Сабина Больманн
Талисман четырёх стихий
Наше сердце стучит в ритме леса.Наше дыхание созвучно течению реки.Наша душа летит на крыльях сокола.Доверившись силе природы,Мы станем частью этого мира.
Sabine Bohlmann, Simona Ceccarelli (ill)
Ein Mädchen Namens Willow
* * *
Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.
© 2020 by Planet in Thienemann-Esslinger Verlag GmbH, Stuttgart
All rights reserved
© Привалова Е. П., перевод на русский язык, 2023
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство Эксмо», 2023
* * *
Глава 1
Тебе откроет ключик дверьВ мир новый, прежде неизвестный.Но выбирая ключ, проверь,Будь сам с собой предельно честным.Не торопись с принятием решенья,Но и не мешкай, если выбор пал.Ведь каждый не без прегрешенья,И всё же каждый уникален, как опал.
Ива смотрела в окно, прижавшись носом к стеклу. На улице лило как из ведра, и лишь смутно угадывались очертания лесочка, граничащего с садом у её дома.
И зачем мне этот лес? прошептала Ива. В этот момент ей на голову упала тяжёлая капля. Девочка взглянула вверх и увидела на потолке большое мокрое пятно. Ну вот, ещё и крыша течёт! Только этого не хватало! простонала она.
Ива! позвал папа из гостиной внизу. Подойдёшь на минутку?
Ива нехотя соскользнула с подоконника и побрела вниз по лестнице.
Папа стоял среди бесчисленных коробок, беспомощно почёсывая голову:
Поможешь мне, дочка?
А что нужно сделать, пап?
Пора распаковать коробки.
Это обязательно? нахмурилась Ива.
Да, птенчик, обязательно. Видишь ли, теперь мы будем жить здесь.
Ты говорил это в пяти последних городах, где мы побывали. Но стоило нам распаковать вещи, как мы снова их укладывали и отправлялись дальше!
Ну, птенчик, не преувеличивай. Как-никак в Сингапуре мы прожили два года, возразил Адам Флинн.
Один!
Нет, два.
А я точно знаю, что один. Ты ещё купил мне китайский фонарик на Новый год, но я проспала праздник, и ты пообещал, что мы запустим его в следующую новогоднюю ночь. Но на следующий Новый год нас там уже не было.
Разве? Папа задумался. А для меня словно два года прошло.
Может, потому, что там не менялись времена года и почти всё время было жарко.
Точно! Но всё-таки мы продержались в Сингапуре целый год! ответил папа, и Ива закатила глаза. Птенчик, мне нужно место, где я мог бы спокойно работать. И тут самая подходящая обстановка, да ещё мы с тобой так удачно получили этот дом в наследство. Поэтому мы наверняка останемся тут надолго. Я смогу работать и одновременно начну писать книгу. Это будет бестселлер! Мы разбогатеем и будем жить долго и счастливо!
Ива застонала. Стоя на коленях перед коробкой, она доставала из неё книгу за книгой и нехотя расставляла на полке.
В моей комнате течёт крыша. Дождь капает прямо на голову! пожаловалась она.
Ого! удивился папа.
Это всё, что ты хочешь сказать, пап? Ого и больше ничего? Ива вопросительно посмотрела на отца.
Я займусь этим вопросом, обещаю!
Тогда ещё займись, пожалуйста, плесенью на потолке, запахом сырости в подвале, пауками в кладовой, прогнившей доской на полу у входа, сломанным выключателем в коридоре, неработающим сливом в туалете, а ещё краном, который плюётся ржавой водой
Да я всё это отремонтирую быстрее, чем ты скажешь «вафли со сливочным мороженым и голубикой»! сказал папа.
Папа! Ты же не умеешь работать руками, молоток и гвозди твои заклятые враги!
Ивушка, дружочек, с этого дня всё станет по-другому! Теперь я всё буду делать сам. Своими волшебными руками! Ни один мастер-неумёха не переступит порог этого дома! Потому что здесь живёт суперпапа! Отец взобрался на коробку, широко расставил ноги и, воздев руку к потолку, принялся напевать мелодию из фильма про Супермена.
Ива невольно расхохоталась.
Именно так! Ведь настоящие супергерои это папы! Пускай у них пригорают спагетти и зияют дыры на штанах, но зато они умеют делать так, чтобы дети летали! Папа подхватил Иву и закружил её в воздухе.
Ива захихикала. Вообще-то в свои одиннадцать лет она была слишком взрослой, чтобы кружиться на руках у папы, но ей всё равно понравилось! Папа опустил её на пол.
А ещё папы-супергерои лучше всех танцуют! Можно вас пригласить? Станцуем мозольный танец: ты будешь наступать мне на мозоли, но мы всё равно будем здо́рово смотреться!
Они кружились среди картонных коробок, и папа старался придать своему лицу серьёзное выражение, как у настоящего танцора. Ива повторяла за папой.
Жюри присуждает десять очков за мозольный танец в исполнении Адама Флинна по прозвищу «суперпапа» и его восхитительной дочери Ивы Флинн по прозвищу «птенчик»! крикнул он.
Расхохотавшись, они споткнулись о стопку книг на полу и повалились на зимние пальто, которые уже достали из коробок, но ещё не убрали в шкаф.
Адам Флинн ласково погладил дочку по голове и чмокнул её в щёку.
Я тебя очень люблю, птенчик. Вот увидишь, мы хорошо тут заживём! Наконец-то у нас появился дом, где мы можем осесть.
Ива вздохнула:
Этот дом очень старый, пап.
Но это наш дом, и ты уже жила здесь несколько лет, когда была маленькой девочкой. Разве ты совсем ничего не помнишь? Тебе здесь нравилось.
Ива огляделась по сторонам и попыталась выудить из недр памяти хоть какое-то воспоминание. Но дело обстояло примерно так же, как обычно бывает с песнями. Мелодии, которые ты слышал однажды, хранятся в каком-то дальнем ящичке в голове. И если ты откроешь нужный, то сможешь подпевать, совершенно не понимая, как это у тебя выходит. Каждая нота и каждая строчка оказываются тебе знакомы. Но Ива так и не смогла найти ящичек с воспоминаниями об этом доме.
А ведь тебе в наследство достался целый лес, птенчик. Слушай, у какой одиннадцатилетней девочки есть свой лес? улыбнулся папа.
Класс, проворчала Ива, убирая с лица рыжую прядь. Я что, лесник? Или Гном-Тихогром? Зачем мне лес? Деревья валить? Или играть в Гензеля и Гретель?
Адам Флинн покачал головой:
Знаешь что? Я как раз нашёл в одной из коробок твои резиновые сапоги. Он вытащил красную в белый горох обувь.
И что? Девочка вопросительно взглянула на отца.
Ступай! Познакомься со своим лесом!
Но там же дождь!
Дождь это всего лишь вода. И хотя ты очень сладкая девочка, всё-таки ты не из сахара.
А если я заблужусь?
Разве это не я должен был сказать? смутился Адам Флинн. Птенчик, этот лес не такой уж большой. Это скорее рощица, и ты в ней гуляла ещё в три года. Иди, пройдись! И, изменив голос, папа добавил: Но не сворачивай с тропинки и не разговаривай с незнакомыми волками!
Хорошо, бабуля! улыбнулась Ива. Девочка накинула дождевик, сунула ноги в резиновые сапоги и вышла в сад. «Всё лучше, чем распаковывать коробки», подумала она.
На улице и вправду было неуютно, сыро и холодно. А для конца мая и вовсе слишком сыро и чересчур холодно. Как хорошо, что на носу праздник Троицы и каникулы, поэтому целых две недели Ива могла привыкать к новому дому и городу в общем, к совершенно новой жизни. Она втянула голову в плечи и, бросив угрюмый взгляд на тучи, затопала в сторону леса.
Итак, Иве после смерти оставила лес тётушка Альвина. Быть наследницей приятно, но в этой истории есть и плохое чтобы оставить наследство, кто-нибудь должен сначала умереть. Ива напряжённо пыталась вспомнить лицо тётушки. Папа рассказывал Иве, что раньше, когда Ива была ещё маленькой девочкой, между ней и Альвиной было некое родство душ. Почему-то в памяти Ивы сохранился лишь образ с фотографии, которая стояла на комоде в их прежнем доме. Приветливая женщина с очень длинными седыми волосами, в свободном коричневом платье, немного напоминавшем средневековые наряды. На шее тётушка носила множество цепочек. На одной из них висело пёрышко, на другой амулет в форме спирали. Рядом с тётей сидел пёс, похожий на волка.