***
В Париж Андрей возвращается с нервным тиком глаз. Сонный и непрестанно повторяющий, что там все ощущается совсем не так, как в кино. Как будто Жанна сомневалась. Они останавливаются у неизбалованного туристами и верующими собора в стиле неоготики, и парень ложится на ступени у входа. Словно успокоительное, льет дождь. Жанна присаживается рядом, и друг кладет голову ей на колени, закрыв глаза. Он спит двенадцать часов, отказавшись переместиться в машину. Вдоволь отдохнув, молодой человек предлагает заехать домой, переодеться и сходить в бассейн. Они плавают бок о бок, но Андрей чаще обычного уходит под воду, словно это убежище, в котором можно спрятаться от реальности. Возвращаясь на поверхность, он рассказывает ей об Ираке и рингтоном звучит такая желанная ее слуху мысль: никогда снова. Но вскоре оказывается, что все это было только предысторией, а вывод куда жестче: теперь парень мечтает стать военным журналистом. Он уже отправил собственную статью в редакцию, от которой ездил, и завтра ее опубликуют. Если она понравится аудитории, то его возьмут. А если нет, то он поступит в магистратуру на журналиста.
Когда они приезжают домой, он показывает Жанне материал. Уже ранее обнародованные факты, неоригинальные метафоры, наполовину позаимствованные у Ремарка, и банальная истина, понятная даже дошкольнику. Девушка с трудом верит в то, что это вообще могли опубликовать пусть не в самом известном, но все же серьезном издании. Натуралистично, жестко и достаточно аргументированно. Да, есть парочка свежих деталей, но не более того. На Пулитцеровскую премию явно не катит.
***
Поцеловав на прощание беременную Катрин, Себастьян спустился на парковку. Сев в машину, он включил радио. Газеты мужчина читать не успевал и не очень любил, но в дороге чаще всего слушал новости. Рассказав об осаде Самавы, находящегося на юге Ирака, ведущий принялся за обзор свежей прессы. Процитировав отрывки из некоторых материалов, журналист поведал о тексте некоего Кристиана Руссо, который, побывав в Багдаде, очень искренне и точно передал мысли и чувства миллионов французов.
Катрин, решившая прогуляться по Булонскому лесу, присела на скамейку у нижнего озера в тени дубов. На соседней, обнявшись, разместилась пожилая пара, жадно пожирающая глазами одну газету Lumière на двоих. В кармане раздался звонок мобильника.
Хронически безработная, очень общительная Моника спросила, читала ли Катрин свежий выпуск Lumière.
От недоумения у женщины чуть не отвалилась челюсть: Моника даже Cosmopolitan не жаловала.
«Они там только фантазируют, я и так все знаю получше всяких журналюг», любила повторять она.
Это просто невероятно! кричала Моника в трубку. Обязательно почитай, я ничего в своей жизни лучше не видела Хочешь расскажу?
Не дожидаясь ответа Катрин, Моника продолжила тараторить:
Короче, обычный парень, который, как и все, видел такое раньше только в 3D. Эти политики они вообще такие лицемеры, я вот раньше политикой не интересовалась, ну, типа они там люди грамотные, сами разберутся, но теперь я поняла, что это я зря Он набрался смелости и полетел прямо туда, и описывал все это Как американцы с британцами какие-то ракеты свои пускали по базам военным, а те, кто с ними рядом жил так это так, не считается, сопутствующие потери Например, девочка без двух ног осталась Ну, то есть не девочка, а, Моника на секунду замолкла, то, что от девочки осталось. Жуть, в общем Блин, я не знаю, как это сказать, но об этом надо знать И написано так ярко и доступно, главное Ну, это читать надо, там очень круто написано и не так коряво, как я сейчас изложила, правда, подытоживает девушка.
Добившись от Катрин обещания, что та непременно, как только вернется домой, прочтет материал Кристиана Руссо он бесплатно доступен в интернет-версии издания Моника принялась обсуждать более будничные вещи.
Наговорившись со всеми вдоволь, она отправилась в парикмахерскую, собираясь обновить образ и обязательно и там поделиться удивительной находкой, но оказалось, что с самого открытия заведения и без нее разговоров только об Ираке и Руссо.
Тем временем младшая сводная сестра Моники, ярко накрашенная Стефани, лежа на лужайке во дворе лицея, увлеченно разговаривала с кем-то по телефону. Отключив его, старшеклассница в ультраузких джинсах и расстегнутой кожаной куртке, из-под которой виднелось декольте, посмотрела на подошедшую к ней Софию.
С кем болтала? спрашивает девушка, присаживаясь рядом.
С папой, признается Стефани.
В смысле? Ты же его на дух не переносишь.
Мы помирились. Ты читала Руссо?
Эээ А что именно?
Не того Руссо, а другого, Кристиана. Ты что, не в теме?
София качает головой.
Сегодня утром в Lumière этот новый Руссо опубликовал статью о Багдаде. Это просто гениально. Он буквально залез в мою голову и изложил мои мысли на бумаге так, что теперь каждый поймет, что натворили США. Я ее сегодня утром прочитала, продолжает Стефани, а потом мне папа звонит. Проявился вдруг Я думаю: в чем подвох? А потом он говорит: если я правильно помню, ты вроде в детстве журналисткой хотела стать, так вот почитай, что такое настоящая журналистика, а не ваши глянцевые журналы. И скинул мне ссылку на статью эту на почту. Я ему, конечно, предъявила за то, что он меня дурой набитой, похоже, реально считает. Заявила, что я сама ее нашла и уже прочитала. Тогда я сразу выросла в его глазах, и он предложил встретиться, когда я буду свободна. Так что послезавтра мы с ним увидимся, заканчивает она.
Когда обеденный перерыв подростков подходит к концу, русскоговорящая мама Софии 35-летняя Кристина, выросшая в советской Москве, размещается в кресле для маникюра у русскоговорящего мастера Наташи.
Фоном работает телевизор, почти без звука включен французскоязычный канал.
Lumière сегодняшний не читала? интересуется мастер, приступая к работе.
Ой, да у меня с французским не очень. Если честно, совсем слабо, признается Кристина. А что там? Что-то стоящее?
Да журналист какой-то новый, никому не известный, написал очень трогательную статью о вторжении в Багдад. Я в автобусе сегодня ехала, так половина пассажиров, не отрываясь, сидела, уткнувшись в газеты. У меня самой пока руки не дошли, тем более что я, к сожалению, не очень бегло читаю, но муж тоже очень похвалил, говорит, придешь с работы, обязательно почитай, если что, перескажу тебе статью более простым языком.
А, ну мне тогда, может, дочь переведет ее.
На телеэкране появляется Андрей, и Наташа, услышав, о чем речь, делает звук громче.
Это и есть Руссо, поясняет мастер. Ты же не против?
Да, слушай, только я ничего не понимаю.
Ну, я тебе потом перескажу, что пойму.
В студии сидят Андрей и французский ведущий средних лет.
У нас в гостях Андрей Ильяновский, именно он под псевдонимом Кристиан Руссо написал статью о вторжении в Багдад, которую сегодня обсуждает чуть ли вся Франция. Все 300 тысяч экземпляров газеты Lumière были раскуплены еще до полудня, а в Интернете соответствующий запрос стал вторым по популярности
Руссо этот, похоже, из наших, поясняет Наташа. Его на самом деле Андрей зовут.
Да не может быть, как же надо язык знать, чтобы статьи на нем писать? Кристина бросает скептический взгляд на экран.
Вырос, наверное, здесь.
Вообще он переводчик, добавляет женщина, внимательно слушая ведущего, который, к счастью, как и большинство журналистов, говорит четко и разборчиво, так, чтобы даже иммигранты поняли.
А, ну тогда ясно. Способности у человека.
Да, но все равно молодец. Я вот всегда знала, что наши ну, соотечественники лучшие Сколько мы олимпиад и по математике, и по физике выигрывали, и в шахматах всегда лучшими были, а теперь еще и в журналистике, аж гордость берет, восхищается Наташа.