Слэйд вымыл руки и вытер полотенцем. Эмили стояла у плиты, и он оказался совсем близко от нее.
— Что же это за муж у вас был, если вы привыкли все делать сами?
Скрытная по натуре, она рассердилась:
— Это вас не касается. То, что мы будем спать под одной крышей, вовсе не означает, что можно вмешиваться в мою жизнь.
Судя по всему, слова его совсем не задели.
— Вы правы, не будем совать носы в чужую жизнь.
— Сейчас подам хлеб, — пробормотала она.
После обеда Слэйд пошел осмотреть ранчо. Он уже знал, что рожать Эмили через три недели, что у нее около сорока голов скота и что после смерти мужа корм для скота ей завозил сосед. По необъяснимой причине Слэйду захотелось узнать о ней как можно больше. Он твердил себе, что просто немыслимо увлечься беременной женщиной, которая вот-вот родит. Но что он мог поделать, когда, стоило лишь на фут приблизиться к ней, его всего обдавало жаром.
Он чистил стойла в амбаре, когда, хлопнув дверью, вбежал Марк.
— Мама сказала, что мне можно посмотреть, как ты работаешь.
Слэйд пожал плечами.
— Я не против. Можешь даже помочь, если хочешь.
Он протянул Марку маленькую лопатку.
— Мама говорит, что ты останешься. Надолго?
— Еще не знаю.
— У меня скоро будет братик или сестричка.
— Ты рад?
— Наверно. Будет ясно, только когда он или она появится на свет.
Слэйд рассмеялся, и они проговорили так до вечера. После ужина Марк попросил его поиграть с ним в настольную игру.
Эмили позволила, но не больше, чем на час.
После обеда она почувствовала боль в спине. Боль не оставляла ее и во время ужина. Садясь на диван, чтобы поиграть с сыном, она подложила под спину подушку.
В девять Эмили велела Марку идти к себе наверх, потом почитала ему, как обычно.
— Можно Слэйд придет попрощаться со мной на ночь? — спросил сын.
Вопрос застал ее врасплох.
— Я спрошу его, но, может, он уже лег спать?
— Нет, он не ляжет раньше меня.
Когда она спускалась по лестнице, боль в спине усилилась, но Эмили и на этот раз не придала ей значения. Не может быть, что это из-за ребенка. У нее еще три недели до срока.
Она остановилась у двери Слэйда и прислушалась. Внутри было тихо. Эмили негромко постучала.
— Мистер Коулберн.
Послышался звук шагов, и дверь открылась.
— Что-то случилось?
Рукава фланелевой рубашки засучены, две верхние пуговицы расстегнуты. В распахнутом вороте курчавились темно-каштановые волосы, такие же темные, как и щетина, обрамлявшая подбородок.
— Нет, просто Марк спрашивает, не подниметесь ли вы, чтобы пожелать ему доброй ночи? Понимаю, что обременяю вас…
— Невелика обуза — пожелать спокойной ночи маленькому мальчику. Но вам не стоило бы ходить вверх-вниз по лестнице.
— В умеренной дозе упражнения не повредят, мистер Коулберн.
— Слэйд.
Это было трудно — заставить себя произнести его имя вслух. Эмили понимала, что стоит им начать обращаться друг к другу по имени — и исчезнет официальность в общении. Но он ел с ними за одним столом и находился с ней под одной крышей.
— Слэйд, — тихо повторила она.
Он улыбнулся в ответ, и сердце у нее подпрыгнуло. Отвернувшись, она направилась наверх.
Слэйд вошел следом и остановился у сосновой кровати — точно такой же, как у него в комнате.
— Мама сказала, ты хотел попрощаться?
— Да. Расскажи мне какие-нибудь интересные истории.
— Марк… — предостерегающе проговорила Эмили.
— Может, в другой раз? — предложил Слэйд.
— Ты прочитал молитву на ночь? — спросила Эмили сына.
Тот живо закивал.
— Хорошо, тогда счастливых тебе снов до самого утра.
Она крепко обняла его и поцеловала. Слэйд шутливо пощекотал его под подбородком.
— Увидимся завтра, напарник.
Эмили давно уже не видела такой радостной улыбки на лице сына. Когда они со Слэйдом уже стояли у лестницы, ее вновь пронзила острая боль. Она пыталась скрыть ее, но Слэйд заметил:
— Что-то не так?
— Нет, ничего.
— Вы уверены?
— Перетрудилась сегодня. Все, что мне надо, — так это выспаться хорошенько.
— И завтра станет полегче?
— Увидим, — тихо ответила она. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Она направилась в свою комнату. В ушах еще звучал хрипловатый низкий голос… Эмили надела ночную рубашку и скользнула под одеяло.