Нет, мой эмир. Она бы не убила ни в чём неповинного ребёнка. Я знаю эту девочку. Да, она строптива и непокорна, но такой страшный грех ни за что не совершила бы. Поверьте мне.
Я сказал, пошла вон. И позови ко мне Мустафу.
Он протрезвел. От одной новости о том, что Райхана беременна. Внутри пламенем зажглась надежда. Что, если она оставит ребёнка? Или может уже его убила? Тогда он прикончит её сам. Своими же руками.
Но если она действительно понесла от него и родит этого ребёнка И захохотал, как сумасшедший, отчего шармута вскинулась и потянулась к нему за поцелуем. Сбросил её с себя на пол.
Проваливай.
Мой эмир, потянулась та к его ногам, чтобы поцеловать и их.
Я сказал, пошла прочь! швырнул ей несколько тысячедолларовых купюр и алчная шлюха, схватив их, на четвереньках поползла к выходу задом.
Мустафа вошёл спустя пару минут, поклонился шейху.
Мой эмир, вы звали меня?
Халим поднял на чернокожего слугу взгляд, долго молчал.
Ты со своими людьми едешь в Россию, Мустафа.
Да, мой эмир. Какое у вас будет поручение?
Райхана. Ты едешь, чтобы приглядывать за ней. Она не должна об этом знать, поэтому ни ты, ни твои люди не должны попадаться ей на глаза. В свою очередь я должен знать обо всём, что происходит в её жизни. До того момента, пока не решу иначе.
Мустафа снова поклонился.
Прикажете собираться?
Иди.
Пить и трахать шлюх больше не хотелось. Хотелось поскорее увидеть её. Увидеть и выпороть, чтобы заливалась слезами и молила о пощаде. И он, конечно же, пощадит. Потому что не сможет убить её. Ни за что. Если в ней растёт его ребёнок он не сможет ей навредить.
Но душа горела и полыхала. Злость кислотой разъедала его вены. Он знал, что женщинам нельзя верить. Они коварны и опасны, как змеи. Сначала обвиваются вокруг шеи, а затем душат, пока не лишат жизни. Он никогда не думал, что сам станет жертвой такой змеи. Он думал, что умнее её, что не даст обвести вокруг пальца, но сам же и предоставил ей такую возможность.
Теперь они оба обречены. Он вечно гореть в том пламени, куда она его столкнула. А она Её наказание будет страшным.
Впервые после её побега он пришёл в себя. Велел выбросить весь недопитый алкоголь и траву. Сходил в душ и долго лежал в ванне, где любила нежиться Райхана. Или Ирина? Кто она теперь? Кем она себя видит сейчас? Думает, просто сбежать, улететь домой достаточно, чтобы избавиться от него? О, его милая, красавица. Ты не представляешь, что тебя ждёт.
ГЛАВА 3
Ну что я могу сказать, доктор подал мне салфетки, повернулся к столу, чтобы сделать запись. Малыш развивается правильно и вовремя. Всё идёт, как надо.
Это девочка? Или мальчик? спросила затаив дыхание, но доктор пожал плечами.
Пока не понятно. Можно сдать анализ и по нему определить
Нет. Я подожду, встряхнуло от одной мысли, что в меня снова вонзят иглу. Ненавижу больницы. Ни за что сюда не пришла бы, если бы не малыш.
Я так понимаю, плод сохраняем? спрашивает равнодушно доктор, а я удивленно хлопаю ресницами.
Разумеется.
Тогда пропишу вам витамины. Бледновато выглядите.
Хорошо, спасибо.
Не могу сказать, что мне не приходила мысль об аборте. Приходила. Только я её быстро выкинула из головы. Малыш, кем бы ни был его отец, ни в чем не виноват. И раз уж так вышло, я обязана его сохранить. Я его мама, он уже во мне. Я не смогу вырвать его из себя. Не смогу и не хочу.
Тетя Глаша поддержала меня, а остальным я так и не сказала. Уверена, им это знать ни к чему. Закончится курс реабилитации и я вернусь к своей жизни.
Ну что? Ты прошла обследование? Дмитрий ждал меня у машины, докуривая очередную сигарету. Судя по окуркам, она уже не третья и не четвертая.
Да, всё отлично. Выписали витамины. Наверное, я просто устала, Дмитрию о беременности я так и не сказала. Тётя Глаша всё советует обратить на него внимание, а я вот никак
В моём сердце всё ещё живёт Халим. И как бы я не пыталась выгнать его оттуда, ничего не получается. Иногда кажется, что он меня проклял и навсегда поселился внутри. Чтобы продолжать мучать и истязать.
Заедем в кафе, поедим? спросил меня Дмитрий, выворачивая руль. Я голоден, как волк.
Давай, со вздохом согласилась я.
Дима хороший. Даже очень. Он помогает таким, как я, освободиться из рабства. Его фонд насчитывает несколько десятков спасённых и хотя бы за это я должна ему обед и улыбку.
У тебя хороший аппетит, улыбается Дима, наблюдая, как я поедаю утиную ножку с запечённым картофелем. Сегодня меня, к счастью, не тошнит, а потому я нагоняю упущенное. Нам с малышом нужно хорошо питаться.
Очень вкусно, спасибо, улыбаюсь Диме и он, кажется, засмотрелся на меня.
Знаешь, ты очень красивая. Я могу понять того шейха. Отказаться от такой девушки даже не знаю. Я бы и сам тебя похитил.
Моя улыбка исчезает и он, поняв это по-своему, отстраняется назад.
Прости, я не подумал. Глупость сморозил. Меня же предупреждали психологи
Всё нормально, Дим. У меня нет посттравматических синдромов или чего-то из этого. Все хорошо. Шутку оценила.
Он облегченно вздыхает, берет меня за руку.
Я иногда туплю по-черному, заносит. Ты тормозни если что, ладно?
Ладно, убираю свою руку из его, потому что к тактильному общению я совершенно не готова. Всё ещё живы во мне воспоминания о прикосновениях других рук.
Прости, Дима понимает, что совершил что-то неправильное, убирает руки со стола. Я не хотел.
Ничего. Всё нормально, улыбаюсь ему снова. Это уже стало привычкой. Улыбаться, когда ужасно хочется расплакаться. Отвезёшь меня домой?
Конечно. Поехали.
Дмитрий подаёт мне руку, помогая выбраться из салона своей иномарки, захлопывает дверь.
Провожу тебя до квартиры, я тёте Глаше обещал, что доставлю в целости и сохранности.
Ладно, пойдём, не смею ему отказать, дабы не обидеть. В конце концов у него таких, как я, целый отряд, а возится он со мной.
Дима вообще весь такой положительный. Симпатичный, обходительный. Добрый и чуткий. Даже тётя разглядела в нём принца.
Ириш, ну ты бы обратила на Дмитрия внимание. Хороший он такой, приятный. И на тебя так тепло поглядывает. Я уверена, он даже ребёночка твоего примет. Ты подумай, не торопись. Видный же мужчина.
А я смотрела на симпатичного, милого Диму и не верила, что смогу кого-то полюбить даже лет через десять. Сложно это, особенно когда каждую ночью снится Халим. Он не дает мне забыть о себе и никогда не даст. Он замучает меня, запытает, превратит в свою марионетку. Даже сейчас, в тысячах километров от себя он не оставляет меня.
Дима остался пить чай, тётя Глаша испекла торт. Мне даже кажется, что они сговорились.
Ириш, ну что ж ты так плохо ешь?
Я в кафе наелась, неловко ковыряю кусок торта вилкой.
Она просто устала. Я пойду, пора мне уже, Дима глянул на свои часы. Увидимся на днях, Ир. Ты давай держись. И не пропускай сеансы с психологом. Тебе это нужно.
Хорошо, спасибо, улыбнулась ему на прощанье, отвела глаза в сторону. Меня его пристальные взгляды дико смущают. Словно в душу мне смотрит и видит там Халима. И я бы и сама рада начать новые отношения с нормальным человеком, но мне кажется, что так я предам не только отца своего ребёнка, но и себя саму. Потому что не могу забыть. Не могу оставить его. Хоть мысленно, но я с ним, с Халимом эль Хамадом моим любимым палачом.
ГЛАВА 4
Сделать глоток виски, окинуть её пристальным взглядом. Расслабиться. Давия красивая. Особенно, когда не ноет, а улыбается. Сейчас, сидя у его ног в одном халате, она выглядела великолепно.
Мой эмир Я так рада, что ты простил меня. Я очень счастлива. Спасибо тебе за это.
Счастлива, повторил задумчиво, в грудной клетке потяжелело. Давии для счастья нужно так мало. Лишь его, мужа, внимание.
Чего же не хватало ей. Этой шармуте Райхане. Ведь он был готов бросить к её ногам весь мир. Ей стоило только попросить. Только своим пальцем указать. И он бы, как верный пёс притащил бы в зубах ей это.