
— Вот видите? Ложитесь… Лукас, пожалуйста. — Она покраснела от его взгляда.
— Для вас, Эмили, все что угодно, — пообещал он, продолжая кашлять, и направился в спальню.
Она пошла в кухню, чтобы приготовить чай и подогреть сдобную булку. Войдя с подносом в спальню, Эмили увидела, что Лукас ждет ее, сидя в аккуратно взбитых подушках на покрытой свежими простынями постели. На его пепельно-сером лице горел лихорадочный румянец, что сильно встревожило Эмили, но она улыбнулась ему.
— Чувствуете себя лучше?
— Ненамного, — признался он и уныло взглянул на тарелку со сдобой. — Боюсь показаться неблагодарным, Эмили, но я не голоден.
— Хорошо, — сказала она спокойно. — Тогда просто выпейте чаю.
Он жадно выпил чай и откинулся на подушки.
— Я испытываю ужасную слабость. Вы тоже так себя чувствовали?
— Да, но мама вызывала врача, который прописал мне антибиотики от легочной инфекции, так что я быстро поправилась, — добавила она сочувственно. — Послушайте, Лукас, у вас опять поднялась температура, и я даже отсюда слышу, как вы хрипите. Вам нужен доктор. Куда мне позвонить?
— Да у меня просто грипп, — раздраженно проговорил Лукас, — не нужен мне никакой доктор…
Он снова раскашлялся. Эмили протянула ему пачку бумажных салфеток. Зазвонил телефон, и она вопросительно взглянула на него.
— Ответьте, пожалуйста, — выдохнул Лукас. Эмили сняла трубку и осторожно сказала:
— Алло.
— Это Алиса Теннент, — произнес приятный голос. — Лукас дома?
Эмили передала трубку Лукасу. Он прохрипел приветствие, зашелся в новом приступе кашля и протянул трубку ей.
— Моя сестра… объясните, — выдохнул он.
— Боюсь, что ваш брат очень неважно себя чувствует, мисс Теннент, — сказала Эмили.
— У него такой голос, словно он умирает! А он показывался доктору?