Обжигающе горячий и сладкий. Мико жевала, дула и шипела, раскрывая рот, чтобы остудить язык, но жмурилась от удовольствия. Райдэн смеялся над ней, но тоже явно проигрывал картофелю. О вчерашнем они не говорили. Ни о происшествии в деревне, ни о разговоре после. Просто ели сладкий картофель и смеялись. Просто это утро стало другим утром, не похожим на все остальные. Первым, когда они были на одной стороне, а остальное не важно. Мико не могла точно сказать, что изменилось и изменилось ли вообще что-то, кроме её чувств. Как это началось и сколько продлится. Она чувствовала хрупкость мостика, на котором они оба теперь стояли, но не хотела шагать назад. В конце концов, мостик висел над бездной. И, возможно, только вместе они смогут её перейти.
Когда картофель был съеден, а вещи собраны, они продолжили путь и уже скоро набрели на первые ворота тории и сбитые из брёвен и земли ступени на вершине горы стоял храм.
Отлично, сказала Мико оглядывая молнии из белой бумаги на воротах новенькие, ещё не истрепавшиеся от ветров и дождей. Как раз доберёмся к закату и сможем попроситься на ночлег.
Надеюсь, там нас убивать никто пытаться не будет, невесело рассмеялся Райдэн.
Хорошо бы, отозвалась Мико, поклонилась и прошла сквозь каменные ворота.
В лесу было тихо, только где-то вдали стрекотали цикады. Лестница медленно поднималась вверх меж высоких старых сосен, верхушки которых тонули в тумане. Тории встречались всё чаще и скоро образовали целый коридор. Храм располагался достаточно близко к столице, чтобы у него было много щедрых прихожан, имена которых были крупно написаны на опорах тории. Каждый из них пожертвовал храму что-то ценное. От скуки Мико с Райдэном начали вслух читать имена, пытаясь отыскать забавные или странные, но те были самыми обыкновенными, поэтому развлечение им быстро наскучило, и они продолжили путь молча.
Мико продолжала скользить взглядом по именам благодетелей, это помогало ей сосредоточиться на шагах и дышать ровно пусть склон и был не слишком крутой, уставать она начала быстро. Когда количество тории перевалило за сотню, Мико вдруг заметила знакомое сочетание иероглифов.
Райдэн! крикнула она ему в спину. Райдэн, иди сюда!
«Серебряный Лис».
Он был здесь! Мико провела пальцами по иероглифам. Тории на вид были относительно новыми, едва ли старше пары десятков лет. Это же не может быть совпадением?
Райдэн кивнул, не скрывая радостной улыбки.
В храме должны знать, где искать такого важного прихожанина, сказал он, и Мико почувствовала, как её наполняет энергия. Возможно, им не придётся бесцельно бродить по городу в поисках кицунэ. Удача тоже оказалась на их стороне, сделав шаткий мостик немножечко крепче.
Окрылённые и подгоняемые находкой, они добрались до вершины горы ещё до заката. Прошли сквозь главные каменные тории и оказались перед большим храмом. У дверей сидели две каменные лисицы. Ещё две охраняли изогнутую крышу. У колодца для омовения сидела лиса на этот раз настоящая, живая и внимательно смотрела на незваных гостей.
Мико и Райдэн переглянулись.
Сами того не подозревая, они попали в обитель кицунэ.
10
Молитва в храме лис
Уходим. Райдэн развернулся, но путь к воротам преградили две лисицы. Ещё несколько десятков глаз зажглись в тени окружающих храм деревьев.
Мы можем убежать? неуверенно шепнула Мико, пятясь. Это же просто маленькие лисы, верно? Что они нам сделают?
Никогда не недооценивай кицунэ. Райдэн выхватил катану.
Лисы в ответ оскалились, припали на передние лапы, зарычали и вздыбили шерсть.
Прошу, спрячьте оружие. Храм не место для сражений.
На ступенях храма появился высокий каннуси [2] в жёлто-голубом одеянии. На плече длинная коса, спускающаяся до пояса. На шее янтарные бусы. Поразительно красивые черты молодого лица и карие, совершенно человеческие, глаза. В руках фонарь на длинной бамбуковой палке. Его золотой свет окутывал лицо юноши, сглаживая острые скулы и углубляя тени.
Чтобы твои лисы растерзали нас? Райдэн убирать катану не торопился.
Каннуси вздохнул, обвёл взглядом лис, и те, отвечая на его немую просьбу, скрылись в тенях. Осталась только одна лисица у тэмидзуи [3] так и сидела на его краю, внимательно глядя на незваных гостей.
Райдэн удовлетворённо кивнул и вернул катану в ножны.
Что вас привело к порогу моего храма? слегка склонив голову, спросил каннуси.
Мы ищем ночлег, ответила Мико, решив пока не говорить о Серебряном Лисе, чьё имя они увидели на тории. Идём в столицу на фестиваль.
С оружием? Каннуси подозрительно покосился на их мечи, а потом на залитую кровью рубаху Мико и выразительные синяки на её лице.
Времена нынче неспокойные, цыкнул Райдэн. Никогда не знаешь, где встретишь свору кицунэ.
Лисица у колодца громко фыркнула. Тонкие губы каннуси тронула едва заметная улыбка.
Уверяю вас, бояться моих друзей не стоит. Они никому не причинят вреда до тех пор, пока им ничто не угрожает. Если вам нужен ночлег, прошу, омойте руки и проходите в храм.
Не дожидаясь ответа, каннуси развернулся и скрылся в дверях. Райдэн насторожённо смотрел ему вслед, а Мико, решив не терять времени, направилась к тэмидзуе. Лисица, которая сидела рядом, сверкнула золотыми глазами и попятилась, позволяя пройти. Мико взяла хисяку [4] и опустила в полный до краёв тэмидзуе. Ледяная вода из ковша остудила одну руку, а потом другую. Мико набрала в левую ладонь воды, наполнила рот и, хорошенько прополоскав так, что от холода свело зубы, сплюнула в специальный жёлоб под ногами. Снова омыла левую руку и ополоснула ковш.
Краем глаза Мико заметила, что Райдэн наблюдает за ней. Он следил внимательно, будто пытался запомнить последовательность движений. Взял хисяку левой рукой и покрутил, примеряясь.
В землях Истока есть храмы? спросила Мико, приняв его замешательство за незнание.
Только те, что остались от людей. Нам храмы ни к чему.
Ёкаям не о чем просить богов?
Это забавы для смертных. Райдэн облил из ковша руки и поморщился от холода. О чём просить, когда твои кости сотканы из магии, а впереди лежит целая вечность?
О том, с чем не совладать ни магии, ни вечности?
Например? Райдэн сплюнул воду и недовольно фыркнул похоже, она попала в нос. Мико невольно улыбнулась.
О любви? сказала она первое, что пришло в голову.
Райдэн ухмыльнулся и вытер покрасневшие от холода ладони о рубаху.
А разве боги могут с ней совладать? Это проклятие поражает даже их.
Разве любовь это проклятие?
А разве нет?
Они замолчали, глядя друг на друга, и так бы и продолжили стоять, если бы не тихое тявканье лисицы, которое напоминало отрывистый, глухой смех. Мико покосилась на лису правда, что ли, смеётся? Та хитро сощурилась, чихнула и юркнула за колодец, махнув на прощанье пушистым хвостом.
Когда Мико оглянулась, Райдэн уже шёл по дорожке к храму. Похоже, к разговорам о любви он расположен не был.
На пороге их встретила ещё одна лисица, судя по красному фартучку того же оттенка, что и хакама, которые обычно носили мико [5], служительница храма. Лисиц в этой роли Мико встречать ещё не приходилось. Лиса тявкнула, склонила голову и побежала по коридору, то и дело оглядываясь. Мико с Райдэном приняли это за приглашение, скинули обувь и вошли в храм.
Красные колонны отражались в деревянном, начищенном до блеска полу. Тяжёлые фонари под красным же потолком тускло освещали просторный молитвенный зал. На подушках у помоста для проведения обрядов дремали, свернувшись клубком, ещё две лисицы в красных фартучках. В глубине сцены, между двух барабанов, располагалось изображение прекрасной женщины верхом на белом лисе. Оба они тонули в облаках, чёрные волосы женщины развевались на ветру. В одной руке она держала сноп риса, в другой серп. У подножия картины лежала тарелка с моти.