Приехав на дачу на следующий год, я поставил машину под остатками дуба и пошёл посмотреть, как он там. Ветка, которую мы оставили, разрослась и зацвела, да и сам ствол весь покрылся какой-то зелёной порослью, всем своим видом показывая, что жизнь нельзя победить, что она вечна и так или иначе проклюнется в том или ином виде, пусть в другом обличии, но проклюнется и зацветёт пышным цветом.
Сейчас, когда я пишу эти строки, в моей печке горят дрова, дубовые поленья. Они потрескивают, шелестят, как будто разговаривают со мной, а по дому разливается тепло, и я знаю, кому я этим теплом обязан!
Дороги, которые мы выбираем
Было раннее утро. Солнце светило во всю мощь своих батареек. На небе было ни облачка, только глубокая синяя даль, как глаза любимой женщины, утонуть не утонешь, но голова закружится. Я шел по узкой пешеходной дорожке, мимо распростертых, как ладони великана, золотых полей, причем дорожка шла то вверх, то вниз. Волнистая такая дорожка. Два оврага и два холма. В одном овраге речка течет, в другом магазин стоит. Холмов, ошибся, три. На первом я живу, на втором ничего, на третьем деревня старинная, с церковью, с золоченными куполами и кладбищем. А покрашена церковь в белое с синим, стоит она выше всех, и сегодня особенно веры в красоту добавляет.
Я торопился на электричку и прям мурлыкал от удовольствия созерцания окружающего мира.
И вот, когда поднявшись на вершину второго, пустого, как мне казалось, холма, я пошел по прямой, появилось какое-то беспокойство. Холм был плоским, и идти предстояло долго. И вот беспокойство начало принимать конкретные черты. Сперва появились ноги, потом постепенно все остальное. На обочине лежал парень, лежал он, как казак у Гоголя, раскинув руки и ноги по сторонам света, а голову откинул назад. Чуба только не было. Время семь утра. Что с ним? Может спит пьяный и счастливый, а может побили его? Надо подойти, разобраться, может помощь нужна? Я медленно приблизился, тронул его ногой, он не пошевелился. Может скорую?
И тут из далека ту-ту. Блин, электричка идет, опаздываю. Там сзади два пенсионера идут, разберутся. Я вернулся на дорогу и прибавил ходу. Настроение было испорчено. Я кое-как добежал до станции, сел в поезд и уехал.
А может я был рожден для этого дня?
Поздно.
Стук колес и мелькание станций унесло меня от этого приключения быстро и далеко. Когда я возвращался, там уже никого не было. Так я и не узнал, что было с этим парнем.
Берегите Маму
Когда моей маме стало под 80 лет, у неё начались возрастные проблемы. Это страшное слово деменция, вдруг встало во весь рост. Причём как-то вдруг. Как-то неожиданно. Вроде всё было хорошо, жизнь у неё стала налаживаться, и вот пришла беда открывай ворота.
А жизнь у неё была не простой, всё какими-то волнами. Да и родилась она в 41-ом году, только война началась, попала в эвакуацию. Когда ей было 40 лет, она потеряла сына, моего брата, потом маму, потом отца. Но она продолжала жить, искать что-то, куда потратить свою любовь. Потом я вырос, у неё появились внуки, и она всю себя стала тратить на них. Она воспряла, появилась цель, но тут новое испытание, умер её муж, мой отец. Она и это пережила.
А рядом с нами всё время жил один хороший человек. Назовём его Павел. Когда-то в молодости он отбил жену у родного брата моей мамы и забрал её вместе с дочкой. Но в отличие от многих других подобных случаев, они не стали врагами, а наоборот очень подружились. Павел был интересным, деятельным человеком. В свободное от работы время они с друзьями ходили в походы, на севера, добывали мамонтову кость. Когда запретили, стали за речным жемчугом ходить. Когда им было под 70, они решили тряхнуть стариной и отправились в поход вокруг Кольского полуострова на лодке. В общем дома не сидел, а когда приезжал, дарил нам всякие вкусности, шкуры песцов, ракушки, мамонтову кость. Но тут у него умерла жена. Он загрустил, впал в депрессию и как-то после дня рождения моей сестры, его приёмной дочери, они с моей мамой уехали вместе. У него умерла жена, у моей мамы муж, время прошло, они люди не молодые, да и всю жизнь дружили. В общем, они стали жить вместе. Он заполнил свою пустоту, она свою. Жизнь опять стала налаживаться.
И тут новое испытание. Сперва у Павла обнаружилась онкология, но он был человек не бедный, и его прооперировали в европейской клинике. Только он пришёл в себя инсульт. Врачи его выходили, но речи он лишился. Плюс последствия операции, плохо двигался. А для него, такого деятельного человека по жизни, сидеть и ничего не мочь, ни сказать, ни сделать. В общем, он замкнулся, ушёл в себя и целый день сидел у телевизора. А моя мама ухаживала за ним.
И вот у неё начались проблемы. Может наследственное, т.к. все в её роду по женской линии лишались памяти и впадали в неврологические расстройства, то ли постоянное сидение рядом с человеком, не могущим говорить и смотрящим всё подряд по телевизору. Она стала забывать. Забывать, как готовить, как сажать морковку. Как жить!
Но при этом она считала, что у неё всё нормально. На все наши замечания отвечала одинаково:
Что я дура, что ль? Я всё знаю!
В общем, начались конфликты. Я раздражался на неё, кричал, просил не ходить в лес, пугал потеряшками, но в ответ слышал только одно:
Что я дура что ль.
Опыта общения с такими людьми у меня не было, и я сильно нервничал. Тем более жизнь мне постоянно подсовывала как оно бывает. То на заправке прибежала женщина и всем показывала фотографию мамы, которая пошла гулять и потерялась, на трассе видели. То моя мама рассказывала мне, как на наших дачах бабушка пошла за грибами и пропала. Нашли через несколько дней в лесу мёртвой. Я ей говорю, вот видишь, а ты? А что я, отвечала она, я не до такой степени, потом я не далеко. Как-то она забыла, как плиту включать, как-то пошла поливать и забыла воду выключить. В общем, я постоянно на неё срывался.
А ведь мне говорили, что с любовью, только с любовью можно к таким людям. Иначе они пугаются, замыкаются в себе и будет ещё хуже.
В тот день я приехал на дачу наладить горячую воду, слишком горячая она была. Я, как всегда, повоспитывал маму по какому-то поводу и полез под дом. Там был водонагреватель. А надо сказать, что он и до этого вёл себя как-то странно. Меня как-то дёрнуло током от шланга с водой, из него выходящего, но я не придал этому значения, думаю, от воды то как? Показалось, наверное. Да и мне надо было всего лишь повернуть ручку регулятора мощности.
Я полез под дом на четвереньках, подполз к нагревателю и облокотился о шланг.
Свет померк, я упал и потерял сознание.
Когда я очнулся, то увидел себя лежащим на земле на шланге, и через меня шёл ток. Нас всех когда-то било током, обычно отдёргиваешь руку и всё проходит. Но тут я лежал на источнике полностью парализованный, меня трясло, мне было больно и я ничего не мог сделать.
Господи, взмолился я в сердцах, ну зачем ты меня вернул обратно, так было бы хорошо, раз и всё.
Все мы там будем.
А теперь я лежу и мучаюсь.
Но тут я обнаружил, что речь у меня осталась. Мама стояла прямо надо мной на веранде, и я промычал:
Мамма, ввыкключи рруббильник.
А что такое рубильник, спросила она. И где он?
Я понял, что это конец, сколько ещё сердце выдержит и опять возопил к всевышнему:
Ну зачем?
Раз и всё!
Но видимо ещё не пришло моё время, видно нужен я ещё зачем-то здесь. В общем, мама нашла рубильник и выключила его, и я остался жить.
Вот так! Мама второй раз подарила мне жизнь. Мама, на которую я тридцать минут назад кричал чуть не матом за какую-то безделицу, снова подарила мне жизнь. Она, конечно, не очень поняла всю серьёзность произошедшего, но всё же сделала то, что сделала.
Я вылез из- под дома пришибленный близостью смерти. Я в очередной раз понял, как близки мы все к ней. Как любая случайность, нелепица, от которой ничего такого не ожидаешь, может завершить наш жизненный путь.